– Пошли, – поторопил один из людей с планеты. Он был очень велик ростом. – А то не успеем.
– Тут письмо. – Второй человек, пониже и, видно, очень худой– комбинезон на нем висел, – протянул Милошу большой синий конверт. – Мы только это успели подготовить. Здесь отчет и данные наблюдений.
Милош взял конверт, но вряд ли сообразил, что делает. Бауэр отобрал конверт у него.
Павлыш положил руку на плечо Милошу.
– Приступай, – сказал он.
Раненый был без сознания.
3
«Наверно, эти люди сильно устали, – размышлял Павлыш. – Или я им не понравился». Катер вошел в высокие облака. Громоздкий человек управлял машиной. Он был сказочно грязен. И хоть второй человек, худой, тоже был сказочно грязен, все-таки, если устраивать между ними соревнование, выиграл бы пилот. Павлыш подумал, что не иначе как у пилота на планете есть коварный враг, который утром окунул его в болото. А может быть, у них нет воды и притом разбились все зеркала.
Словно догадавшись, о чем размышляет новый доктор, пилот обернулся.
– Дикое зрелище, правда? – Голубые глаза на буром лице казались фарфоровыми.
Павлыш не посмел оспаривать его мнение.
– Мы не познакомились. Я Джим, – представился громоздкий пилот.
– Лескин, – отозвался другой. Он полулежал в кресле, закрыв глаза.
– Владислав Павлыш, Слава. – И тут же Павлыш подумал, что поспешил приглашать собеседников к интимности в общении.
– Доктор Павлыш, – произнес Лескин. – Что ж, очень приятно.
– Что с больными? – спросил Павлыш.
– Разное, – ответил пилот Джим. Лескин снова закрыл глаза. – У Леопольда сломана нога. У Татьяны-большой лихорадка. У остальных– что придется. На вкус, на цвет товарища нет.
– А у вас? – сразу перешел к делу Павлыш.
– У меня? – Пилот в затруднении повернулся к Лескину, но поддержки не получил. Тогда он опустил штурвал и закатал выше локтя рукав. Там обнаружился глубокий, еще не заживший шрам, словно по руке ударили топором. – А лихорадкой я уже два раза болел, – поспешил он успокоить Павлыша.
– Джим, не запугивай доктора, – сказал Лескин. Голос у него был высокий и чуть капризный.
– Как спустимся, я вами займусь, – пообещал Павлыш. – Через два дня и следов не останется.
При этих словах Лескин окончательно проснулся и проговорил назидательно:
– Вы нетактичны, молодой человек. Стрешний – замечательный врач.
– Я не хотел поставить под сомнение…
– А я повторяю, что Стрешний– отличный врач и делал все, что было в человеческих силах. Вы же, не зная наших условий…
Павлыш хотел было огрызнуться, потому что считал себя тоже неплохим врачом, но сдержался. Лескин, вернее всего, ревновал. Стрешний был его другом. А Павлыш выступал в роли безусого лейтенанта, которого прислали во взвод, где вчера ранили любимого командира.
У Лескина было длинное мятое лицо с мягким, обвислым носом, но большего никак не разберешь: лицо разрисовано грязью, словно у индейца, вышедшего на тропу войны.
– Рация у нас слабенькая, – провел отвлекающий маневр пилот Джим, который явно был человеком миролюбивым, что вообще свойственно гигантам. – Экспедиционная, второй вариант. Мы уж так обрадовались, что вы к нам идете. Очень боялись, что доктор не выдержит. А этот юноша вместо вас – толковый?
– Он третий механик, – объяснил Павлыш. – По второй специальности – хирург.
Павлыш не стал делиться с новыми знакомыми своими сомнениями и тревогами.
4
Катер замер. Кресло снова прижалось к спине. Павлыш нащупал на груди пряжку. Лескин протянул руку в серой перчатке, чтобы помочь. Пилот Джим уже поднялся и опустил штору на пульт.
– С приездом, – произнес он. – К счастью, моросит…
Рядом с ним Павлыш чувствовал себя недомерком.
Лескин подобрал сумку Павлыша.
– Не спешите, – сказал он, – нас встретят.
В дверь постучали. Три раза. Джим пробрался назад, чтобы открыть грузовой люк. Лескин поторопил:
– Не задерживайтесь.
Павлыш шагнул через порожек, и Лескин, поддерживая его под локоть, настойчиво, словно хотел посекретничать, потащил к вездеходу, стоявшему в трех шагах от катера. Люк вездехода был распахнут, перед ним стоял мальчишка, измазанный, как и остальные, глядел на небо и не обратил на Павлыша никакого внимания. Джим вытаскивал контейнер, Павлыш хотел было ему помочь, но здесь это было не положено– Лескин втолкнул его в вездеход, в обычный экспедиционный вездеход, обжитой, словно дом.
Джим и мальчишка вталкивали в люк громоздкий контейнер, и это было непросто. Они спешили. Лескин уселся у открытого верхнего люка, глядел наружу и молчал.
Когда погрузка окончилась, маленький водитель обернулся к Павлышу и сказал глубоким, красивым голосом:
– Здравствуйте, доктор. Я Татьяна-маленькая.
Павлыш представился, еле удержавшись от желания сообщить, что никогда еще не видел столь грязной женской физиономии.
Татьяна-маленькая уверенно уселась на место водителя и рванула так, что Павлыш чуть было не врезался головой в контейнер. Он подумал, что не успел даже заметить, какая здесь погода. Вездеход подкидывало на ухабах. Они не удосужились сделать дорогу.
5
Вездеход проехал ровную площадку и резко остановился. Свет за иллюминаторами изменился. Стал теплым, желтым.
– Вот и приехали, – обрадовала Татьяна.
Павлыш отметил, что его спутники сразу расслабились, словно напряжение, владевшее ими, исчезло.
– Помогите подхватить контейнер, – сказал Джим. – Обидно будет разбить что-нибудь, когда мы уже приехали домой.
– Там, кстати, селедка, – сообщил Павлыш. – И черный хлеб.
– Селедка, – сладострастно произнес Джим. – Я сам понесу ящик, как скупой рыцарь свой любимый сундучок.
Татьяна открыла люк, и никто не мешал Павлышу выйти первым.
Вездеход стоял в гараже, сооруженном надежно, как крепостной бастион. вери были закрыты. Гараж освещен ярко, и с первого взгляда видно, что он удобен и даже уютен, как бывают уютны рабочие кабинеты или мастерские, хозяева которых не заботятся о впечатлении на окружающих, а просто живут здесь и трудятся.
Перед вездеходом стояла тонкая женщина с короткими, легкими, вьющимися темными волосами, которые опускались челкой на лоб. У нее было маленькое лицо с острым подбородком и большими глазами, с губами полными и чуть загнутыми кверху в уголках. Она гляделась принципиальной чистюлей– ни на комбинезоне, ни на лице, ни на узких ладонях не было ни пятнышка грязи. С водой здесь в порядке, отметил Павлыш.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});