Болтая с Клэр и одновременно стараясь не пропустить все еще отсутствовавшего соглядатая, Армстронг дал Хансену с друзьями время на то, чтобы пропустить по стаканчику, затем встал и помог своей даме надеть манто.
Они направились на выставку и провели два часа среди впечатляющих голограмм-экспонатов, наблюдая демонстрацию передвижной телеустановки с десятифутовым экраном. Они сошлись во мнении, что цветовая насыщенность и объемность изображения выше всяких похвал. Телевидение почти достигло предела своих возможностей.
Оттуда они направились в ночной бар, а затем Армстронг на своей машине отвез Клэр домой. По дороге ничего не случилось, и до самого возвращения к себе он не замечал Хансена или еще кого-нибудь. Чувствуя раздражение оттого, что ничего необычного не происходило, Армстронг задумался: а не слишком ли он драматизирует всякие пустяки?
Мысленно перебирая детские воспоминания, Армстронг подумал, что всегда и во всем был воплощением нормальности. Ни живостью ума, ни причудливостью фантазий, ни вздорностью капризов он не превосходил любого здорового ребенка. Лишь позже он развил в себе свою одержимость и склонность к мрачным предчувствиям. Почему, почему, почему? Он сердито смотрел в стену, которая, казалось, молча вторила: «Почему, почему, почему?»
Начало светать, затем наступило утро, а он все ломал голову над одними и теми же вопросами, с томительной безысходностью не находя на них ответа. Усталый, он тупо слонялся по квартире, пока наконец в половине одиннадцатого не позвонил Хансен.
— Я потратил на это дело много времени, — заявил Хансен, — зато впервые оказался участником целой кавалькады.
— Что значит «кавалькады»?
— Возглавляли ее вы и ваша подруга. Затем — тип, который следил за вами. Провисев у него на «хвосте» целый час, я вдруг обнаружил, что кто-то висит на «хвосте» у меня. Поэтому мы с Питом разделились, и, таким образом, я отвязался от этого последнего шпика. Он прицепился к Питу, а я последовал за ним. Выстроилась такая цепочка: вы, затем ваш «хвост», затем Пит, затем тот, другой тип, затем я. Хорошо еще, что вам не взбрело в голову кататься всю ночь — к утру за вами таскалась бы половина Нью-Йорка.
Армстронг нахмурился. Этот рассказ озадачил его вконец.
— Что дальше?
— Первый отстал, когда вы приехали домой. Топтун отправился на подземную стоянку на Восьмой авеню, пересел в другую машину и поехал вот по этому адресу на Сайпрес Хиллз. — Хансен зачитал адрес, затем продолжил: — Конечно, остальные участники парада тоже побывали на Сайпрес Хиллз: там Пит бросил все и отправился домой. Тот, кто следил за Питом, последовал за ним, но на полпути отстал. Для этого Мириам пришлось проделать прямо-таки цирковые номера с нашим автомобилем. В результате остались двое — этот последний хвост и я. Ни за что не угадаете, куда он меня привел.
— Куда? — осведомился Армстронг.
— Четвертый этаж Манхэттенского банка. Он вызвал ночной лифт с таким видом, будто направляется к себе домой. Дальше идти я не мог.
— А что находится на четвертом этаже?
В первый раз на длинном лице Хансена появилось какое-то выражение: странная смесь разочарования и приятного предвкушения того, что он сейчас скажет своему собеседнику.
— Судя по индикатору, лифт действительно остановился на четвертом этаже. К тому же в окнах четвертого этажа горел свет… — Хансен, словно дразня собеседника, умолк. — Весь четвертый этаж, как оказалось, занимает местное отделение ФБР.
— Что? — вырвалось у Армстронга.
— То, что слышали. — Хансен опять был невозмутим. — И поэтому я считаю своим долгом поинтересоваться: что все это значит и во что вы меня впутали?
— Мне-то, черт возьми, откуда знать?! — Почти сразу Армстронг почувствовал, что произнес не те слова, которые следовало.
— Что ж, в таком случае, — с мрачным скепсисом заметил Хансен, — советую вам съездить туда и самому расспросить ФБР. — Сурово посмотрев на Армстронга, он отключился.
Армстронг сел и стиснул голову руками. Что губит ракеты: лазер с Марса или диверсия на Земле?.. Удирать — занятие для женщин… «Виталакс» даст вам жизнь — даст ли?.. Лучше съездить туда и спросить у ФБР… Сильные руки сохранят мир. Кратер в две мили глубиной и диаметром в пятьдесят…
Я — Озимандис, царь царей, — пристально вглядываюсь а деяния свои — с высоты величия своего и скорби своей…
«Гильде Бра»… «Виталакс»… Лучше пойти и спросить ФБР…
Лучше пойти и спросить ФБР!
4
У человека из ФБР было такое широкое и костистое лицо, какого Армстронгу видеть еще не доводилось. Больше всего он походил на портновский манекен. Сидя за черным полированным столом, он прислонил визитную карточку посетителя к небольшому календарю и принялся изучать Армстронга бесстрастными зеленоватыми глазами.
— Какие у вас проблемы, мистер Армстронг?
— За мной следят. Кто-то из вашей компании. Я желаю знать почему.
— Конечно, это ваше право! — Представитель ФБР едва заметно улыбнулся. — Собственно, мы и рассчитывали, что вы придете к нам после того, как Хансен снабдил вас информацией.
Армстронг откинулся в кресле и едко осведомился:
— Откуда вам известно, чем снабдил меня Хансен?
— Наш сотрудник доложил, что Хансен не отставал от него почти весь вечер. Агент не пытался скрыться, так как Хансен достаточно хорошо нам известен. — Человек за столом опять улыбнулся. — И, без сомнения, он доставил себе некоторое удовольствие, приведя прославленного Хансена сюда.
— Фу! — отвращением выдохнул Армстронг.
— Однако, — продолжил тот, — должен вам сообщить, что вам не о чем беспокоиться. Вас снабдили «сопровождающим» исключительно потому, что мы отечески присматриваем за мисс Мэндл.
— Тогда почему вы предполагали, что я к вам приду?
— Потому что ваш приход доказывает, что у вас нет ни малейшего представления о том, почему за вами следят. Это, в свою очередь, доказывает, что вы не знаете, почему нас интересует мисс Мэндл. — Он отсутствующим взглядом посмотрел на календарь. — Вы рассказали ей о событиях последней ночи?
— Нет.
— Она знает, что за ней следят?
— Не думаю. Она сначала обратила внимание, но затем решила, что это совпадение. — Армстронг почувствовал легкое раздражение. Его собственное маленькое расследование грозило превратиться в нечто значительно большего размаха. — Но почему все-таки вы установили надзор? В чем вы ее подозреваете?
Проигнорировав вопрос, агент пристально взглянул на Армстронга и осведомился:
— Не кажется ли вам, что мисс Мэндл слишком быстро отказалась от мысли о слежке? Не думаете ли вы, что она разыграла спектакль? Ее поведение показалось вам естественным, или она была чем-то взволнована?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});