как я могу быть этим консортом, если в родстве с половиной герцогов и явно продвигаю свои интересы. — Пожал плечами Александр. — Я предложил ей рассмотреть кандидатуру Вепря. Отличный парень. А пока она будет думать, брачные клятвы в королевской часовне дадут лорд Карл Пембрук и леди Лидия, мать Дианы.
— Я ничего не понимаю, — призналась я.
— Так чего непонятного? Лорд с молодости влюблён в леди, леди совершила ошибку и была вынуждена выйти за другого. Сейчас леди и лорд свободны и наконец-то разобрались в делах прошлого. Почему бы им и не сочетаться браком? — прикинулся идиотом Александр.
— А император и твой отец тоже не увидят ничего непонятного, когда вместо принцессы и герцога в часовне появятся лорд Карл и леди Лидия? — спросила я.
— Анна, я не стану тебя обманывать. — Наконец-то решил быть серьёзнее Александр. — Императорская корона весьма заманчивый подарок от судьбы. И получают такой единицы в истории. И я думал, Анна. Я очень серьёзно думал. Я взвешивал за и против. И на одной чаше весов лежала корона и следующий император Мардариан по крови.
— А на другой? — спросила я, отчего-то замерев.
— Всего-то сердце почти герцога. — Усмехнулся Александр. — Это взвешенное, обдуманное решение. И я осознаю все риски. Но… Я не могу стать консортом.
— Почему? — затаила я дыхание.
— Потому что я встретил тебя. Знаешь, искатели редких и драгоценных камней иногда ошибаются. Отбрасывают в отбой потрясающие по красоте и силе кристаллы. Так и я. Ты меня раздражала и бесила. Своей несговорчивостью, своим молчанием. Я ведь видел по взгляду, что ты замечаешь, понимаешь и делаешь выводы о куда большем, чем говоришь. И вот этот взгляд, мол где вы тут увидели море, грязная лужа не больше. А потом понял, что ты удивляешь меня, мне интересно не только спорить с тобой, вытягивать из тебя сведения и твои наблюдения. Мне интересен ход твоих мыслей. Ты перестала для меня быть фрау Анной, да и вообще женщиной. Мне стало необходимо увидеть уважение в твоём взгляде, признание того, что я тоже чего-то стою. — Он замолчал, наблюдая за Лихо, азартно играющим с цепями аксельбанта парадного мундира тайной службы, снятый герцогом. — Это прозвучит сейчас очень странно. Я прекрасно помню тот момент, когда впервые увидел тебя. И я точно знаю, что я тогда испытал в отношении не понятно живого ли вообще тела в старых и линялых тряпках, валяющегося на отвратительно грязном полу. Раздражение и брезгливость. А через десять дней в кабинете старшего йерла, я был возмущён до глубины души ощущением, что ты не считаешь меня ровней. Достойным того, чтобы ты, фрау едва-едва доказавшая свою разумность, тратила на меня своё время. Я помню этот взгляд… Как будто на меня твоими глазами взглянула совсем другая женщина. Прожившая другую, сложную и тяжёлую жизнь, знающая гораздо больше, чем я. Для которой то, чем я занимаюсь это так, детские игры.
— И? — с усилием сглотнула я.
— Я почувствовал тайну, Анна. Тайну, что крепчайшими узами связывает тебя, Таис Сторил и Диану Пембрук. Я заставил тебя принять наше с тобой соглашение, и носом землю рыл, собирая любое, самое незначительное упоминание о Анне Саргенс. Я знаю об этой фрау, больше чем она сама и её родители вместе взятые. В ту ночь, когда я впервые пробрался в твой дом, я уже был уверен, что Анны Саргенс не существует. Не бывает таких перерождений. А окончательно ты выдала себя во время схватки с заговорщиками в тайных ходах Де Орли. — Одной рукой герцог обнял меня за талию, второй приподнял вверх подбородок. — Кто ты?
— Это имеет значение? — спросила я.
— Я уверен, что ты отражение умершей Анны. И хочу знать, есть ли основания опасаться, что ты исчезнешь, когда посчитаешь, что твои дела здесь окончены. — Чуть нахмурился Александр.
— Моё дело процветание дела и имени Саргенсов, — усмехнулась я и решилась. — И в своём мире я мертва. Точнее тело. Тело Анны Сдоберг, офицера внешней разведки огромной страны.
— Надо же… А почему ты не любишь обращения Анни? — уже просто любопытничал Александр.
— В моём мире, или отражении, была очень страшная война. И мою родину, страну за которую погиб мой отец, хотели истребить. Мне пришлось на долгие годы натянуть маску, стать одной из наших врагов, жить в самом центре их логова… Эту маску звали фройляйн Анни. — Объяснила я. — И что дальше?
— Ничего, — пожал плечами Алекс. — Если ты о том, что твоя душа это отражение, то такие истории известны, хоть и огромная редкость. У наших предков были даже ритуалы призыва душ из отражений. Доподлинно известно семь таких пришедших отражений. Если ты о нашей с тобой истории, то дальше был бал, где я по-новому взглянул на тебя и увидел, что у моего отношения к тебе есть ещё несколько, незамеченных граней.
— Чувство собственника, — фыркнула я.
— И что? Имею право! Этот драгоценный камень нашёл я, — не отказывался Александр.
— Нашёл? Я что, где-то валялась? — меня всегда злила подобная формулировка.
— Да, — уверенно ответил он. — В каком-то тряпье на грязном полу в приёмной аптеки. Рядом с трупом и почти что в груде мусора.
— Ты поэтому меня пнул? — напомнила я. — Проверял нет ли чего ценного в этой груде мусора?
— Если бы только знать, как быстро ничтожное может стать самым ценным, — тихо произнёс он, проводя руками по моим рёбрам. — Скоро рассвет, Анна. И я очень хочу, чтобы ты разделила его со мной. Но ты должна кое-что знать. Когда станет известно о моём отказе и о том, что свадьба с Амалией отменена по моему решению, я скорее всего перестану быть герцогом и главой тайной службы. Одним из. Я думаю, что император или отец, лишат меня права на титул.
— И тем самым превратят наш брак из мезальянса, всё-таки герцог не пара даже графине, не то что фрау, в обычный брак просто мужчины и женщины. — Улыбнулась я, чувствуя как меня буквально окрыляет новое для меня чувство.
— Я так понимаю, что это согласие? Тогда нам нужно поспешить. До рассвета нам необходимо успеть попасть на остров Морли. — Поднял меня в воздух Алекс.
— Почему именно