с кипящим негодованием. — Они мне не поверили. Решили, что я все придумала, потому что влюбилась в тебя, как полная дура.
— Они абсолютно правы, — беспечно смеюсь я.
— Ты виртуозный лжец и бабник.
— Хватит вопросов и оскорблений, детка, — я склоняюсь ближе к ней, втягивая носом цитрусовый аромат платиновых локонов. Мы здесь, а они все — там. Давай жить сегодняшним моментом? Или хочешь снова оказаться в Асаде и примерить паранджу?
— Нет, не хочу, — честно признается Пикси, и на ее губах появляется первая за вечер шальная улыбка.
Так-то лучше. Сжигать мосты надо сразу, чтобы не было соблазна обернуться. Чем дольше она оглядывается, тем больнее будет разрыв.
Где-то рядом с нами кто-то грузно валится на пол с высокого барного стула, следом раздается взрыв громкого смеха. Ангел насмешливо закатывает глаза к потолку и допивает содержимое своего стакана.
— К нам никто не подходит, — замечает Пикси, наблюдая за пьяной беснующейся толпой. Некоторые парни поскидывали свои косухи и присоединились к танцам веселых барменш.
— Я попросил, — поясняю, заказываю еще виски для нее и содовую для себя.
На этот раз нас обслуживает рыженькая. Запрыгнув на стойку, она низко приседает, опуская два стакана на столешницу между раздвинутыми бедрами. Ошеломлённо отпрянув, Анджелина распахивает глаза, изумленно наблюдая, как рыжая девица, встав на четвереньки, по кошачьи прогибается в спине, виляя сочной задницей практически перед моим носом.
— Спасибо, крошка, — сунув в задний карман шорт разнузданной барменши щедрые чаевые, я звучно шлепаю девушку по ягодицам, за что Пикси ощутимо пихает меня локтем.
— Угомонись, кобель, — ворчит она.
— Спасибо, красавчик, — лучезарно улыбаясь, благодарит рыжая бестия. — Обращайся, я всегда для тебя готова.
— Учись, детка, — ухмыляюсь, глядя в затуманенные глаза Пикси, получая еще один увесистый тычок.
— Это шутка, Энж. Она же не всерьез.
— Иди к черту, Мердер, — продолжает дуться ангел.
— Хочешь потанцевать?
— Что? — решив, что ослышалась, она с недоумением смотрит мне в лицо.
— Потанцевать, — повторяю, показывая пальцем на девушек, сексуально двигающихся под громкое улюлюканье гостей. Красотки так активно трясут всеми частями тела, что кажется, вот-вот выпрыгнут из хлипкой одежды.
— Ты спятил. Ни за что, — наотрез отказывается Пикси, бросив на меня возмущенный взгляд, и вновь прикладывается к своему стакану. — Кстати, почему твои приятели без спутниц? Здесь вообще нет других женщин. Кроме них… — взяв с меня пример, она бесцеремонно тычет пальцем в танцовщиц. Да, детка, держись меня, и я научу тебя отрываться по-настоящему. Это тебе не сопливый «Саботаж» с трусливыми мажорами.
— Потому что мы на мальчишнике, — дернув плечом, отвечаю я. — Мальчишник в Вегасе. Смотрела фильм?
— Ага, — не забывая «закидываться» вискарем, кивает пьяный ангел. — А кто из этих громил женится?
— Понятия не имею, — расплываюсь в широкой улыбке. Ангел громко икает и тут же прикрывает ладошкой рот, а потом начинает смеяться и снова икает.
— Надеюсь, счастливчик не владелец клиники, — сфокусировав взгляд на Баксе, пихающим купюры в лифчик темнокожей барменши, со смешком произносит Энжи. — Я бы не позавидовала его будущей жене.
— Почему? — с неподдельным любопытством спрашиваю я.
— Ну он… — Пикси неопределенно разводит руки в стороны, напоминая отбившуюся от стаи птицу. — Гигант. В смысле… он просто огромный. И, наверное, тяжелый, — сбивчиво объясняет ангел.
— А какое имеют значение в семейной жизни физиологические параметры? — едва сдерживая хохот, интересуюсь я.
— Ладно забудь, — видимо потеряв нить размышлений, отмахивается ангел.
— Бакс лет пять как счастливый муж хрупкой брюнетки и отец троих мальчишек, — сообщаю я.
— Внешность обманчива, да? — пьяно ухмыляется Пикси. — Мне бы пора это понять.
— Ты знаешь обо мне ровно столько, сколько нужно, ангел, — уловив завуалированный подтекст сказанных слов, отвечаю я, прежде одарив ее самой сногсшибательной из своих улыбок. — А теперь включи отвязную девчонку и станцуй для меня, крошка.
— Нет, не дождешься.
— Давай, не дрейфь, — подначиваю я, отобрав у Пикси вожделенный стакан. — Покажи, кто здесь самая горячая сучка. Залезай, — постучав ладонью по столешнице, я незаметно киваю лихо отплясывающим девушкам. Получив мое одобрение, три взмокшие красотки устремляются к нам, и Пикси, не успев опомниться, оказывается на барной стойке.
О да, эти крошки способны растормошить даже мертвого. Окружив оторопевшую Анджелину, они наперебой что-то кричат ей, непрестанно улыбаясь и показывая простейшие движения, тем сам призывая ангела повторять за ними. Одна из барменш протягивает Энжи шот текилы, и процесс гораздо быстрее сдвигается с мёртвой точки. Выпив на брудершафт сначала с рыжей, а потом с брюнеткой, Пикси окончательно втягивается. С идиотской улыбкой влюблённого осла, я смотрю, как самая красивая девушка во всем этом гребаном мире, скинув туфли, самозабвенно танцует. Полностью отдавшись музыке, дочь алмазного арабского шейха забывает о десятках мужских глаз, похотливо наблюдающих за каждым чувственным движением ее тела, вращением стройных бедер и плавным изгибом тонкой талии. Собрав в кулак мешающий подол платья, Энж оголяет точеные щиколотки и, прогнувшись назад, под восторженный рев толпы почти касается затылком барной стойки. Талантливая еще акробатка мне попалась. Обязательно испробую этот ее навык в деле.
Грациозно выпрямившись, поворачивается к зрителям практически обнаженной спиной, позволяя вволю налюбоваться роскошным видом сзади. Черт, я никогда не устану на ее смотреть. Каким надо было быть идиотом, чтобы надеяться, что момент пресыщения однажды настанет. Мой глупый ангел, ты навечно обречена освещать мою тьму. Так сложились звезды, детка. Наш собственный Мактуб, твое проклятие, мое исцеление и бег, бег по осколкам разбитого прошлого.
Взгляд Пикси находит мой, и даже через плохо освещенный и задымленный зал я вижу, как горят неподдельным восторгом ее шальные глаза. Я салютую ей стаканом с содовой, расплываясь в самой нелепейшей из своих улыбок. Видит дьявол, мне не встречался никто прекраснее и сексуальнее, чем она сейчас. У меня слепит глаза, словно я смотрю на солнце, случайно упавшее с небес в этот прокуренный сумрак. Она светит так ярко, так дьявольски ярко, и я начинаю верить, что она справится. У нас все получится, ангел.
Послав мне воздушный поцелуй, Анджелина делает последнее эротичное движение бедрами и застывает. Зал взрывается аплодисментами. Разгорячённые байкеры свистят, галдят, требуют добавки.
Музыка тем временем меняется, становясь быстрее, ритмичнее, и шоу продолжается. Анджелина танцует в тандеме с шоколадной мулаткой с копной черных кудряшек. Чокнувшись большими кружками пива, они под одобрительные крики выпивают почти половину, выплескивая остатки пенного напитка на возбужденных зрителей. Парни ликующе вопят, колотя ладонями по барной стойке, я сам не замечаю, как присоединяюсь к остальным.
— Давай, детка, — воплю я, молотя по столешнице и не отрывая взгляд от пьяного ангела и ее активной напарницы.
Девушки прилипают друг к дружке спинами и, синхронно двигая