Читать интересную книгу Запретные воспоминания - Мартова Людмила

«Великие умы никогда не боялись банальности», – отбила свой ответ Влада и добавила: «Для меня предвкушение важнее послевкусия. Однако с годами я получаю от него все меньше удовольствия, потому что слишком хорошо все понимаю. Это главный недостаток возраста».

«Вот и договорились. Предвкушайте», – прочитала она спустя мгновение и тут же поймала себя на том, что совершенно дурацким образом улыбается во весь рот. Как пятиклассница, честное слово. Новое сообщение, впрочем, стерло улыбку с ее лица. «Вернемся к поводу, – было написано в нем. – Завтра мы оформим свои предложения в виде итогового документа и передадим его вам. Доброго вечера, Владислава Игоревна».

Почему-то от осознания, что на сегодня обмен сообщениями закончен, Владе стало грустно. «Совсем ты, мать, сдурела», – строго сказала она себе и с ожесточением защелкала мышкой, входя в бухгалтерскую программу. Она никогда не уходила домой, пока все запланированные на сегодня дела не оказывались выполненными, и это правило неукоснительно соблюдалось в любых обстоятельствах. Поэтому, выбросив из головы все, что не имело отношения к работе, Влада погрузилась в платежи и бухгалтерские проводки.

Домой она приехала, когда на часах было уже без пятнадцати девять. Под ноги клубком выкатился Беня. Соскучившийся и выспавшийся за день, он был искренне рад хозяйке, хотел играть и гулять, а лучше все сразу. В тепле квартиры на Владу вдруг навалилась усталость. Она, в отличие от Бени, сегодня не выспалась, и гулять и играть ей совершенно не хотелось, вот только собака в этом была совершенно не виновата.

– Сейчас пойдем, малыш, – ласково сказала она и пошла переодеваться в зимний спортивный костюм, в котором всегда ходила на прогулки с Беней.

Эти прогулки были неплохим способом скинуть напряжение дня. Идя по берегу, Влада с удовольствием вдыхала холодный, чуть колкий зимний воздух, глядя на ровную белую гладь реки, которая в темноте казалась безбрежной. Беня скакал по сугробам, смешно проваливаясь в снег своими короткими лапками. И не было сейчас в окружающем мире ни проблем, ни забот, ни бизнес-процессов, ни тем более убийств.

Дойдя в своих размышлениях до этого слова, Влада запнулась и на мгновение остановилась. Интересно, что все-таки произошло в областной больнице? Что за старушку убили и кому она помешала? Спросить у Радецкого или не стоит? Вообще-то у них были не такие отношения, чтобы напрямую задавать подобные вопросы. Кроме того, будучи умной женщиной, Влада точно понимала, что ее мозг ищет подходящий повод, чтобы написать сообщение, несмотря на то что ей явно дали понять, что на сегодня общение закончилось.

Осознание этого факта неожиданно рассердило ее. Двадцать лет назад она дала зарок, что никогда не будет никому навязываться, и сначала потратила много лет, чтобы сдержать данное себе обещание, а потом спокойно жила, уже не думая об этом. И что изменилось? Почему ей должно быть дело до убийства человека, которого она не знала и никогда не видела?

«Тебе же может быть просто интересно, – вкрадчиво шептал тоненький голос внутри головы. – В конце концов, ты же любишь детективы. И убийство случилось на объекте, на котором ты сейчас работаешь. Поэтому, несомненно, ты имеешь к этому отношение».

Ах так! Стащив с руки перчатку, Влада полезла в карман за телефоном и решительно влезла в интернет. Есть и другие способы получить информацию, не прибегая к неудобным и несвоевременным вопросам. Она снова зашла в паблик, в который, как в канализацию, сливались все городские нечистоты, и на ходу начала скролить ленту, отыскивая то, что имело отношение к случившемуся в больнице.

Никаких новых фактов почерпнуть, правда, не удалось. С разной степенью детализации обсасывалось все то же: черствость врачей, состояние современного здравоохранения, бесправность пациентов, жуткие подробности отпечатка подушки на лице, описание приезда полиции. Естественно, что, как и при любом происшествии, в сети тут же нашлись очевидцы описываемых событий, люди, реагировавшие по принципу: «Кто свидетель? Я, а что случилось?», просто зеваки и сочувствующие. Все это было неинтересно, потому что ни на шаг не приближало к пониманию, что же произошло на самом деле.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Выйдя из ветки, посвященной убийству, Влада собиралась уже поставить телефон на блок и убрать в карман, но тут ее внимание привлек еще один пост. В нем сообщалось о пожаре в дачном товариществе «Рассвет», где в сгоревшем дотла деревянном доме был найден обгоревший труп девушки, личность которой пока не установлена. Надо же, еще одна трагедия, что ж за день-то такой. Влада поежилась. Рука без перчатки замерзла, поэтому она спрятала телефон и свистом подозвала к себе Беню, с интересом обшаривающего кусты у самой кромки речного льда.

– Пойдем домой, псина, – сказала она подбежавшей собаке, отчего-то остро ощущая, что находится в темном пустынном месте совсем одна. Во время прогулки она довольно сильно удалилась от дома, и теперь до ближайшего жилья – новых блочных девятиэтажек, приветливо светивших окнами, – было метров триста, не меньше. Если какому-то злоумышленнику придет в голову на нее напасть, то, пожалуй, ее криков никто не услышит. А если и услышит, то на помощь точно не побежит.

«И кому ты нужна, неврастеничка», – громко сказала Влада. Этому приему – проговаривать свои страхи вслух ее научил психолог, с которым она когда-то работала. Звук собственного голоса действительно немного успокоил ее, разгоняя давящую на уши тишину. Прицепив Беню на поводок, чтобы не отставал, Влада довольно быстро пошла обратно к дому, напевая вслух песенку. Почему-то это был «Солнечный круг», непонятно как всплывший из недр памяти. Через пять минут быстрого шага она уже вышла на импровизированную набережную, обустроенную строителями, возводившими ее квартал, отчего-то именуемый «Французским».

Пятиэтажные дома с большими элитными квартирами от берега отделяла не очень широкая, выложенная плиткой дорожка с кованым заборчиком и установленными вдоль него фонарями. Здесь уже никто не мог внезапно выскочить на тебя из окружающего мрака, да и темноты, собственно, не было вовсе, и в мягком желтом свете фонарей взявшийся ниоткуда страх так же в никуда исчез, не оставив и следа.

«Не в себе ты, матушка», – пробормотала себе под нос Влада, поворачивая с набережной на улицу, ведущую к воротам. Дома она насыпала Бене корма, долила воды, переоделась в мягкий домашний костюм, легкий и уютный, собрала волосы в хвост, смыла косметику и начала неторопливо наносить вечерний уход, на котором не экономила. Вот уже несколько лет она использовала весьма дорогие японские сыворотки, но результат стоил потраченных на них денег до копейки. В принципе, своим изображением в зеркале Влада была вполне довольна. Для ее возраста очень даже неплохо.

«Интересно, а я еще могу кому-нибудь понравиться? – задумчиво размышляла она, глядя в зеркало в ванной, и тут же рассердилась на себя за саму постановку вопроса. – Что за глупости. Конечно, можешь и нравишься. На следующей неделе приедет Женюсик и это тебе докажет». Почему-то при мысли об этих унылых «доказательствах» ей стало тоскливо.

Выйдя из ванной, Влада прошлепала на кухню, открыла дверцу холодильника, чтобы выбрать что-нибудь на ужин, но есть не хотелось. Это было странно, потому что из обеда, заказанного из расположенного неподалеку от офиса кафе, она впихнула в себя только порцию вареников с картошкой и больше за весь день ничего не ела. Обычно потеря аппетита означала, что она нервничает, вот только поводов для волнения у Влады Громовой не было. Ни одного.

Критически осмотрев содержимое холодильника, она вытащила бутылку фруктового завтрака с овсяными хлопьями и прошла в спальню, стащила покрывало, залезла под одеяло, подоткнув подушку под спину, и включила телевизор, чтобы уткнуться в любимый сериал. Это был ее надежный способ утешения, хотя с чего бы сейчас-то? Просто странное настроение.

По привычке анализировать все, что с ней происходит, Влада попыталась найти его причину. Нет, абсолютно все было либо хорошо, либо под контролем. Ничто не вызывало опасений и не давало поводов для расстройства.