Она попросила разрешения уехать из Варгабю. Ей хотелось взглянуть на людей, узнать что-то новое.
Теперь она кое-что уже знала.
На прошлое Рождество она ходила к заутрене в эльвдаленскую церковь. Там она видела молодых мужчин и парней, и она поняла, чего ей так не хватало.
Ей не хватало другого человека, друга. Того, кто удовлетворил бы ее потребность дарить и получать взамен нежность. Того, кто заключил бы ее в объятия — и кого она могла бы обнять. Того, кто мог бы затушить огонь в ее теле, разгорающийся с каждым годом все сильнее.
Пару раз она, словно лунатик, сама убегала из Варгабю в другую деревню. Но ее возвращали назад, жестоко за это наказывая.
И вот теперь она смирилась.
Кайса знала, что она не одинока в этой своей тоске. Например, Кьерстин из соседнего двора, самая красивая и милая девушка в деревне, тоже тосковала. Она была на несколько лет старше Кайсы, и по утрам глаза ее были частенько красными и припухшими. Но Кьерстин никогда не осмеливалась покидать Варгабю, у не даже в мыслях такого не было. Она считала, что мир за пределами ее деревни жесток и опасен. Кьерстин боялась всего на свете, следуя неписаным законам, которым подчинялись местные жители на протяжении столетий. Ни Кайса и ни Кьерстин не понимали, что среди этих законов есть весьма удивительные, поскольку обе девушки не знали иной жизни. Полагалось, к примеру, ежегодно бросать в лесное озерцо всякую еду, чтобы осенью получить обильный урожай и достаток во всем. И никто не знал, зачем это нужно делать — все делали это, не рассуждая. Или, например, полагалось читать заклинания по вечерам, когда запирали на ночь скот, а также плевать на дверной засов, чтобы в хлев не забралась всякая нечисть. Каждое действие в повседневной работе сопровождалось определенным ритуалом. Новорожденных детей клали на некоторое время в дупло дерева, росшего возле реки…
О, так много нужно было всего знать! Но для девушек все это было совершенно естественным делом, они были уверены в том, что все люди так поступают.
Мир был таким огромным! Стоило только подняться на Большую гору, чтобы убедиться в этом. До самого горизонта виднелись холмы, покрытые голубоватой дымкой. И где-то далеко-далеко поблескивало на солнце озеро. Старики называли его озером Орса. Но никто никогда не бывал там.
Кайса часто думала о том, живут ли в этих глухих лесах люди. Будучи ребенком, она даже не верила, что кто-то живет в Эльвдалене, но потом сама убедилась в этом. В детстве весь ее мир ограничивался пределами Варгабю. Теперь она знала, что это не так. Может быть, в долинах, расположенных ниже, есть еще деревни? Нет, она не могла поверить в это, в мире не могло быть столько людей!
Старый Эрик Ольс говорил, что в далеком далеке тоже живут люди. Но, конечно, он просто врал, ведь не могли же жить люди за пределами мира! И он хотел, чтобы она поверила ему? Не такая уж она дура!
Кайса вздрогнула. Кто-то сердито позвал ее.
Она вскочила на ноги. Это была Бритта, живущая возле самого леса. Бритта была примерно такого же возраста, что и она, может быть, чуть моложе. Но Бритта была импульсивной, подвижной, своевольной. И не такой мечтательной, как она.
— Как ты пасешь скотину, Кайса! — сердито спросила Бритта. — Смотри, телята сами пошли домой!
Кайса в замешательстве посмотрела на животных. Овцы куда-то разбежались, телята тоже. Только коровы остались поблизости.
— Идем же, соберем в кучу овец, — все также сердито произнесла Бритта.
Пока они ходили по лесу и кричали, зовя разбежавшееся стадо, Кайса думала о Бритте. Она думала, не тоскует ли та. Да, в ее глазах было какое-то беспокойство. Но Бритта знала, чего хочет. Она была на голову выше Кайсы, с блестящими темными волосами и почти агрессивным взглядом. Смотреть на нее было просто загляденье: движения уверенные и ловкие, грудь высокая, а талия тонкая. Лицо ее не было таким красивым, как, к примеру, у Кьерстин. Но она и так была хороша собой.
Кайса же была светловолосая с двумя косами, голубыми глазами и застенчивой улыбкой. Мать говорила ей, что она красивая девушка. Но матери всегда говорят так своим детям.
Мама… Теперь ее уже нет в живых. Отца тоже. Они умерли во время эпидемии. И теперь Кайса жила у своей тетки. Та хорошо к ней относилась, но все-таки она частенько тосковала по своим родителям.
Бритта шла быстро, решительным шагом впереди нее. Кайса виновато тащилась следом.
Разумеется, они были родственницами, как и все в Варгабю. Но Нильс Эре ввел порядок — кому на ком жениться. Раньше было множество кровосмешений, что приводило к ужасающим результатам. Теперь же, благодаря ему, этого не происходило. Но Нильс Эре умер. И для всех трех девушек не было подходящей пары, так что этот вопрос потерял для них всякий смысл.
При мысли об этом Кайсе становилось не по себе.
Она была чем-то средним между стеснительной, испуганной Кьерстин, апатично принимавшей свою горькую судьбу и не смевшей думать ни о чем другом, и волевой, решительной Бриттой. Кайса была мечтательницей. Она не уставала надеяться на то, что кто-нибудь решит проблему своего одиночества, но не предпринимала для этого никаких шагов, если не считать попыток бегства».
Услышав доносившиеся с улицы звуки, Андре встал и посмотрел в окно, раздвинув шторы.
На улице было темно, горели фонари.
Прямо под окном стояло двое пьяных. Они шумели до тех пор, пока не вышел из отеля портье и не прогнал их. Какая-то девушка в сверхэлегантном платье проскочила мимо портье, делая вид, что не замечает его и направилась прямо к ним. Судя по их виду, они принадлежали к числу обеспеченных людей. Они с восхищением устремились к ней, еле держась на ногах. Один из них не удержался и, поскольку девушка тут же отскочила в сторону — шлепнулся прямо на мостовую, что вызвало у остальных непристойный смех. Девушка тут же исчезла вместе с тем, кто был менее пьян.
Андре стало не по себе. Что, если это была Мали, дочь Петры? Но она действовала так решительно, она казалась такой опытной, что он решил оставить все как есть. Пусть делает то, что хочет, у него нет на нее времени.
Он снова вернулся к своей постели и немедленно погрузился в чтение. Он мысленно перенесся в дремучие леса Варгабю…
«Бритта шла быстрым шагом. Она приказала Кайсе не тащиться за ней по пятам, а пойти в другую сторону и поискать там. Ведь они слышали голоса друг друга!
И Кайса покорно пошла в другую сторону.
День был пасмурным. Облака плыли так низко, что касались верхушек елей. В лесу было холодно, воздух был сырым, на деревьях хрипло каркали вороны.
Кайса слышала раздраженный голос Бритты, пытавшейся собрать разбежавшихся овец. Она и сама время от времени нехотя звала их. Она охотно бросила бы это занятие, но тогда вся деревня стала бы допытываться у нее, нет ли поблизости диких зверей. И ей пришлось бы туго!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});