задрожал от гнева.
— Не прячь глаза! — взорвался Марк, ударив кулаком в стену рядом с Евой.
Его кулак вошёл в неё, как в масло. Ева вздрогнула всем телом и сделала шаг назад. Но в её глазах не было страха. В них был вызов. Они смотрели с осуждением. «Ты такой большой и страшный, но попробуй меня напугать!» — говорили они. Марк схватил Еву за плечи, заставив её поднять голову, и со злостью встряхнул. Она вся сжалась и, зажмурившись, отвернулась, словно ожидая удара. В этот момент Марк понял, каким тираном выглядит. Из-за захлестнувшего его гнева он потерял контроль над собой. Это было непростительно. И сейчас он не на шутку испугался за Еву. Всё могло быть хуже. Марк медленно разжал пальцы, растерянно глядя на сжавшуюся перед хищником хрупкую девушку. Он перевёл взгляд на дыру в стене и содрогнулся. Какое же он чудовище!
— Прости меня, — прошептал он внезапно охрипшим голосом.
Но Ева не повернула к нему головы, лишь открыла глаза и уставилась куда-то в пространство. Марк схватился за голову и вылетел прочь из её дома. Ева осталась одна. Страх, подавлявший все чувства, покинул её, уступив место уверенности в непоправимости произошедшего. Перед ней возникло видение вчерашней ночи. Тай, его горячие руки, жаждущие её тела, его губы, ласкающие мягкими прикосновениями её шею, и она, с бесстыдством отвечающая на его страсть. Да ведь это она всё сама спровоцировала!
Какое она теперь может найти оправдание? Что она видела в глазах Марка? Гнев, равнодушие, презрение? Она не знала. И это было невыносимо. Ева содрогалась всем телом. Её охватила слабость. Будто в тумане, шатаясь, она вошла в спальню и, упав на кровать, забылась в тревожном сне. Она вновь очутилась в горах, среди бушующей стихии, но в этот раз некому было спасти её. Она слышала женский истеричный смех. Жуткий нескончаемый смех. Голос той, которая хотела её смерти. Ева пыталась убежать от него и металась в кровати. Вдруг её будто железом раскалённым обожгло, она открыла глаза. Перед ней сидел встревоженный Тай. Ева тяжело дышала, словно чьи-то руки сдавливали её горло. Всё тело бил озноб. Тонкая струйка холодного пота стекала со лба. А этот смех всё звенел и звенел у неё в ушах.
— Успокойся, малышка, — шептал Тай, прижав её к себе.
Ева ошеломлённо посмотрела на обнимающие её руки и как ошпаренная выскочила из постели.
— Что ты тут делаешь?
— Я беспокоился о тебе. Пришёл убедиться, что ты в порядке.
— Всё ужасно! — в отчаянии воскликнула она. — Он всё видел. Я погибла! Он никогда меня не простит.
— Что всё? То, что я пытался тебя согреть? Между нами не было ничего такого, что могло бы тебя опорочить.
— Ты же знаешь, что было, — горестно ухмыльнулась Ева.
— Нет, не было. Это всё фантазии моего влюблённого сердца, — вздохнул Тай. — Всё это не так серьёзно. Он ревновал так же, как любой другой мужчина на его месте. Он успокоится, и всё будет хорошо. Вот увидишь.
Ева глубоко вздохнула и вернулась в кровать.
Глава 21
Глава 21
Уже несколько дней Ева ничего не слышала о Марке. Он не звонил и даже на работе не появлялся. С каждым днём, прожитым без него, у неё на душе становилось всё тревожнее. Ева понимала то неистовство, с которым он обошёлся с ней, его ярость, но только не холодное безразличие. Но что теперь она могла сделать для того, чтобы он простил её?
Андрей и Алиса по десять раз на дню заглядывали к ней в офис, стараясь развлечь шутками и весёлой болтовней. Ветреная Алиса с полной серьёзностью и ответственностью отнеслась к заботе о Еве. И иногда ей удавалось вызвать у неё улыбку. Но с каждым днём Ева становилась всё мрачнее. У неё больше не получалось делать вид, что всё в порядке. На собраниях и в кафе Ева сидела с отрешённым выражением лица. Даже иногда пробивающееся сквозь густую пелену тяжёлых осенних туч солнце больше не радовало её.
С Таем она тоже не виделась, намеренно держа его на расстоянии. Ей это тяжело давалось, ведь каждый раз, когда ей было плохо, он оказывался рядом, чтобы утешить и поддержать. Никого ближе у неё не было. И сейчас она очень нуждалась в нём, но понимала, что не стоит видеться с ним, пока она не разберётся в отношениях с Марком.
Было раннее утро субботы, и за окном моросил противный дождь. Ева сидела за кухонным столом в полутьме с чашкой кофе в руках. Унылый рассвет только занимался. Она плохо спала. По ночам её мучили кошмары. А когда она бодрствовала, ей не давали покоя тяжёлые мысли. Смутное предчувствие, поселившееся в душе, изнуряло её.
Ева сидела, уставившись в одну точку прямо перед собой. Сейчас дневной свет раздражал. Ей хотелось оставаться в полной темноте, скрывшись от всего мира. Скоро наступит понедельник, и она снова будет притворяться сильной. А пока она могла страдать открыто. Она не виделась с Таем больше недели, а значит, он непременно сегодня придёт. Тем более, что последние пару дней она не отвечала на его звонки. Он не предупредит и не спросит разрешения. Может, это и хорошо.
Кофе давно остыл, а Ева так и сидела, даже не шелохнувшись, в полной тишине. Лишь за окном слышалось поскрипывание веток клёна от порывов временами налетавшего ветра.
Скрипнула дверь. Ева медленно обернулась. На пороге стоял Марк. Его высокий силуэт мягко очерчивался пробивающимся сквозь занавески светом. У Евы вырвался вздох облегчения. Она смотрела на него своими прекрасными глазами, поблекшими от душевных терзаний. Как же он скучал по этим глазам!
— Ты так бледна!
Его глубокий голос с мягкой интонацией поразил Еву в самое сердце, и она с обожанием посмотрела на него, всё ещё не в состоянии поверить в то, что он здесь. Но с какой целью? Просто поинтересоваться, как она? Или попрощаться навсегда?
Марк нервно улыбнулся одними губами и сел по другую сторону стола. Он пристально всматривался в фарфоровое лицо Евы. Следы недавних переживаний залегли глубокими тенями под её глазами. Марк был подавлен виной за своё поведение в тот день.
— Любимая, — прошептал он сдавленным голосом. — Никакие обиды и оскорбления не заставят меня разлюбить тебя.
— Я не оскорбила тебя, — с вызовом сказала она, но потом её