Мне было адски стыдно.
Отрезвевшее сознание тут же принялось рисовать варианты того, как еще я бы мог поступить.
Например, смотаться за город и попытаться переговорить с Нергалом о контракте. Или отправить Нику вместе с Ли в Вышгород или еще куда-нибудь на время турнира. На крайний случай, найти способ и поговорить о проблеме с Дисом или принцем Альбой!
Но я был настолько уверен в своей правоте и необходимости идти напролом, что просто не видел этих вариантов. Я весь клокотал внутри. Бесился и психовал, даже на Нику, помнится, наорал…
Нергал между тем перевел дыхание, устроился поудобней и с удивительным спокойствием продолжил:
— Понимаешь, друг мой, если ты хочешь играть с богами на равных, то должен научиться быть немножечко богом. Не в том смысле, чтобы тут же творить, что твоей левой пятке угодно. А просчитывать возможные варианты и действовать предусмотрительно. Посмотри на меня. Знаешь, сколько лет почти весь Верхний мир с надеждой пьет за упокой моей души? Но я до сих пор жив. Думаешь, это потому что я сильней Совета и всех остальных богов вместе взятых? Нет. Просто я предусмотрителен. Потому что в отличие от других богов, которых защищает закон и энергия Чаши, меня можно уничтожить. Так, как это делали давным-давно древние боги. Например, победить, расчленить и растащить куски по мирам. Поэтому мне нельзя проигрывать. Но тебе-то нужно не просто не проиграть. Тебе нужно победить! Так направь ту божественную энергию, что сейчас раздирает тебя на куски, в продуктивное русло. Обуздай ее. Понимаю, что это будет непросто. Ты сейчас как хрустальный сосуд, которому нужно удержать в себе расплавленный металл. Но у тебя нет выбора.
— Понял, — тихо проговорил я. — Прости, это было… Глупо.
— Урррррллл! — донесяя тут до меня грустный возглас виверны.
Я обернулся на них.
Созданья доели угощение, и теперь потерянно озирались по сторонам, сбившись в плотную стайку.
Или это появление Нергала их так смутило?..
— А с этими что теперь будет?.. — спросил я, кивнув на бедняжек.
— Единственное подходящее место для них — это долина монстров в Верхнем мире. Могу передать их туда.
— Звучит печально.
— Не печальней, чем их существование здесь, — отозвался Нергал.
Я вздохнул.
— Наверное. В любом случае, извини за хлопоты. И… вообще.
— Принято. Но, как бы то ни было, жертва твоя мне все равно понравилась, — усмехнулся Нергал. — Правда, в следующий раз я бы предпочел принимать подношение, будучи целым.
— Кстати, я ведь не планировал никакой жертвы. И, если честно, то я не уверен, что мне бы хотелось стать твоим жрецом, или как там это называется, — пробормотал я.
Это было искреннее признание. Стать убийцей-палачом и собственноручно творить возмездие, как мечтал мой старый добрый приятель, как-то мне совсем не улыбалось.
Нергал тихо рассмеялся.
— «Не уверен», «не хочу»… — передразнил он меня. — Поздновато спохватился. Ты уже — мой. Но смотри, как тебе повезло! Бог, которому ты еще даже не начал осознанно служить, второй раз проливает кровь из-за тебя, да еще и явился раненый прибрать за тобой! Кто еще из смертных может таким похвастать? Ну а теперь проваливай отсюда, пока я удерживаю выход. Отсюда и через главные ворота. Да поживей.
Глава 6
Игра вслепую
Покидал я логово ордена многоликих эпично.
Старик не обманул: двери башни оказались заложенными каменной кладкой, словно их никогда здесь и не было. И даже после его смерти конструкт все еще сохранял свою силу.
Но в середине двери, как портал, сияло неоново-зеленое пятно. Я осторожно влез в него — и очутился снаружи, в узком коридоре из полупрозрачной светящейся субстанции. Будто в стеклянной трубе. Справа и слева в странных позах замерли испуганные стражники, псы вытянулись на задних лапах в прыжке. Стоп-кадр поймал их всех в самом разгаре переполоха, а я, как зритель в музее восковых фигур, сейчас созерцал экспозицию.
Что же Нергал сделал с ними? В глаза посмотрел, как Медуза Горгона? Или этот коридор, которым я сейчас шел, существовал только в каком-то определенном мгновении?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Наверное, я — самый последний идиот, но еще ни один выверт Нергала до сих пор не производил на меня такого глубочайшего впечатления. Перекресток в лесу, подземное святилище, гора нарубленного мяса вместо главного магистра ордена — все это, конечно, удивляло, но не казалось чем-то из ряда вон выходящим. Черт возьми, даже детки Великого Змея меня почему-то не потрясли настолько, как это поразительное торжество над пространством и временем.
— Скорее, Даня! Давай просто сделаем отсюда ноги! — взмолился Лёха, и я шустрым сайгаком пронесся по территории и вылез через светящееся пятно сквозь главные ворота.
И дал деру в темноту, растянувшуюся вдоль дороги.
Я бежал, не оглядываясь.
Плечо ныло, ноги от усталости подкашивались, но я спешил, как только мог.
Шустро переставлял ноги, чувствуя, какими тяжелыми вдруг стали сапоги.
А в голове роились мысли.
Нергал, безусловно, очень силен. Если бы такое божество вдруг лишилось рассудка или переполнилось жаждой крови, это могло бы вызвать серьезный коллапс в человеческом мире.
Но, к счастью, у Нергала есть принципы, и он не болен бессмысленной жестокостью.
А вот у Сотота вряд ли имеются какие-то внутренние морально-нравственные законы. Или, возможно, они и есть, но очень далеки от ценностной системы человечества.
Зато присутствует склероз. А может, еще и старческое слабоумие — кто его знает? Что же будет, если стараниями Нергала Сотот войдет в силу?.. Каковы реальные риски, если вдруг все пойдет не по плану?
Я тяжко вздохнул.
Уж не знаю, то ли я свою «божественную энергию» направил в нужное русло, то ли еще чего, но вдруг за лужей, в которой я более-менее научился ориентироваться, вдруг открылось целое море.
Как там сказал старик?
Люди несчастны, потому что зависят от богов.
Черт возьми, если постоянно думать об этом, запросто можно свихнуться.
Но и не думать об их влиянии на мир и поступки людей тоже нельзя.
Потому что влипать в истории, похожие на сегодняшнюю, я больше не имею права.
Что бы я делал дальше, если бы вдруг Чернобог победил Нергала?
С такими невеселыми мыслями в голове я и подошел к нашему гостевому дому.
И увидел, что у ворот кто-то сидит на траве, разглядывая звезды.
Кир.
Заметив мое приближение, он поднялся с земли, потянулся.
— Ну и где тебя носило? — хмуро спросил земляк, осмотрев меня с ног до головы.
— По бабам шлялся, — буркнул я, и хотел было пройти мимо, но Кир преградил мне путь.
— Тобой заинтересовалась Деметра.
Я остановился.
— В смысле?..
— Под конец нашей пьянки она явилась в Дом Мужества. И потребовала Даниила, у которого в прислужниках череп некроманта.
Да твою жеж мать. Может, хватит на сегодняшний день сюрпризов?
Лёха тем временем обиженно сверкнул огоньками глаз и проворчал.
— Я — не прислужник, а друг!..
— Это не имеет значения, — отозвался Кир. — Какие у вас с ней дела?
Я вытащил сигарету, закурил.
— Да, собственно, пока никаких, — ответил я, и это была чистая правда.
— Оракул предупреждает: завтра с четырех часов дня до заката Мойры уступят Деметре твою нить жизни. Будь осторожен и любыми способами доживи до того момента, как солнце спрячется за горизонт.
— И как мне это сделать?..
Кир пожал плечами.
— Понятия не имею. Я сказал тебе все, что мне было велено.
Он открыл ворота и усталой походкой поплелся к дому.
Я бросил окурок на землю и со злом растер его ногой.
— Похоже, нас слил кто-то из твоих кредиторов, — сказал я Лёхе. — Вопрос только в том, что именно ей сказали. Ладно, пошли спать. Про завтра подумаем завтра.
В гостевом доме повсюду стоял тонкий запах выпивки. Похоже, приказ Азры не пить много был исполнен через пень-колоду. Это же подтверждал богатырский храп, доносящийся через закрытые двери.