Традиционный иринейский наряд делал девушку выше, непривычно подведенные черной арьей глаза казались огромными и загадочно блестели из-под темных ресниц, губы, покрытые кармином, призывно алели на нежном лице. Герцогиня смотрела на отражение в зеркале и не узнавала себя.
Тысячи незнакомых ощущений просыпались внутри. Неужели, она может быть такой? Нежной, чувственной… соблазнительной?
Тончайшая ткань платья ластилась к телу, тяжелый серебряный пояс подчеркивал талию, а отсутствие белья будоражило и заставляло острее чувствовать все происходящее, приводя герцогиню в смущение.
Между тем, служанки распустили волосы госпожи, и те укрыли Ранию светлым водопадом.
Да, волосы — единственное богатство герцогини — наконец-то, были выставлены напоказ. Но длилось это недолго. Легкое движение рук — и вот уже пышный каскад скрыт под вышитым покрывалом, а непрозрачный шераз полностью закрывает лицо и фигуру девушки, с головы до пят.
— У нас все готово, — отчиталась Джая, любовно глядя на одетую в брачный наряд невесту.
— Нужно немного подождать. До полуночи осталось уже недолго, — ответила Амала. — Его светлость любит точность.
Рани стояла в центре комнаты, укрытая необычно плотным шеразом, и пыталась понять, что же она чувствует. В душе царило странное опустошение. С того самого момента, как герцог сообщил о предстоящей церемонии, и девушка решила смириться со своей судьбой, внутри как будто все умерло. Герцогиня не испытывала ни страха, ни волнения, ни беспокойства о будущем. Потом. Это все придет потом, а сейчас, нужно просто пережить обряд единения душ, как здесь называют свадебные торжества, и то, что последует за ним.
Из рассказов своих горничных, Рания примерно представляла, чего ждать от будущей ночи, но то, как все это пройдет в действительности… О, Всесвятой, только бы герцог был хоть капельку нежен.
— Пора, — объявила хранительница, решительно открывая двери покоев.
Джая и Эша подхватили герцогиню под руки, и повели ее к выходу из кейдаза. Остальные прислужницы, во главе с Амалой, направились следом.
Так началась та самая ночь, которая навсегда разделила жизнь Рании Эль-Адас, герцогини Тарсийской, на две части.
Мраморные плиты под ногами сменились неровными камнями, а Ранию все еще куда-то вели. Герцогиня почти ничего не видела в плотном шеразе и могла только догадываться, что дворец остался позади, а их небольшая процессия вошла в какое-то темное и прохладное помещение. Каменный пол под ногами неуклонно шел вниз, и девушка невольно заволновалась. Что за странности? Неужели, обряд будет проходить не в храме?
Наконец, служанки, ведущие ее под руки, остановились и откинули с лица своей госпожи шераз. Яркий, ослепительный свет ударил по глазам герцогини, заставив ее, на мгновение, зажмуриться. Едва придя в себя, девушка с интересом огляделась. Целая вереница магических шаров сверкала в воздухе, заливая все вокруг сияющими всполохами. Массивные колонны уходили ввысь, упираясь в полукруглый свод. От неровного, каменного пола веяло холодом. Потолок терялся в темноте. На ум приходило только одно сравнение — пещера. Огромная пещера. По-другому, не получалось назвать это необычное место.
«По-видимому, это и есть древнее святилище иринейцев» — Подумала Рания. Слишком старыми выглядели закопченные стены, слишком темным был огромный камень в центре пылающего огнями алтаря.
Герцогиня медленно огляделась. Лица. Резкие, словно высеченные из мрамора, суровые, не ведающие жалости и страха… Взгляды. Пристальные, серьезные, снисходительные… Сотни внимательно рассматривающих ее воинов стояли вдоль стен святилища, обнажив оружие и широко расставив обутые в традиционные шейры ноги.
Огни магических светильников отражались в острых мечах, тусклые блики плясали по стенам неровными отсветами, странные тени мерещились за плечами темноволосых мужчин. Иринейцы. Крепкие, сильные, непобедимые. Они смотрели на замершую в центре пещеры девушку, и их глаза оценивающе разглядывали свою будущую герцогиню. Рани удивилась тому, что на церемонии не присутствуют женщины. Ее служанки, доставив госпожу к месту обряда, куда-то скрылись, и теперь, оставшись наедине с этими суровыми воинами, герцогиня зябко поежилась. «Главное, не показывать своего страха — подумала она. — Эти мужчины не должны понять, что она волнуется.»
Гордо выпрямившись и высоко вскинув голову, Рания Эль-Адас надменно посмотрела на выстроившихся полукругом иринейцев. Как-никак, она выше всех этих имперцев и по рождению, и по воспитанию! Ее решительный взгляд перебегал с одного лица на другое, рассматривая, запоминая, оценивая. Не так трусливы равенийцы, как привыкли считать непобедимые воины Всеблагого, не так легко сломить вольный дух жителей долины, как принято считать в империи!
Внезапно, тишину святилища нарушил шум. Воины, подняв щиты, принялись отбивать какой-то странный, завораживающий ритм. Он становился громче, подчиняя все вокруг своей силе, а потом, достигнув пика, мгновенно стих, и, в невесомой тишине, послышались четкие шаги.
— Харанос Аис! — Резко выкрикнули иринейцы, приветствуя своего господина.
Рэйтан Аль-Шехар, герцог Эршейский, появился в центре пещеры с последним звуком воинственной мелодии, и именно его ждали воины, преклонив головы и подняв щиты.
— Аинос хэрше, — негромко произнес лорд Рэйтан, в ответ на слаженное приветствие подданных, а затем, подошел к невесте и, взяв ее за руку, медленно повел к алтарю, глядя прямо перед собой.
Рани исподтишка посматривала на будущего мужа. Лицо напряженное, губы сурово сжаты, лоб нахмурен. Да, по всему видно, не рад герцог предстоящей свадьбе, ой как не рад. И чем это грозит невесте? Рани невольно поежилась, представив, что ее ждет. О, Всесвятой, помоги!
Тем временем, лорд подвел нареченную к алтарю, и девушка заметила жреца, одетого в странные одежды. Никогда раньше, Рании не доводилось видеть подобных одеяний. Ярко-красная хламида покрывала худое тело старика, высокий, остроконечный убор венчал его главу, а золотая цепь, в несколько рядов, обматывала тощую шею жреца, свисая на грудь необычно завязанным узлом.
Рания напряженно смотрела на древнего старца. Он совсем не походил на привычных святителей, виденных девушкой раньше. Иринейские жрецы Всеблагого мало отличались от равенийских служителей Всесвятого, а тут… Что же за обряд будет проводить этот странный старик?
Между тем, огонь на алтаре разгорался все ярче, пещеру наполнили необычные звуки, магические светильники, один за другим, потухли и, в полной темноте, нарушаемой лишь светом жертвенного огня, раздались неизвестные напевные слова.