не нравилась суета вокруг нее. Она ворчала что-то себе под нос, но смотрела на Шагги, который глаз не сводил с мокрого тротуара.
– Не понимаю, сынок, тебе пора девкам под юбки лазать и напиваться. А не якшаться со старухой Мойрой.
– Я здесь не ради вас, миссис Келли, – пробормотал он. Он поднял пальто повыше, пытаясь таким образом защититься от ее мутного взгляда.
Но женщину это не смутило.
– Я тама должна быть – веселиться со всеми, а не плясать тут фандангу[167] для какого-то дурачка навроде тебя.
Линн все еще стояла на коленях. Она застегнула туфли на матери.
– Шагги привез тебе лосося. А ты нахальничаешь.
– Ну, тогда поторопись. Сегодня пособие выдают. Мужики все пропьют, а я от них и глотка не получу. – Миссис Келли засвистела и запрыгала, как нетерпеливый ребенок.
Шагги нечего было сказать миссис Келли, но ради Линн он хотел удержать это женщину с ними еще ненадолго.
– Ну как вы поживали все это время, что я вас не видел?
Миссис Келли издевательски ответила:
– Весна была ну проста рас-чудесная. Не правда ли? – Потом она поджала губы – ей все это уже надоело. – Любопытный маленький педик, так ведь? – Несколько секунд казалось, что больше она ничего не скажет. Потом кончики ее губ опустились в кислой ухмылке. У нее нашлось что сказать, и она неожиданно порадовалась тому, что у нее есть слушатели. – Я туточки на минуту обратно связалась с маленьким Томми. – Она в память об этом неизвестном человеке инстинктивно потерла челюсть в том месте, где еще недавно у нее были зубы. – Он был не так уж и плох. Он зашибал неплохие бабки – проворачивал какие-то дела на заднем дворе Каледонской железнодорожной ремонтки. Это он меня избаловал. Он, значит, ходил из бара в бар, прикидывался слепым. Он такой был слепой, что на ощупь пробирался по бару к выпивке. – Миссис Келли теперь заходилась от смеха. – А он опорожнял подряд ихние стаканы виски, пока они не успели увидеть, что у него-то глаз-алмаз.
Она хохотала взахлеб. Шагги видел, что Линн радуется, когда ее мать смеется. Это было видно по тому, как разглаживаются складки около ее рта. Но все закончилось слишком быстро. Линн словно опомнилась и попыталась восстановить свои защитные механизмы. Она будто устроила головомойку непослушному ребенку, но ребенок победил ее своим обаянием, и она сдалась вопреки здравому смыслу.
Миссис Келли не прошла мимо этого.
– Ну, видишь, я могу составить неплохую компанию. Тебе ведь нравится видеть прежнюю Мойру, верно? – Миссис Келли потерла плечо дочери. – Да, я всегда умела поднять тебе настроение.
Линн не нашла слов, чтобы подбодрить мать. Шагги опустил пальто и вернулся к созерцанию лодочника. Миссис Келли снова потрогала свою дающую о себе знать челюсть и наконец спросила:
– У тебя, случайно, не найдется денежки на пузырек крепленого?
– Нет. – Шагги отрицательно покачал головой.
Она втянула воздух сквозь щербину в том месте, где прежде были зубы.
– Ну и ладушки. Пока не попросишь, ничего и не получишь. Да?
Он протянул ей остатки шипучки. Она посмотрела на сладкий напиток так, словно такое предложение оскорбило ее, но бутылку все равно взяла. Он и Линн пили шипучку по глотку, а миссис Келли проглотила все залпом так, будто внутри у нее бушевал пожар. Шагги посмотрел на след, который ее помада оставила на горлышке бутылки. Он попытался прикусить губу, но сдержаться не сумел.
– Зачем вы доводите себя до такого состояния?
Линн перестала набивать грязное белье в полиэтиленовый пакет и присела на корточки. Она снова посмотрела на мать, словно сейчас должно произойти то, что она никак не хотела бы пропустить.
– Кто говорит, что я не люблю пить? – Миссис Келли надула губы и вырвала пальто из рук Шагги. – Вас всех просто завидки берут. Я прекрасно провожу время! Помогает потанцевать чуток. Отсекает всякую скукоту. – Она достала тюбик помады из кармана. Помада была стерта почти до основания. Она надавила слишком сильно и чиркнула мимо губ. Шагги старался не обращать внимания на этот особый оттенок розового.
– Она вас любит, – сказал он.
– Шагги! – взмолилась Линн.
– Ах-ах, чирик-чирик, чмок-чмок, – фыркнула миссис Келли, потом хлопнула по своей груди, чтобы выпустить из себя сахарный газ. – Знаешь, что я думаю? Я думаю, что чем больше ты кого любишь, тем чаще получаешь по носу. Они все меньше и меньше будут давать тебе то, что ты хочешь, и все больше и больше того, что им по их ебаной душе. – Она снова ударила себя в грудь и на этот раз рыгнула.
Линн кое-как собрала грязное белье и поднялась на ноги, устало вздохнув. Встала между матерью и парнем. Шагги видел, что ее щеки пылают, а в глазах стоят слезы, и она опять принялась кусать губу. Он отвернулся и снова занялся созерцанием лодочника.
– В пабах скоро не протолкнешься, – сказала миссис Келли, запахивая на себе пальто. – Вы уже получили сполна за ваши денежки.
– Зашибись! – Линн отошла на пару шагов от матери, чтобы оценить свои труды. Она говорила с миссис Келли так, будто та была ребенком, который спешил на свою детскую площадку, пока не наступил вечер. Она знала: дольше удерживать мать невозможно.
– Ладно, Мойра, иди. Старайся следить за собой. Я тебя еще найду.
– Если тебе надо.
Шагги поймал себя на том, что сжимает кулаки. Он подошел к миссис Келли и засунул руки ей под пальто, обхватил руками талию и, пробежав пальцами по ее мякоти, нашел знакомую скользкую влажность вискозного трикотажа, резко потянул за нижнюю юбку, поправил и вернул на должное место под верхней одеждой.
Нижняя челюсть миссис Келли отвисла от удивления, но она позволила ему манипулировать собой, словно не возражала против тепла его рук на своем животе. Потом она толстым языком облизнула нижнюю губу и улыбнулась Линн озорной улыбкой.
– Ты, детка, смотри, с ним поосторожнее.
Парень отпустил ее талию, схватил ее за плечи и сильно встряхнул. Миссис Келли моргнула, как кукла. Ее глазам потребовалось какое-то время, чтобы снова сфокусироваться на лице Шагги.
– Ну хва! – Она вырвалась из его рук, обошла его, не отпуская сердитого выражения с лица. – Ишь ты, какой маленький ублюдок.
С этими словами миссис Келли свернула к рынку, в сторону темных пабов, расположившихся под железнодорожными путями. Они провожали ее глазами, а она шла на нетвердых ногах, держа в руках пакеты. Она остановилась на углу и, сделав небольшой замах, швырнула пакет с рыбными консервами блондинке с черными волосами у корней. Миссис Келли подняла