меня из кармана пару сотен.
Спускаюсь со сцены и возвращаюсь к столу, где обитала до торгов. Ставлю шарлотку и морщусь от вида растекающихся сливок. И за это Дориан отдаст мне пятьсот долларов? Но внутри я рада, что именно он выиграл торг. Полицейского я уже отчасти знаю и отужинать с ним это далеко не самое ужасное, что могло сегодня произойти.
– Кайла? – окликает меня знакомый голос.
Оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с Рене. Рядом с ней находится молодой человек, что выкупил её супер-пупер блюдо.
– Рене, – говорю я.
– Будь осторожна, – бросает она и, развернувшись, уходит под ручку со своим кавалером.
Что это было? Угроза или предупреждение? Мою улыбку сдувает, словно её никогда и не было, а по рукам пробегают назойливые мурашки.
Глава шестая
"Притяжение, именно это должны испытывать двое, иначе ничего не выйдет".
Дневник Кайлы
* * *
Уже разобрали практически всех, кто участвовал в торгах. Даже старушку на кресле и то увезли. А я так и стою со своей шарлоткой, которая с каждым мгновением выглядит всё хуже и хуже. От жары и влаги сливки намереваются куда-то сбежать. Силой мысли приказываю им остановиться, но они не слушаются. Отвратительно.
– Извините, что так долго, – говорит Дориан, выруливая из-за сцены. – Непредвиденные обстоятельства.
– Ничего страшного, – отвечаю я.
Я отомщу тебе вкусом шарлотки за пятьсот долларов.
– Идёмте? – спрашивает он.
Киваю, беру в руки шарлотку и следую за Дорианом. И только сейчас замечаю, что он единственный в этом городе, с кем я общаюсь на "Вы". Почему так сложилось?
Проходим по площади, людей стало значительно меньше, но их хорошее настроение никуда не делось. Всюду слышны смех и громкие голоса. Кто-то поёт, хоть и фальшиво, но искренне и с чувством.
– Куда мы идём? – спрашиваю я.
– За площадью, на соседней улице расставлены столы, туда-то мы и направляемся.
Доходим до импровизированного уличного кафе, прямо на дороге расставлены десятки столов и практически все из них заняты. Тут же встречаю знакомые лица, Дутти и, видимо, её муж Эйб сидят в самом центре, рядом с ними, естественно, Олли и Шайла. Но мы с Дорианом движемся дальше них и оказываемся в самом конце.
Вот чёрт. Через два стола от нас сидит Рене и её спутник. Что она хотела мне сказать, этим странным предупреждением? Кого я должна опасаться? Её? Дориана?
Садимся за стол, я располагаю чудо кулинарии более привлекательной стороной к Дориану. Боже, какие глупости, у этого блюда нет более привлекательной стороны. Оно может показаться аппетитным только если на него смотреть с Антарктиды. Возле нас возникает официант, он улыбается, но видно, что парень уже изрядно устал.
– Мне кофе, – говорит Дориан и переводит на меня взгляд, – что будете?
– Тоже кофе. Капучино, если можно.
Парень уходит и появляется достаточно быстро, кроме заказа он приносит тарелки и приборы для шарлотки.
О, Боги, мы же не будем её тут есть? Я всё же надеялась, что Дориан заберет её себе домой и уже там отведает. А я бы наблюдала у окна и в случае катастрофы вызвала бы скорую помощь.
Я уже представляю, как он пробует маленький кусочек, его лицо краснеет, и он замертво падает со стула. А я, схватив пятьсот долларов в зубы, бегу с места преступления.
Кто меня остановит, если местный коп будет отравлен?
Дориан смотрит на пирог, потом на меня и снова на пирог.
Не ешь его. Это дурная затея.
– А когда вы отдадите мне деньги? – спрашиваю я, опасаясь, что после пробы кушанья он решит не платить.
Дориан молча достаёт пятьсот долларов и передает их мне. Сжимаю добычу в ладони, и когда Дориан начинает разрезать шарлотку, я внутренне сжимаюсь. Вот дела.
Картина с падающим Дорианом снова проносится перед глазами. Бросаю взгляд по улице – ни одной скорой. Рисковые люди. Поворачиваюсь к своему спутнику и сделав самое невинное лицо, спрашиваю:
– Дориан, могу я вам открыть небольшой секрет?
Мужчина бросает на меня пристальный взгляд.
– Только если он не граничит с законом.
Его слова отрезвляют меня. На пару мгновений спирает дыхание. Да кого я пытаюсь обмануть? Я преступница… лгунья и трусиха. Девушка, что печет шарлотку, едет к тетушке – это всё ложь.
Секрет того дня я ему точно никогда не скажу, а вот другой, более невинный и касающийся Дориана напрямую, обязана сообщить.
Отодвигаю мысли о злополучном дне как можно глубже в мешок моего сознания, немного склоняюсь вперед и шепчу:
– Я не умею готовить.
Руки Дориана, которые ещё секунду назад пилили шарлотку, замирают. Он поднимает на меня взгляд и так же шепотом спрашивает:
– Совсем?
– Абсолютно.
Дориан поджимает губы, немного наклоняется над столом и берет в руки приборы.
– Я бы не советовала.
– Если вы не заметили, то напомню, на нас все пялятся. Не забывайте, где вы находитесь. Если я не съем то, что купил, вы тут никогда не найдете себе жениха.
Фактически, у меня есть жених, но я хочу забыть это как страшный сон.
– Он мне и не нужен, – серьезно говорю я.
Отрезав кусочек шарлотки, Дориан говорит:
– Это вы так считаете. А вот Дутти уже подыскивает вам достойную партию. Вы даже не представляете, как она расхваливает вас. Может скоро начнёт раздавать листовки, а на площади появится плакат с вашим лицом.
Обернувшись, смотрю на Дутти, она улыбается мне, а я шепчу:
– Не может быть.
– Может. И спешу вас поздравить, один из фаворитов Дутти – Уильям Рид. Как-никак сын мэра.
Оборачиваюсь, Дориан с опаской смотрит на кусочек пирога.
– Не ешьте. Правда. Я вам зла не желаю. Я думала, это купит кто-то другой.
– Например?
– Ну не знаю, кто-нибудь ужасный, невоспитанный или грубый человек, и моя шарлотка станет для него карой небес.
Дориан улыбается, я отвечаю ему тем же. С ним легко.
Он подносит вилку к губам, и я наблюдаю, как крохотный кусочек исчезает у него во рту. А следом я слышу хруст скорлупы.
Дерьмо!
– Выплюньте! – практически приказываю я, но он героически проглатывает кусок. Запивает кофе и, склонившись ко мне, спрашивает:
– Что это такое?
– Шарлотка, – с сомнением говорю я.
– Нет.
– Все так плохо?
Он улыбается и отвечает вопросом на вопрос:
– Честно?
– Да.
– Отвратительно.
Улыбаюсь и пожав плечами, сообщаю:
– Тогда я остаюсь на своём уровне.
Дориан с трудом сдерживает смех.
– Не хотел вас обидеть.
– Я не настолько нежная, чтобы обижаться на правду.
В дальнейшем шарлотка остаётся нетронутой, а мы спокойно попиваем кофе, под пронзительными взглядами жителей