Читать интересную книгу Оккультный Сталин - Антон Первушин

Примечательно, что сам Чижевский считал себя прямым продолжателем дела астрологов прошлого.

«Еще в глубокой древности было замечено, – писал он, – что выпадают эпохи, когда ничто не нарушает мирного течения жизни, чему способствует не только человек, но и сама природа. Но бывают времена, когда и мир природы, и мир человеческий приходят в волнение: стихийные катастрофы, наводнения или засухи, землетрясения или извержения вулканов, массовые налеты вредных насекомых, повальные болезни среди животных и людей потрясают целые страны. В такие времена пытливому взору наблюдателя представляется несомненным существование связи между организмом и окружающей его средой. Эта мысль о связи живых организмов и внешней природы проходит красной нитью по всему огромному историческому опыту человечества: ее мы встречаем и в области донаучного мышления, и в трудах естествоиспытателей.

По-видимому, идея о связи между человеком и силами внешней природы возникла на заре человеческого существования. На фундаменте этой идеи родилась и пышно расцвела древнейшая из наук – астрология, которая (если отбросить все ее мистические заблуждения) учила о связи всех вещей и всех явлений. Одна из ветвей астрологического знания – астрологическая медицина – утверждала, что болезненные процессы, протекающие в живом организме, находятся под непосредственным воздействием космических сил благодаря их могучему и таинственному “влиянию”. Это “влияние” – influentia, как говорили римляне,– обусловливает собою состояние организма как во время здоровья, так и при болезни. И в современном медицинском термине “инфлюэнца” слышится еще отголосок магической связи между явлениями природы и человеческим организмом».

Весной 1917 года Чижевский защитил в Московском археологическом институте кандидатскую диссертацию на тему «Русская лирика XVIII века». И сразу же договорился с ведущими профессорами о составлении докторской диссертации. Но уже на совершенно другую тему: «О периодичности всемирно-исторического процесса». Через год диссертация была успешно защищена, и Чижевский начал читать лекции, которые, в частности, посвящались физическим методам в археологии. Одновременно он основательно взялся за естественные науки – стал обучаться на физико-математическом и медицинском факультетах Московского государственного университета. Дело в том, что его смелые доклады о влиянии солнечной деятельности на земные процессы вызвали неоднозначную реакцию: по мнению одних, молодой ученый подавал большие надежды; другие считали, что он заблуждается. Чижевский решил перестроить ход своих поисков – от статистического анализа перейти к целенаправленным биофизическим исследованиям.

Не найдя поддержки в кругу московских специалистов, он задумал собственными силами у себя дома, в Калуге, осуществить ряд работ. Своими планами поделился с Циолковским и получил его полное одобрение. Поддержала его и семья. В домашней лаборатории в 1918—1919 годах Чижевским были поставлены эксперименты, позволившие убедиться в активном влиянии отрицательных и положительных ионов воздуха на животных и человека, был установлен терапевтический эффект искусственно ионизированного воздуха.

В 1920-х годах доминантой всех творческих устремлений Чижевского вновь стало Солнце, точнее – солнечно-земные связи во всей полноте их проявлений.

В докладе «Влияние периодической деятельности Солнца на возникновение и развитие эпидемий», прочитанном в 1922 году, Чижевский впервые описал общие характеристики этого влияния и высказал теоретические соображения. Солнечная активность оказывалась регулятором массовых заболеваний людей, животных и растений в масштабах планеты.

Рис.2.5. Солнечный протуберанец высотой 235000 км – снимок сделан 7 июля 1917 года. Белый диск – сравнительны размеры Земли.

В изданной спустя два года книге «Физические факторы исторического процесса» Чижевский рассказал в сжатой форме о своем исследовании, посвященном динамике развития азиатской холеры. Эта книга в значительной мере касалась не только биологических, но и социальных процессов в их связи с космическим влиянием. Понятно, что она сразу оказалась под обстрелом критики.

С пониманием и сочувствием отнесся к Чижевскому нарком здравоохранения Николай Семашко – в 1927—1928 годах в редактируемом им «Русско-немецком медицинском журнале» появился целый цикл статей Чижевского.

Впоследствии Чижевский вспоминал: «В конце 20-х годов И.В.Сталину была доложена суть моих работ в грубо извращенной форме, но после его личного разговора с Н.А.Семашко дело уладилось без каких-либо последствий. Однако мои недоброжелатели еще долгое время обрушивали свой гнев на меня, чем премного вредили».

Сам факт обсуждения работ Чижевского на столь высоком уровне говорит о многом. Если Сталину докладывали о научных изысканиях Чижевского – значит, Иосиф Виссарионович проявлял некоторый интерес к такого рода проблемам. Понятно, что связь между возникновением эпидемий и вспышками на Солнце вождя мирового пролетариата интересовала мало. А вот возможность предсказывать поведение отдельных людей, социальных групп и целых народов по видимым изменениям в космическом пространстве могла дать многое.

Механизмом передачи космического воздействия в сферу социальной психологии Чижевский считал внушение.

В книге «Физические факторы исторического процесса», принесшей ему много неприятностей, Александр Леонидович склоняется к мысли, что «Явления внушения – единичного и массового – могут быть объяснены путем электромагнитного возбуждения центров одного индивида соответствующими центрами другого».

Вслед за этим ученый затрагивает очень по тем временам «щекотливый» вопрос: «История изобилует красноречивыми фактами массового внушения. В сущности, не совершилось ни одного исторического события с участием масс, где нельзя было бы отметить внушения, подавляющего волю единиц. Это внушение в некоторых случаях не ограничивалось только какой-либо группой людей, но охватывало города и целые страны, и следы его на протяжении долгого времени сохранялись в политических или военных партиях, передаваясь из рода в род и отражаясь в различных произведениях искусства. Так внушение в ходе исторического процесса и психической эволюции человечества приобретает огромное значение первостепенной важности».

Чижевский предположил, что «сила внушения – влияние единичных лиц на массы – возрастет с усилением пятнообразовательной деятельности Солнца». Анализ многочисленных исторических событий, пишет ученый, показал, что «влияние на массы ораторов, народных вождей, полководцев не всегда имеет одинаковую силу и колеблется не только периодически по этапам солнечного цикла, но даже и по временам года <...>. Поэтому возникает предположение, что увеличение пятнообразовательной деятельности Солнца, связанное с увеличением его электрической энергии, оказывает сильнейшее влияние на состояние электромагнитного поля Земли, так или иначе возбуждая массы и способствуя внушению».

Обосновываемая Чижевским «теория зависимости поведения масс от космического влияния» рассматривалась им не как некая теоретическая отвлеченность, а как руководство к действию: «Государственная власть должна знать о состоянии Солнца в любой данный момент. Перед тем как вынести то или иное решение, правительству необходимо справиться о состоянии светила: светел, чист ли его лик или омрачен пятнами? Солнце – великий военно-политический показатель: его показания безошибочны и универсальны. Поэтому государственная власть должна равняться по его стрелкам: дипломатия – по месячной, стратегия – по суточной. Военачальники перед каждым боем должны знать о том, что делается на Солнце».

Хотя взгляды Чижевского были куда более материалистичны, чем представления его старшего товарища Циолковского, он всё равно тяготел к космизму в метафизическом духе.

Идея единства живого и неживого, человека и космоса, психического и физического была основной для Чижевского. Единство мироздания должно основываться на едином природном субстрате, единой «стихии» – Чижевский видит субстрат-первооснову в открытой в конце XIX века структурной субатомной единице вещества – электроне.

«Материальный мир есть арена последовательных, а потому закономерных, комбинаций, единого субстрата-электрона! – отмечает Чижевский. – Если мы всмотримся в окружающий нас мир животных и растений, какое безграничное разнообразие увидим мы! Но во всём этом внешнем разнообразии мы находим единую для всех организмов основу – живую клетку и всеобщность коллоидного состояния. Последнее мало того, что учит нас великому единству природы, оно учит нас верить в вечное ее существование, целесообразность и гармонию; <...> мы имеем единство живого вещества; <...> нисходя в глубину всего живого и далее – в глубину материи, мы познаем единое начало, единую основу всего сущего – единство материи – электрон».