Читать интересную книгу Афганский рубеж (СИ) - Дорин Михаил

Книга заблокирована

Подполковник посмеялся и продолжил.

— Сразу хочу нацелить, что времени очень мало. Здесь, в районе Мактаба мы многому вас не обучим. Своих задач достаточно, да и подготовленных лётчиков мало. Поэтому, Ефим Петрович, в первую очередь летаем с командирами звеньев и экипажей. Далее они сами пускай натаскивают своих праваков, — обозначил порядок работы Петров.

— Само собой. Где нам разместиться? — спросил Енотаев.

— Могу предложить только казарму.

Нам показали место для проживания. Обыкновенное большое казарменное расположение с кроватями в два яруса. Сразу же выдали постельное бельё, а вот с горячей водой возникли проблемы. Её не было.

— И чего делать? Я могу простыть, — причитал Чкалов, вернувшись из санузла.

Я укладывал мыльно-рыльные принадлежности в тумбочку и выставлял тапочки рядом с кроватью.

— Бардак! Никакой организации. Я вообще только в одном комбинезоне прилетел. Запасного не брал, — продолжал негодовать Лёня, заметив, как я вешаю на плечики свой запасной комбинезон.

Чкалов продолжал на меня смотреть, будто ждал, что я ему дам второй комплект лётного обмундирования.

— Ты чё скажешь, Клюковкин? — не выдержал Чкалов и направился ко мне. — Сам-то взял комбинезон. А нам не подсказал.

Я повернулся к нему и посмотрел в его «поросячие» глаза. Каждый раз смотрю на Лёню и мне смешно. Еле сдерживаю себя, чтоб не хрюкнуть, когда он о чём-то спрашивает.

— На командире местного полка голубой комбез. И нам что-то подобное дадут. Выдыхай, бобёр! — похлопал я его по плечу.

— В смысле, дадут? — удивился Лёня, но тут в расположении появился Енотаев.

— В прямом. Как бы это удивительно ни звучало, но Клюковкин прав. Или угадал. Одеваемся. У подъезда машина стоит. Едем на склад, — громко сказал комэска.

Через полчаса мы уже примеряли новые комбинезоны. Голубые нам не нашли. Или не захотели искать. Поэтому довольствовались светлыми хлопчатобумажными.

Первые пару дней пребывания в Мактабе всё было расписано по минутам. Подъём, завтрак, теоретические занятия и далее по своему плану. У каждого они были свои.

Большинство ускользало за забор в поисках острых ощущений. Я же решил сначала подготовиться, а потом уже гулять.

Как раз сегодня занялся склейкой карт и нанесением маршрутов на предстоящие полёты. Ленинская комната, которую в моё время именовали комнатой досуга, стала для меня классом подготовки.

— Санька, пошли! Тут целый дворец Эмира есть. Говорят рядом пруд, где когда-то русалки плавали, — предлагал мне экскурсию Мага, зайдя в комнату.

— Эх, и ты веришь в русалок? — улыбнулся я.

— Ай, не придирайся! Русалки, девки, пышногрудые гурии — я всех люблю.

Я помотал головой и вернулся к склеиванию карты.

— Не сегодня. Надо готовиться, учиться, расчётами заняться…

— Зачем⁈ Штурман эскадрильи на что? — удивился Бага, вошедший следом.

Я поднял голову и посмотрел в расположение. Штурман нашей эскадрильи в данную минуту тоже переодевался в повседневную форму, надевая галстук.

— Не будешь готов — долго не проживёшь. Понял?

— Ай, ладно Сашка! В следующий раз пойдём, — махнул рукой Мага, и двое кавказцев оставили меня одного.

Просмотрев карту, я сразу понял, что в Афганистане будет сложно ориентироваться на местности. Сомневаюсь, что наши карты там будут точными. Надо бы что-то придумать, как изучить местность получше.

— Чего задумался? — зашёл в комнату комэска, попивая из металлической кружки чай.

— Готовлюсь.

— Мда, Сашка. Удар головой тебе на пользу пошёл. Раньше, я бы только твои пятки видел. Первым бы за КПП свалил.

— Спасибо, но что-то не хочу подобную процедуру с головой повторять, — ответил я.

Енотаев посмеялся и подошёл к столу. Взял карту и посмотрел на неё. Он внимательно провёл пальцем по маршруту, покрутил аккуратно сложенный прямоугольник в руках и задумчиво почесал бороду.

— Это ты складывал? — спросил Ефим Петрович.

— Да.

— Саня, ты меня прости, но ещё месяц назад я видел карту, сложенную тобой. У меня ребёнок в детском саду, самолётик ровнее сделал. А здесь всё по науке. Кто тебе сложил? Батыров? — поинтересовался комэска.

Ох уж этот Клюковкин! Если мне орден будут вручать, придётся кучу свидетелей привести, чтоб доказали мою причастность.

— Хотите, ещё одну сложу, — недовольно предложил я.

— Ты это брось мне тут возмущаться! За тобой косяков, как у меня волос на бороде. Значит так, ты хотел слетать и показать, что умеешь? Вот завтра со мной и полетишь в составе экипажа.

Улыбку я сдержать не смог.

— И не улыбайся! Требования жёсткие будут. Может, на твоём опыте проведём селекцию нового вида воздействия на проблемных офицеров.

— Это вы про удар по голове? — посмеялся я.

— Про него, конечно.

Слова про селекцию у меня отложились в уме. И пришла отличная идея.

— Командир, а разрешите в город на пару часов? — спросил я.

Тут у Ефима Петровича чуть кружка из рук не выпала.

— Ты опять⁈ Вот это вся сценка с картой была, чтоб за забор выйти⁈

— Я в библиотеку.

И всё же выпала.

— Да что вас так удивляет⁈ — возмутился я.

— Сочетание Клюковкин и «в библиотеку». Беги давай, а я за тряпкой пойду.

Вернулся я из города с очень интересным экземпляром научной литературы. А именно книгой академика Вавилова «Земледельческий Афганистан». Тут-то и были все особенности рельефа и местности этой горной страны.

По возвращении я предложил штурману эскадрильи использовать её в подготовке. Сначала он покрутил пальцем у виска, предложил мне выпить и лечь спать. Но потом передумал, когда я тыкнул его носом в описание долины Панджшера, хребта Гиндукуш, реки Кабул и пустыни на востоке страны.

Через день, как и обещал комэска, у меня был запланирован первый вылет. Лётная смена интенсивная. После контрольного полёта с Енотаевым мне были запланированы ещё два с Батыровым.

Димон уже пару раз слетал с посадкой на необозначенные площадки. Тем не менее не выглядел он уверенным в себе. В классе постановки я сел с ним рядом с целью расспросить об этом.

— Чего смурной, Димон? — спросил я шёпотом.

— Я тебе говорил так меня не называть? — возмутился Батыров.

— Говорил. Так чё там? Покажи, куда летали на площадки, — вытащил я карту.

Батыров фыркнул и показал на две точки. Это был район населённых пунктов

— Вот здесь. А ты сам карту сложил? — спросил Батыров.

Совсем уже не смешно. Ну не настолько же рукозадым был Клюковкин, что все удивляются его умению карты складывать.

— Ха, ха! И не обидно вовсе. Чего тут складывать, — сказал я, убирая карту и достав наколенный планшет.

С доски списал необходимые данные — погоду, ветер по высотам и каналы для связи. Тут уже и зам по ИАС пришёл, объявил расчётные параметры двигателей на запуске. Это весьма важно.

— Ты записываешь? — спросил Батыров.

— Вертолёт не самолёт. Он гораздо сложнее в пилотировании. Меня удивляет, что ты не записываешь.

— Нет. Я не так спросил, Саня. Записываешь? Ты⁈ — с удивлением переспросил Димон.

Достал! И Клюковкин тоже! У меня скоро глаз дёргаться начнёт от того, как все вокруг удивляются. Надеюсь, он хоть в штаны не ссался при всех.

— Ля какой! Командир, я на твоё служебное положение сейчас не посмотрю и буду… ругаться. Привыкай, что теперь Саша Клюковкин готовится к полёту. К каждому полёту!

Батыров заморгал, а затем протёр глаза.

— Всё равно не верю. Хоть убей.

— Убью, если не замолчишь, — проговорил я.

В класс вошёл подполковник Петров. Начались предполётные указания. Теперь вся информация, порядок производства полётов и меры безопасности зачитывались под запись на магнитофон.

Кажется, погиб я совсем недавно. И жизнь должна была закончиться. Но вот опять сижу и слушаю, как командир доводит порядок действий при отказе радиосвязи и другую нужную информацию.

— Вопросы? Если вопросов нет, по вертолётам!