— Быть может их амулеты таким образом реагируют на иноземного жителя, — шепча самой себе произнесла я. — Да уж, иноземного… — добавила я, припоминая такую же реакцию при входе в город, но тогда я не знала причины беспокойства стражи. Хотя я не знала её и теперь, но подозрения закрались, что это произошло именно из-за моей скромной персоны. Я поспешила удалиться в места более спокойные для меня, сделав себе «зарубку» подумать над этим позже.
Задумавшись и пребывая далеко не в лучшем моём состоянии, я не сразу поняла куда забрела. Всё было запружено разного рода обозами, телегами и невысокими заграждениями. Отовсюду слышались мычанье, рёв, рык и ржанье на все лады. Я очутилась в «Зверином ряду», ну или как это тут называется, проще говоря — зоологический уголок для любителей животных с целью их приобретения.
Я очень удивилась, обнаружив вполне обычную скотину — коров, коз, хрюшек и бяшек, правда последние странные какие-то были. Будто их разводили не для мяса, а для более увесистых рогов: на мощной шее покоилась маленькая голова с рогами, превышающими раза в три обычные бараньи. Как-то об овечках нехорошо подумалось, глядя на впечатляющие габариты.
Были и собаки, ну это я их так окрестила потому, что несоответствие с оными было разве что в явно увеличенных размерах, а так ну вылитые «двортерьеры». Стоявшие рядом ротозеи (собственно как и я), называли их дьярдами. От них веяло мощью, что одновременно и восхищало и порождало страх. Шерсть «собачек» была средней длины и тёмно-серая с рыжеватыми подпалинами, но отливала словно дымкой. Морда — явно шире пресловутой шавки-переростка с соответствующими зубками (чуть ли не в два ряда, видать у крокодила спионерила). Щенята же были просто прелестные пуфики, так и потискала бы, но как-то не хотелось нервировать их маму, нервно прогуливающуюся по здоровой клетке.
Насмотревшись, я двинула дальше, есть захотелось неимоверно, но рискнуть купить пирожок ЗДЕСЬ я не отважилась, кто его знает что (точнее кто) оказался начинкой. Вот так с интересом посматривая по сторонам, я добрела до огороженного загона.
Каких только лошадей здесь не было… Вороные застыли в величавой неподвижности, караковые махали длинными шеями перебирая копытами на месте, соловые жались друг к дружке, серые, гнедые разных оттенков от светло-рыжего до шоколадного. Массивные тяжеловозы стояли будто монолиты, выразительная слегка горбоносая голова на шее с высоким выходом и поставом могли впечатлить любого.
Возле загона толпились люди разного возраста и виды — от сельского жителя в простой рубахе до вельмож в позолоченных кафтанах с прохиндейскими глазами.
В желании осмотреть весь загон, я попыталась пройти вдоль него. Не тут то было. Толпа звучно скандировала «давай, давай!» и мне стало интересно, что вызвало такой ажиотаж. На самом краю загона был сотворён закуток, отгораживающий эту часть от остальной его территории. Я пробралась вперёд, бессовестно расталкивая мужиков локтями. Если я не буду пихаться, меня и вовсе не заметят, затопчут не хуже табуна.
— Ну, из-за чего сыр бор? — молвила я, не желая оставаться в неведении. В любом случае народ так увлекся, что и медузу-Горгону не разглядел бы.
— Да вот, никто с лошадкой-то совладать не может, — не глядя на меня, ответил мужчина средних лет. Я присмотрелась к лошадке, ох хороша зараза! Гнедая кобыла стояла гордо вскинув голову, сердито пофыркивая и тряся смоляной гривой. Чёрный волос на её ногах частично перемешан с коричневым, в результате чего дистальные отделы конечностей не угольно-чёрные, и чёрная шерсть не доходит до запястных и скакательных суставов. Корпус же словно шоколадный, лишь на солнце отливал лёгкой рыжинкой. Конституция довольно крепкая с удлиненными сухими конечностями, мускулистая с низко поставленной шеей, холка же высокая и длинная.
Залюбовавшись лошадью, я только сейчас заметила мужика отползающего от неё. Он встал и, шатаясь, только было решил сделать шаг в сторону, как кобыла подскочила с места, оттолкнувшись всеми четырьмя копытами, тут же приземлилась почти на то же самое место.
— Ить скотина разумная, гляньте, она ж его подначивает быстрее ноги уносить, — раздался весёлый гогот из толпы.
— А чего он туда полез-то? — не удержавшись, спросила я.
— Так знамо чего, если б получилось её присмирить, не токмо кобылу в пол цены увёл, ещё и деньжат бы прихватил. — Мечтательно сказал мужик (мечтательно для себя видимо).
— С чего бы это и кобылу и деньги?
— Дык, уж который ярмарочный день прошёл, а стервоза эта даже подойти к себе не даёт, так что продать её хозяину весьма проблематично. Вот мужики веселья ради и затеяли забаву, на кону уж не мало стоит — 10 золотых. — С азартом пояснил мне мужик с козлиной бородкой.
— В смысле на кону?
— Чтобы кого-нибудь смельчака сподвигнуть на усмирение стервозы этой, желающие подкидывают монетки вон в тот короб. — Ответил мужик, которому уже явно надоело отвлекаться на меня.
Я призадумалась, денег-то я так не придумала как раздобыть. С лошадьми я ладила всегда, хотя наездницей как таковой была паршивой.
Я весело улыбнулась, когда вспомнила свой первый опыт общения с ними.
Подруга решила меня развеять, чтобы я тоской зелёной не обросла. Да и мне подумалось, почему бы не устроить себе праздник и не провести выходной за городом. Мы собрались, и она привезла меня в какой-то конный комплекс. Инструктор, выяснив мой нулевой уровень подготовки, откомандировал мне взрослую кобылу, чьё имя было — Засада. Нехорошее подозрение зародилось сразу, но я успокаивала себя богатой фантазией человека, давшего такое имя, а зря… (в смысле успокаивала). Это была здоровенная пегая кобыла (правда потом выяснилось, что это называлось «серая в яблоко»). Я не знаю, во сколько раз она превосходила меня в размерах, но её шея начиналась там, где заканчивалась моя голова. Взяв её под уздцы, я шагнула вперёд, но нервный окрик инструктора меня остановил:
— Э… не стоит идти впереди неё… она кусается. — Она думала, предупредив меня успокоит? Дудки! Я занервничала ещё больше, а чего Вы хотели, перспективы быть покусанной лошадью меня ничуть не радовала. Я резко подала назад, но вопреки чувству защищенности, услышала:
— Э… и слишком отставать тоже не стоит… она иногда лягается, — произнесла, уже начавшая раздражать меня девушка-инструктор.
— Есть что-то ещё, что мне следует знать заранее об этом смирном животном? — уже раздражаясь, спросила я.
Она молча покачала головой и я, заняв место возле передней ноги Засады, последовала дальше. Я с любопытством всё разглядывала, ведь до этого лошадей я видела только в зоопарке, да на аттракционах. Уже расслабившись, я рассматривала, как детишки в формах юных жокеев водили снаряжённых пони по малому манежу, когда они вдруг завопили:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});