Лэньеру даже не было любопытно; он уже пресытился чудесами, малыми и большими. Все его внимание занял поиск подходящих слов для того, чтобы объяснить, как они здесь оказались. Беседуя с существом, даже отдаленно не напоминавшим человека, и с неизвестной психологией (если оно могло говорить на прекрасном английском, то наверняка могло и предусмотреть защиту для своих мыслей), он рассказал достаточно много о Гибели, об альтернативных вселенных и вторжениях из космоса. Тальзит, в свою очередь, поделился с ним проблемами собственного народа. Лэньер обнаружил, что понимающе кивает, слушая рассказ, который был бы непонятен ему всего лишь несколько месяцев назад.
Существа, называвшиеся тальзитами, были боковой ветвью объединенного биолого-механического разума, который населял когда-то четырнадцать планет очень старой звездной системы. Когда-то этот разум полностью находился в банках памяти, без какой-либо явно выраженной физической сущности — примерно, как в Памяти Аксиса. Но постепенно разум разделился на индивидуальности — сосредоточения сознания внутри системы, — а эти индивидуальности создали для себя новые физические формы. Это были предшественники тальзитов. Они все еще существовали, но были обращены внутрь себя и самоизолировались. Они создали тальзитов, чтобы те выступали в качестве коммерческих посредников, консультантов для более молодых цивилизаций. Случилось так, что одно из колец ворот открылось в один из их миров, и они начали торговать — сначала с джартами, открывшими ворота, а затем с людьми, после того как джарты были оттеснены.
Подразумевалось, что тальзиты и их предшественники были, по крайней мере, в сто раз старше человечества.
— Тогда зачем вы вообще с нами связались? — поинтересовался Лэньер.
— Считайте это стариковской причудой, — сказал тальзит без каких-либо признаков снисходительности или лицемерия. — У нас есть свои обязанности, в частности, помощь в духовном очищении, которое люди и прочие считают неоценимым. Нам нравится приносить пользу, и в свою очередь, мы получаем информацию, очень ценную для нас.
Призыв к началу церемонии прозвучал несколько минут спустя, когда один из франтов зазвонил в мелодичный колокол, висевший на перекладине с южной стороны помоста.
Лэньер стоял, как на параде, заложив руки за спину, рядом с изображением Корженовского и Прешиент Ойю, в то время как Патриция заняла почетное место между Йетсом и Рю Ойю.
Церемониальная одежда Рю Ойю была простой: грубая белая полотняная рубашка, черные брюки, черные кожаные туфли. Йетс был одет в зеленую слегка обветшавшую одежду.
Рю Ойю ступил на лестницу, извивавшуюся над верхушкой круглого помоста. Он постоял там несколько мгновений, наклонив голову, а затем жестом предложил Патриции следовать за ним.
— Вы должны научиться этому, — сказал он Патриции на вершине помоста. — Клавикула может подсказать, где открыть ворота, но лишь отчасти; вы также должны ощутить эту точку и настроить ее на желаемый мир. Это то самое, что вы могли бы назвать интуицией или расчетом.
Он наклонился и взялся за ручки клавикулы, сняв ее с держателя в центре пересечения силовых линий. Патриция посмотрела вниз, и у нее закружилась голова; вершина помоста находилась на высоте, по крайней мере, шестидесяти метров.
— Кроме того, существует ритуал. Он настраивает разум, — сказал Смотритель Ворот. — Он подготавливает. Он не является строго обязательным, но я считаю его полезным. Итак. — Он протянул перед собой руки с клавикулой и закрыл глаза. — Сегодня мы являемся свидетелями не вполне обычного события. Я искал эту точку, по крайней мере, пятьдесят лет, и она всегда уходила от меня. — Он приоткрыл один глаз и слегка улыбнулся Патриции. — Вы, наверное, удивляетесь, почему мы все еще здесь, открывая ворота, которые неизбежно должны будем закрыть, когда придут джарты или уйдет Аксис. Удивляетесь?
Патриция кивнула.
— Потому что, каково бы ни было наше отношение к нынешним правителям-гешелям, я остаюсь верным Гексамону. Я буду служить Гексамону, даже если меня будут считать изменником, узнав о роли, которую я играл в расколе. Чтобы искупить свои грехи, я открываю эти ворота.
— Я все еще не понимаю. — Патриция склонила голову набок и глядела на клавикулу.
Рю Ойю отпустил одну руку и, растопырив пальцы, описал в воздухе круг.
— Все ворота были настроены так, чтобы открываться в другие миры — на планеты. Путь проходит через бесконечное множество точек соприкосновения с другими мирами, и мы должны выбирать, когда производим настройку в каждой оптимальной точке. Вы, возможно, заметили, что расстояние между нашими воротами составляет не менее четырехсот километров. Это связано с ритмом геометрических сосредоточений. Вам понятен этот ритм?
— Да. — Патриция кивнула.
— Мы не вмешиваемся в сами сосредоточения. Они соединяют альтернативные вселенные и временные линии способом, который для нас бесполезен. Мы действуем между ними. — Он рубанул воздух ребром ладони. — Мы действуем в пределах десятиметрового участка, и здесь существует, возможно, миллиард подходящих точек. Мы настраиваемся как можно более точно на местоположение объекта с планетарной массой; клавикула сообщает нам эту массу, передавая ее непосредственно в наш разум, внедряя в нас всю необходимую информацию. Почувствуйте это сами. — Рю Ойю взял ее руку и положил на другую ручку клавикулы. Ее мозг захлестнула волна картин, информации. — Теперь посмотрите на меня.
Она взглянула на Рю Ойю, и он изобразил в ее голове быстрый, непрерывный поток сведений.
— Было бы значительно легче, если бы у вас был имплант, но у вас, по крайней мере, есть склонность — и мотивация — к обучению. Я не могу передать вам все способности, но могу помочь отточить вашу интуицию. — Он передал Патриции очередную порцию инструкций. Все еще держа руку на клавикуле, она почувствовала нарастающий поток данных.
— Я не могу помочь вам найти дорогу домой. — Он похлопал ее по руке, чтобы она убрала ее с клавикулы. — Меня не будет с вами, так же как и Йетса или Ольми. У нас у всех есть свои дела. Но если ваша теория верна — а я не вижу никаких причин в этом сомневаться, — тогда вы сможете найти соответствующие ворота в пределах геометрического сосредоточения. У вас достаточно знаний, чтобы попытаться. Теперь смотрите внимательно. Мы открываем сегодня ворота в другой мир. Мы открываем ворота в сам Путь.
Патриция нахмурилась.
— Вы видели кривую, Патриция; я уверен, что вы рассчитывали искривление Пути.
— Да, — подтвердила она.
— Вы видели, где он пересекает сам себя?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});