С Найджелусом Певереллом Руфус познакомился на свое восемнадцатилетие. Тот отнесся к нему без особого интереса, впрочем, друзья утешили его тем, что высокопоставленный чистокровный относится так к большинству людей. Так что Скримджер вскоре совсем бы забыл его, если бы отец, который служил в аврорате, периодически не проходился по имени этого аристократа совсем не ласковыми словами. А потом случилась катастрофа, юный Руфус, тогда еще слишком наивный, именно здесь, в Париже, проигрался местным умельцам в карты. Его долг оказался таким, что заплатить его с зарплаты было невозможно, а сообщить о нем отцу казалось чистым самоубийством, впрочем, тот тоже не смог бы помочь выплатить его, их семья никогда не славилась богатством. Он находился в отчаянии, когда перед ним, словно дьявол во плоти, явился Антонин Долохов. У властей было много претензий к прошлому мистера Долохова, но то, что сейчас он вел приличную жизнь, да еще и состоял, по всеобщему мнению, в любовной связи с лордом Певереллом, позволяло тому вести себя весьма нагло. Он предложил Руфусу обменять деньги на личную свободу, и юноша согласился, принеся вассальную клятву Певереллу, совсем не понимая, зачем аристократу нужен кто-то настолько бесполезный.После смерти Найджелуса в сорок третьем, Скримджер совсем о том соглашении забыл, до того как получил злосчастное письмо.
В камине в углу зала кафетерия вспыхнуло зеленое пламя. Секунду спустя в зале стояли двое весьма обеспокоенных мужчин, в одном из которых начальник управления Авроров без труда узнал разыскиваемого Пожирателя Долохова, а в другом недавно посмертно оправданного от всех обвинений Сириуса Блека. Волшебники не вызвали ажиотажа. Посетители кафе лишь с интересом на них покосились, что заставило Руфуса сжать в ярости кулаки: французы явно даже не думали бороться с врагами Англии. Пламя вспыхнуло еще раз, и из камина не очень удачно выскочил юноша, и у Скримджера дыхание сперло, потому что в кафе вошел ни кто иной, как Гарри Поттер. Мальчишка, не узнать которого было невозможно, даже несмотря на то, что увиденное Руфусом сильно отличалось от тех фотографий, которые печатали в газетах. У этого были длинные волосы, модная одежда, слишком взрослый взгляд и походка хищного животного.
– Облизнись, милый, – сказал какой-то разбитной посетитель кафе своему соседу, глядя на мальчишку, и оба захохотали.
Руфус с любопытством наблюдал за тем, как Антонин что-то встревожено спрашивает у Поттера. Тот усмехнулся и небрежно от него отмахнулся, осматриваясь. И это их Избранный? В компании одного из близких людей Волдеморта? Гарри тем временем увидел его и уверенно направился к столику Руфуса. Аврор насторожился. А уж когда все трое посетителей устроились рядом с ним, не спрашивая разрешения, на всякий случай сжал в кармане волшебную палочку. Если кто-то увидит его в такой компании… Впрочем, что за чушь, он сам не верит, что сидит с ними. В его голове замелькали идеи. Оборотное зелье? Но смысл? Наверное, кто-то хочет скомпрометировать его. Однако тогда хватило бы и Долохова, причем тут Блек? Ему казалось, что он стал участником какой-то комедии абсурда. Все четверо молчали, пока улыбчивая официантка подавала на стол, видимо, вкусы Гарри он знала очень хорошо. Стоило девушке отойти, как Блек взмахом палочки наложил на их столик какие-то чары.
– Теперь нас не услышат, – сообщил Поттер, подвигая к себе вазочку с мороженым. – Рад видеть вас вновь, Руфус. Хотя, судя по всему, вы меня не узнали.
– Отчего же, мистер Поттер, я вас узнал, но не припомню, чтобы мы виделись прежде.
– Это потому, что с мистером Поттером вы действительно не встречались, – кивнул юноша. Он выдержал паузу, во время которой Скримджер думал, кто же решился выпить Оборотное и принять образ Избранного. – А вот с лордом Певереллом вас даже связывают некие узы. Вы не находите, что я на него очень похож?
Скримджер вздрогнул и внимательнее всмотрелся в человека, сидящего напротив. Теперь соседство Антонина воспринималось несколько иначе.
– Вы его внук? – нерешительно предположил он.
Трое его собеседников приглушено засмеялись.
– Нет. Я и есть он, – ответил Гарри, искренне забавляясь реакцией своего подопечного. Руфуса придется вновь приучить к мысли, что он обязан подчиняться лорду Певереллу, а еще рассказать, откуда вышеуказанный взялся в данном времени. Предстоял очень долгий и обстоятельный разговор.
Только спустя полтора часа, выпив бесконечное количество кофе и один стакан виски, Руфус поверил в то, что ему рассказали, и поинтересовался:
– Так что же требуется от меня?
– Всего лишь выдвинуть свою кандидатуру на выборах на пост министра магии, – сообщил ему Гарри.
– Я не разделяю идей Того-Кого-Нельзя-Называть, – в отчаянии сообщил Скримджер, зная, что не может не подчиниться прямому приказу. – Я чистокровный, но не вижу смысла истреблять магглорожденных и магглов.
– Мы тоже не разделяем, – грустно ответил ему Сириус. – Но это наш способ бороться с ним и тем, что он делает.
Скримджер покачал головой. Он взглянул в серьезные зеленые глаза своего сюзерена.
– Все-таки вы с Ним очень похожи, – сказал он. – Ты делаешь то же, что и он, набирая сторонников и начиная подпольную игру.
– Мы не будем убивать людей, – раздраженно ответил Гарри.
– Да, – сказал Скримджер и вдруг весело усмехнулся. – Похоже, мне посчастливилось оказаться в свите Темной Леди.
– Это оскорбление? – вспыхнул Гарри.
– Это констатация факта, – буркнул Руфус. – Как и положено супруге тирана, ты собираешься укрощать его гнев и направлять политику в мирное русло. Что ж, попробуем.
Он поднялся, слегка поклонился волшебникам на прощание и отправился к камину.
– Следующего, кто назовет меня Темной Леди, я покалечу, – зло сказал Гарри.
– То есть ты не сомневаешься, что кто-то это все-таки сделает? – издеваясь над крестником, протянул Сириус.
Глава 42
Они целовались как одержимые. Марволо сильно прикусил Гарри губу и с удовольствием слизал выступившую кровь. Он сильно нажал Поттеру на плечи, прижимая любовника к стене. Гарри застонал ему в рот и запустил пальцы в волосы. Из просто жадных и страстных поцелуи становились какими-то отчаянными и захлебывающимися. Марволо отстранился на мгновение, но только чтобы начать кусать и целовать шею. Он схватил ногу Гарри, заставляя его обхватить ею свои бедра.
– Хочешь меня? – простонал он, делая провокационное движение вперед, заставляя любовника задыхаться от желания, запрокидывать голову и стонать нетерпеливо и жарко. – Хочешь?
– Да! Марволо… Марволо, пожалуйста, – всхлипнул Гарри. – Люблю тебя… люблю…