Читать интересную книгу Шаляпин - Виталий Дмитриевский

Конечно, Федор Иванович жалеет детей и, разумеется, помогает им устроиться в жизни.

«От Федьки получил недавно письмо, — сообщает он Ирине из Австралии 29 августа 1926 года. — Тяжело ему — не может добиться попасть на работу в кинема… Н-да! Это не так легко, как кажется. Ну что ж, подождем, посмотрим. От Бори не имею писем. Он вообще ленивый парень, а уж насчет писем еще ленивее меня. Лида, кажется, в Париже. Тоже из театра ничего не выходит».

В то же время самих детей Шаляпина подчас тяготит зависимость от отцовской популярности и славы, хотя, конечно, она и открывала им многие двери «в мир искусства».

«Недавно получил письмо от Федора из Канады (?), — сообщает Федор Иванович Ирине 27 октября 1927 года и удивленно ставит большой вопросительный знак. — Пишет: „Папа, не беспокойся обо мне. Не сообщаю тебе моего адреса и не сообщу до тех пор, пока не устрою своих всех дел и не встану прочно на ноги“. Ну что ж?»

В Берлине летом 1929 года Федор Иванович встречается с сыном, который пристроился сниматься в малоизвестную кинофирму. «Он странный мечтатель, — размышляет отец, — но очень хороший, порядочный мальчишка. Если буду делать фильм — возьму его работать и посмотрю сам, на что он способен». Так и случилось на съемках «Дон Кихота». «Федька один из директоров фильма, — сообщает Федор Иванович Ирине и тут же огорченно добавляет: — Но… малый не так далек, как надо бы…»

В последующие годы Федор Федорович Шаляпин снимался в США, Германии, Италии, знаменитым, однако, не стал: в основном его занимали в эпизодических и второстепенных ролях.

В 1959 году Федор Федорович приобрел квартиру в Риме.

— Вас не тянет в Россию навсегда? — спрашивает московский журналист.

— Видите ли, с годами чувства притупляются. И для меня сейчас все равно где жить: в Риме, Москве, Нью-Йорке. Ведь я жил всюду, и душа моя стала интернациональной. Мой дом — весь мир.

— Что ж, вольному воля… — растерянно откликается разочарованный интервьюер; видимо, он ждал иного ответа, более «патриотичного»…

Федор Федорович передал много дорогих реликвий шаляпинскому дому в Москве, картины Серова и Коровина. Оружейной палате он завещал кольцо с бриллиантом, подаренное отцу императором Николаем II. Умер Федор Федорович Шаляпин в Риме. Корреспондент «Известий» М. Ильинский сообщал 22 сентября:

«Похоронили его скромно и тихо 21 сентября 1992 года у „первых ворот“ Рима с надеждой на перезахоронение в России. Но это, — печально сетует журналист, — как показывает практика, не так просто сделать». Еще бы… Впрочем, какие-либо собственные пожелания Федора Федоровича остались неведомы, кроме того, что в конце жизни он, как и отец, уверенно причислял себя к «гражданам мира».

В феврале 1993 года в Москве скончалась Татьяна Федоровна Шаляпина-Чернова.

В молодые годы Татьяна выступала в Париже в русской труппе Татьяны Павловой, вышла замуж за журналиста Эрметте Либерати, обозревателя художественной жизни в газетах «Моменто сера» и «Тровазо». Эрметте знал европейские языки, сочинял популярные песни, писал статьи и книги по искусству. Федору Ивановичу новый родственник был явно симпатичен, он брал веселого и ловкого итальянца в длительные гастроли в качестве секретаря-порученца и просто обаятельного собеседника.

Из Парижа в мае 1929 года Федор Иванович сообщает Ирине в Москву о домашних новостях и грядущих событиях:

«Получил я твои три письма третьего дня. Читали их совместно Лида, Таня, Борька и я. Радовались твоим успехам. Дай Бог! Мы все, слава богам, живем хорошо и здоровы. Борька работает довольно много. Таня все беременеет и беременеет. Скоро, кажется, будет родить… Таня, конечно, ждет с нетерпением маму. Конечно, если мама приедет, то Таня будет в сто раз спокойней, и родить ей будет, конечно, легче».

В 1930 году Шаляпин писал из Буэнос-Айреса: «У Таньки родилась чудная девица, зовут Лидкой и уже делает ручкой и орет тау (что означает Ciao!). Младшего сына назвали Франко».

13 марта 1938 года Татьяна навестила больного отца за месяц до его кончины.

«Милая Арина! — сообщает Федор Иванович в Москву семейные новости. — Это Таня под диктовку пишет тебе это письмо. Она случайно, проездом в Рим, приехала три дня тому назад и живет у меня пока… Марфушка приезжала в Париж, но Маринка увлекла ее в Рим, и она теперь рассматривает старинные памятники. Таня тоже скоро уезжает туда же, и я останусь пока только с Даськой. Все тебе любовно кланяются, а я тебя крепко целую».

Дети, да и то не все, соберутся теперь вместе на похоронах отца…

Во время войны Татьяна Федоровна жила в Европе, ее второй муж, немец-антифашист Н. Коннер, в годы оккупации заступился за еврея, был арестован и убит нацистами. Татьяна Федоровна уехала в США, в Нью-Йорк, некоторое время работала в Вашингтоне, в русском отделе радиостанции «Голос Америки». В Нью-Йорке вместе с третьим мужем, мелким коммерсантом Минасом Черновым, Татьяна открыла кондитерскую и магазин европейской еды. Овдовев в конце 1980-х годов, Татьяна Федоровна переехала в Стретфорд Стринг (Коннектикут) — здесь жили сын Франко (Федор) с семьей, внуки Гарри и Александр.

В 1988 году Татьяна Федоровна приехала в Москву на открытие Музея Шаляпина на Новинском бульваре, передала в дар ценные архивные материалы и вещи отца. Ее сопровождали внучка Федора Ивановича Ирина Борисовна и невестка — Хельча Осиповна Шаляпина, вторая жена Б. Ф. Шаляпина.

В 1993 году Татьяна Федоровна, больная, в инвалидном кресле, участвовала в праздновании 120-летия со дня рождения Ф. И. Шаляпина: зал Большого театра приветствовал мужественную женщину. Трудную поездку Татьяна Федоровна не пережила, в Москве она умерла, похоронили ее на Новодевичьем кладбище, рядом с отцом.

Дочь Татьяны Федоровны Лидия Либерати, внучка Федора Ивановича, родилась в Париже, ее крестили в соборе Парижской Богоматери, на крестинах присутствовал Шаляпин. Родители рано разошлись, мать уехала из Италии, дети — Лидия и младший брат Франко — остались с отцом. Только в 1970-х годах, когда Татьяна Федоровна вернулась из США в Рим, дети сблизились с матерью.

Лидия с любовью вспоминает о приезде из России в Милан своей бабушки Иолы Игнатьевны Торнаги: «…она называла нас с братом „мои дорогие мышата“. Когда бабушка в 1960 году окончательно переехала в Италию, ей было 87 лет, она тяжело болела и никого не узнавала».

В зрелые годы Франко Либерати стал врачом-кардиологом, Лидия Либерати служила фармацевтом и преподавала в школе математику.

В Россию Лидия Либерати впервые приезжала в 1990 году как туристка, потом много раз бывала в Москве, в Петербурге, ездила на Соловки. Она хотела встретиться с директором Кремлевского музея Е. Гагариной, узнать о судьбе переданных в фонд музея часов императора Николая II, подаренных отцу в 1903 году, но не была ею принята.

Лидию не раз приглашали на шаляпинские торжества. «Особенно мне запомнилось пребывание в Крыму вместе с Жоржем Соловьевым, внуком О. М. Соловьевой, у которой в 1916 году снимала дом семья Шаляпиных. На этом месте теперь располагается пионерский лагерь „Артек“. На скале, которая носит имя Пушкина, Шаляпин хотел построить замок искусств для молодых артистов, музыкантов, художников. Теперь установлена мемориальная доска с его словами: „Были замки у королей, рыцарей. Отчего не быть замку у артистов?“ Я была поражена тем, как ко мне отнеслись русские. Они обнимали и целовали меня, как будто я была их родственницей, некоторые просили оставить автограф прямо на паспорте, все хотели подарить мне что-нибудь. Имя Шаляпина до сих пор оказывает в России магическое действие».

Марфа Федоровна Шаляпина (дочь от Марии Валентиновны) — по первому мужу Гарднер де Нортон, по второму — Хандсон-Дэвис (1910–2003).

Ф. И. Шаляпин писал Горькому из Будапешта 12 декабря 1928 года:

«Спасибо тебе за поздравление — выдал еще одну дочуру замуж (Марфу. — В.Д). Хорошая она у меня была, и жаль мне, что ушла из дома». А спустя полтора года по пути в Южную Америку, в Буэнос-Айрес, в театр «Колон», Ф. И. Шаляпин сообщал Ирине: «Даська уже большая и начинает „острить“ — беру ее и Маринку с собой, благо за проезд платит дирекция театра. Едет со мной также и Эрметте — он славный парнишка, и мне очень полюбился. Танюша чувствует себя хорошо, и бебешка у нее превосходная. Боря работает много и несколько перестал лениться. Федька тоже работает в фильмовом деле. Лида живет все в том же положении. На днях у Марфы родится дите, да и у Борьки тоже скоро. Разрастаемся… плодимся… к хорошему ли, к плохому ли — кто знает».

Из Буэнос-Айреса Шаляпин писал Ирине 15 августа 1930 года:

«У Марфуньки 20 июня тоже родилась дочь Наташка и тоже, говорят, прелестное существо, а на днях родилась дочь у Борьки (имя еще не знаю). Одним словом, я дед, и еще под знаком „кругом шестнадцать!“, как говорит народ. Вот так изуродовали дочери и сыновья. Ну, я рад всему этому несказанно. Я так обожаю разных малышей, что от радости их иметь, видеть и мять им попохи готов петь петухом… Успех имею здесь исключительный, что, конечно, приятно. Со мной здесь Даська, Маринка и Эрметте. Мария, конечно, тоже. И несмотря на фамильный образ жизни, — все же скучаем здорово… Радуюсь, что ты все же работаешь».