ничего не меняется. Он сжал ладонь, до этого мирно лежащую на подлокотнике, в кулак, и по залу пробежала волна — нет, не шепотков — тревожных взглядов. Здесь была лишь его власть. Его Империя.
После аудиенции, к счастью для лордов Мелады, окончившейся без дополнительных трупов, рядом с Вадерионом возник Ринер. Свалг был бессменным Советником и старым соратником Императора еще с тех времен, когда тот носил лишь титул короля темных эльфов.
— Что? — Вадерион даже не обернулся, продолжая идти по черным коридорам замка к своему кабинету.
— Надо что-то делать со свитой из Рассветного Леса.
— Пора, — согласился Император, усаживаясь в кресло в своем кабинете. Ринер примостился в гостевом, сложив папку с документами на столе — очередное моментально выполненное поручение. Именно за его четкость и исполнительность Вадерион так ценил свалга.
— Отдать палачам или просто убьем?
— Какие у тебя кровожадные мысли, Ринер, — жестко хохотнул Вадерион — в кабинете Императора дозволялось смеяться лишь ему. — Не отнимай хлеб у вампиров, есть более простой путь. Который, кстати, не создаст конфликта со светлыми.
— Мы не ищем конфликта со светлыми? — многозначительно полувопросил-полупостановил Ринер. Свалг явно был недоволен.
— Сейчас — нет, — отрезал Вадерион, откидываясь в кресле, как и на троне. Где бы он не был, с короной или без, он всегда выглядел как Император. Даже сейчас Ринер рефлекторно склонил голову и только потом одернул себя, что он не на аудиенции.
— И какой же путь предлагает разум великого правителя?
— Еще немного насмешки в твоем голосе, и я буду гонять тебя по двору до самой ночи, ленивый ты свалг.
— Каждому свое, Вадерион, — равнодушно пожал плечами Ринер. — Не люблю махать мечом. Даже так великолепно, как ты.
— Так великолепно, как я, у тебя никогда не получится. Что же касается свиты, дорогой Советник, то ты начинаешь сдавать. Что может проще?
— И что ты предлагаешь? — почти мирно поинтересовался Ринер, стараясь не показать, как его задели слова друга и повелителя.
Вадерион взял со стола папку, пролистнул, сделал пару заметок в уме, отложил документы, встал и прошел к двери. Ринер тут же последовал за ним — никогда в жизни Император не доверил бы свалгу или кому другому остаться в его кабинете.
— Все просто, — ответил Вадерион, поворачивая ручку двери. — Свиту можно отослать.
— Это будет скандал, — поморщился Ринер, выходя вслед за Императором. Тот закрыл кабинет, кивнул секретарю Шэду, вновь зарывшемуся в бумажки с головой, и вышел в коридор. Свалг преданной пантерой последовал за ним.
— Нет, если отсылать будет их госпожа.
— А она отошлет? — с сомнение спросил Ринер.
— Попробуем договориться, — многозначительно произнес Вадерион, оставляя Советника одного в коридоре и отправляясь на поиски супруги. Где можно ее найти днем, он не знал, но особой проблемы в этом не видел. Как и в том, чтобы продавить свое мнение. Хочет или нет, она отправит своих лизоблюдов восвояси. Те уже достаточно нашпионили, чтобы порадовать своего короля.
Решив начать с простого — с покоев, — Вадерион потерпел неудачу: светлой эльфийки здесь не было. Тряханув служанок, он выяснил, что она гуляет по саду. Хмыкнув — где же еще быть выросшей в Рассветном Лесу девице, — он свернул в нижние коридоры и скоро оказался в этих бесконечных зарослях. Кивнув копавшемуся в земле Жерису — тот радостно поклонился и продолжил выкорчевывать сорняки, — Вадерион отправился вглубь сада. Поиски супруги продолжались, и когда он уже готов был наступить на горло гордости и позвать на помощь садовника, то наконец обнаружил эту проклятую эльфийку.
Признаться, свой брак Вадерион всегда представлял по-другому, но политика — дело не всегда приятное. Светлых он хоть и не ненавидел, но недолюбливал. Помнил еще со времен войны Света (дурацкое название, учитывая, что светлые потом и проиграли), какими фанатиками выглядели люди и светлые эльфы. Особенно последние. Высокомерные, холодные — такими они навсегда запомнились Вадериону, такой же оказалась его «дорогая» супруга. Бледная, невыразительная, даже смотреть на него не желала, а когда все же поднимала взгляд, то ее высокомерие не могло сравниться даже со знатнейшими родами Темной Империи. Про постель лучше было молчать: Вадерион, конечно, уже не мальчик и морально был готов ко всякому, но бревно в кровати его все равно не устраивало. Если бы не горячее желание заиметь наследника, он бы даже не притронулся к этой ледышке.
Бесшумной походкой он прошел к скамейке, на которой сидела светлая эльфийка, и опустился рядом. Она даже не пошевелилась, продолжая смотреть в книгу, но ее выдал кончик острого уха, едва выглядывающий из копны каштановых волос, дрогнувший в тот момент, когда Вадерион сел: она не слышала его приближения.
— Элиэн, — Она подняла на него свой холодный взгляд голубых глаз, — мне нужно, чтобы ты отправила всю свою свиту обратно в Рассветный Лес.
Светлая эльфийка медленно кивнула и вновь обратила свой взор к книге.
— Ты отправишь их? — уточнил Вадерион, который не мог решить: она просто недалекая или издевается над ним?
Элиэн еще раз кивнула. Она выглядела спокойной, однако напряжение во всей ее позе буквально кричало о том, что ей неприятно присутствие Вадериона. Тот еще раз мысленно усмехнулся, довольный. Ему всегда нравилось, как эти светлые выскочки трясутся при виде его. Такие гордые, а на деле могут лишь праздновать труса. Вот и Элиэн, как бы не пряталась за маской высокомерия, а все же не могла подавить отвращение. Или что там должна испытывать истинно светлая душа, когда рядом оказывается Темный Император?
— Сделай это как можно быстрее, — приказал он и вновь получил лишь кивок. Пренебрежительный кивок. Случись эта ситуация лет семьсот назад, и эльфийка лежала бы уже со сломанной шеей, но Вадерион за века научился себя контролировать и лишь окинул супругу неприязненным взглядом. Вот же «одарила» судьба…
Рука, лежащая поверх книги, дернулась, когда он слегка пошевелился, собираясь вставать. Вадерион вновь усмехнулся: как плохо контролировала себя светлая. Однако тут же он взглядом опытного воина выцепил неловкость, с которой Элиэн повела ладонью. Чутье его иногда повергало в шок даже близких товарищей, что уж говорить об эльфийке, когда он резко схватил ее за запястье и повернул.
— Что у тебя с ладонью? — жестко поинтересовался он, мысленно гадая: неужели кто-то в замке настолько обнаглел, что посмел поднять руку на его женщину? Вроде бы таких дураков рядом с собой Вадерион не держал.
Элиэн, как и прежде, промолчала, лишь бросила на него полный ненависти взгляд, и он сам отдернул рукав. Долго молчал. Очень долго. У светлой уже затекла рука, когда он наконец ее отпустил.