ей.
Последними из бездонного возка вывалились несколько парней и встали нести караул. И все это ради меня одной.
Все это я отметила краем глаза и забыла. Сосредоточилась на первой девице, которая не сводила с меня взгляда.
Помимо своей воли я залюбовалась. Полненькая, румяная как булочка из печи. Русые косы сплетены сложным способом и лежат поверх крутой груди. Голубые глаза, румяней во все щеки, а уж ресницы ух, в пол лица! Руки уперты в крутые бока и груди гневно взымаются.
- Ты чего тут разбегалась, тварь дрожащая? Али думаешь, право имеешь?
- Не извольте гневаться, барыня, – усмехнулась я, - я человека подневольный, велено торопиться, вот и тороплюсь. Может, миром разойдемся?
- Как ты со мной разговариваешь? Как ты вообще осмеливаешься говорить со мной?! Ты вообще кто? Холоп! Пес шелудивый!
Очарование как рукой снялось. Девица принялась браниться словами и вовсе непотребными, где предложение насмерть запороть меня на конюшне было самым приличным.
- Степан, я хочу, чтобы эта тварь страдала! Пори его. Так, чтобы кожа лоскутами слезала. И насмерть. Псу – собачья смерть!
- Как можно, барыня, без суда и следствия на улице человека забить? – Попытался возразить слуга, но девица так зыркнула на него, что он замолчал, неуверенно посмотрел на меня и поднял хлыст. На лежащего возницу никто из них не оглянулся.
- Поговори мне еще, небось, знаешь, что тогда тебя самого батюшка на конюшне запорет.
- Может разойдемся полюбовно? Не будем жандармам работы добавлять? Ау, люди, помогите!
Я покричала, но в итоге сделала только хуже. Улица и без того безлюдная совсем опустела. Я огляделась и подумала, что тактическое отступление не есть бегство. Сделала пару шагов в сторону, приготовившись дать стрекача.
Но тут девица выдохнула какие-то слова в мою сторону, и я обнаружила, что не могу пошевелиться.
Это было ужасно ощущение, когда движения людей вокруг замедлились. Я почувствовала себя мухой, попавшей в кисель. Руки и ноги словно налились свинцом, настолько стало трудно двигать ими.
Я попыталась разорвать этот пузырь, в котором оказалась, но все стало как в кошмаре, когда ты пытаешься убежать, и не можешь сдвинуться с места. На мгновение мне стало страшно.
Словно сквозь вату я услышала звук, рассекающего воздух хлыста и еще один удар обрушился на мою спину. Было больно, хотя некоторое время я думала, что мне к боли не привыкать. Что я уже знаю о боли много, если не все. Оказалось, нет. Я опять попыталась вырваться из этой западни, увязая все глубже.
И тут ощущения вернулись. Была ли это ошибка в заклинании девицы, или я смогла перебороть ее волю, но от следующего удара я увернулась.
Набросила на себя простейшую защиту, которой пренебрегла раньше. Вскинула руку, пытаясь создать какое-то свое заклинание, и когда ничего не получилось, а слуга в очередной раз замахнулся, поднырнула под его руку и вырвала хлыст.
Шутки кончились.
Сам слуга упал с моего второго удара. Следом я вырубила охранников, которые оказались настолько нерасторопны, что их было даже жаль бить. Ударила два раза. По удару на каждого.
Девица завизжала. Слуги ее лежали на мостовой, не делая попыток подняться. Служанка дрожала, прижимая к впалой груди кулачки и раскачивалась из стороны в сторону.
- Что стоишь, как столб? Защищай нас! Раздави ее, убей!
Служанка перестала раскачиваться и начала перебирать руками в воздухе, словно ткала огромную паутину.
Запахло магией. Сложно описать этот запах. Для меня она пахла грозой, когда небо уже набухло свинцовыми тучами, но дождь еще не идет. Хотя, когда колдовала ее хозяйка мне магией не пахло.
Магичила я не слишком хорошо. Учителей толковых не было. Это Петька сейчас обучается дома с приглашенным учителем, а меня в своем время учили контролировать силу, а в армии, наоборот, учили сбрасывать напряжение в бою. Ну, как учили. Федор Елисарович вызвал к себе однажды и лишил месячного жалования, когда я палатку сожгла.
А после посоветовал регулярно вычерпывать резерв в бою, чтобы после боя случайно не полыхнуть.
Сейчас резерв был полон.
Я не стала ждать, пока служанка намагичит что-то осмысленное и вбросила все свои силы в защиту. Не знаю, что должно было получиться у нее, но, судя по всему, не получилось ничего, или же моя защита как раз получилась, потому что служанка вскрикнула и осела на землю.
- Ах ты, гнида военная. – Вскрикнула первая девица и принялась махать руками как ветряная мельница.
Но я торопилась и не стала ждать пока она закончит плетение, поэтому подхватила хлыст и щелкнула им в сторону девицы. Попала.
- Аааааа!
Поле боя я покинула с чувством глубокого удовлетворения. Победа осталась за мной и прекрасно грела сердце. Гораздо лучше, нежели порванный на спине мундир. Я накинула обезболивающее заклинание на спину и снова побежала в сторону дворца.
Сам бой, к слову, занял считанные минуты, так что сейчас главное было убраться до появления жандармов, чтобы не пришлось тратить времени на разбирательства, которых я не боялась. Я тоже родовита. Так что ничего эта девица не смогла бы мне сделать. Ее слово против моего. А созданная магическая проекция и вовсе привела бы ее на скамью подсудимых. Я была полностью уверена, что не станет та дамочка затевать никаких разбирательств.
Хлыст я, разумеется, не вернула. Забрала с собой, а после выбросила в каких-то кустах.
Ко дворцу я добежала уже в сумерках.
Когда-то в мечтах я представляла себе дворец. Думала, какой он громадный и красивый, но реальность превзошла все мои ожидания.
Дворец в самом деле поражал воображение. Он находился на возвышении, так что любой случайный прохожий мог услаждать свой взор этой красотой. Белоснежное здание с лепниной, огромные застекленные окна, колонны и тысячи ступенек, ведущие от подножия парка.
Он был настолько огромным, что я на какой-то период растерялась. Застыла перед величием дворца и воротами, которые никто не спешил передо мной открывать.
Только что рот не раскрыла.
Но, когда меня обогнал возок я встряхнулась и уверенно чеканя шаг подошла к воротам. Уже собиралась постучать в них, как заметила сбоку небольшую калиточку.
Та оказалась не заперта.
- Непорядок, - пробормотала я, входя и закрывая ее на засов.
От калитки вела посыпанная гравием дорожка, на которую я без всяких сомнений и ступила.
Прошла по саду, дивясь на деревья, усыпанные цветами. У батюшки то в саду только-только мать-и-мачеха начала цвести, да щавель первый проклюнулся. Наверное, дорого и сложно накрыть чарами