Брошенные басмачами во время бегства верблюды бродили по пустыне, подходили к колодцам и ждали, когда их напоят. Медленно тянулись один за другим тяжёлые томительные дни. Пустыня молчала. Тишину нарушали только птицы да мухи, назойливо жужжащие у глаз животных. Силы истощались. Верблюды уже сидели, поджав под туловище ноги, и грустными чёрными слезящимися глазами глядели в темноту глубокого колодца. Человек не шёл, вода была где-то внизу, чувствовался её запах, и, жадно втягивая этот запах, животные умирали от жажды.
Вились над колодцем смерти орлы да вороны, собирались волки, лисицы и подбирали куски прожорливые и трусливые шакалы.
Мрачно белеют скелеты верблюдов на сером, грязном приколодезном песке.
При чистке одного мелкого колодца мы вытащили волка, который, видимо соблазнившись незначительной глубиной колодца, прыгнул туда, чтобы напиться, но выкарабкаться не смог и погиб.
Колодцы. Удивительно мастерство строителей этих замечательных сооружений пустыни при кустарных способах работы. Стены почти всех колодцев обычно крепятся камнем, кирпичом, деревом, и строятся они специальными мастерами колодезного строительного искусства.
В Юго-Восточных Каракумах, в предгорьях Парапамиза, есть колодцы глубиной больше 200 метров. Трудно представить себе эту глубину. Сколько времени нужно для того, чтобы из такого колодца вытащить одно ведро воды, и сколько же стоит это ведро воды? Пресная вода в пустыне, что золото. В Каракумах вода есть, но грунтовый поток здесь почти всегда солёный или солоноватый. Правда, встречаются районы, где солёные воды сменяются пресными, например в Приамударьинских Каракумах, в низовьях Теджена и Мургаба, там, где речные воды, просачиваясь в рыхлые грунты песчаных пустынь, образуют запасы пресных подземных вод, которые по мере удаления от рек постепенно осолоняются.
Всё же и в Центральных Каракумах есть пресные колодцы. Их туркмены называют чирлекую, то есть наливной колодец. Эти колодцы совсем особенные.
Среди песков, в самом низком месте, на больших плотных глинистых площадках — такырах туркмены роют колодец. На глубине 10—20 метров появляется вода, как всегда, солёная. Но это не смущает строителей. По глинистой площадке — такыре они роют канавки — неглубокие, чтобы не прокопать верхний глинистый горизонт. Канавки эти подводят к колодцам. Во время весенних дождей на глинистом такыре скапливается много воды. Глина не пропускает воду на глубину, и по канавкам она устремляется в колодец, наполняя его. Пресная дождевая вода долго не смешивается с нижележащей солёной в силу разности их удельных весов. Наверху, в водопроницаемых грунтах, располагается линза пресной воды, внизу — скатерть солёной. Если осторожно, понемногу пользоваться колодцем, то в течение всего года можно иметь пресную воду.
Солоноватая вода замерзает медленнее пресной. Колодцы в Каракумах сравнительно глубоки. Зима хотя и суровая, но короткая и сопровождается оттепелями, поэтому колодцы в Туркмении, как правило, не промерзают. В Казахстане зима суровее. В Монголии же зима жестокая, с морозами до 40—50 градусов, без оттепелей и очень долгая. В пустыне Гоби я видел пресные мелкие колодцы, до воды рукой подать: один-два метра. Из таких колодцев монголы вытаскивали воду кожаными вёдрами, привязанными не к верёвке, а к палке. Так удобнее. Кожаное ведро зачерпнёт воду и в колодце с очень небольшим слоем воды, да к тому же ёмкость такого кожаного ведра раза в два-три больше, чем железного. Туркмены, каракалпаки, казахи также предпочитают кожаные ведра — «коу», или «хови».
Гобийские неглубокие колодцы зимой промерзают до дна. Часто промерзает и грунтовый поток, питающий их. Тогда монголы откалывают лёд и плавят его в котлах, добывая таким образом воду для личных надобностей. Скот же, поедая вместе с травой снег, довольствуется им. Нередко можно видеть, как монголы утепляют колодцы. Они устраивают в их устье срубы с плотно закрывающейся крышкой. Сруб обивают войлоком и подсыпают к нему землю или песок. Такой колодец даёт воду в течение всей зимы.
На некоторых такырах жители пустынь устраивают ямы, копани, к которым также подводятся канавки. Это хаки — ямы для хранения дождевых вод. Но в таких хаках вода бывает только весной. Есть хаки, мощёные камнями и окружённые глиняными стенами. Более сложное и дорогое сооружение — сардоба. Это хранилище дождевых вод, сложенное из камня, имеющее высокие стены и крышу. В хорошей сардобе вода сохраняется в течение всего года. Сардобы — капитальные водохранилища, их строили, как правило, на больших караванных дорогах с оживлённым грузооборотом.
Хорезмская археолого-этнографическая экспедиция под руководством известного советского учёного С. П. Толстова в верхней части долины Узбоя откопала средневековую сар-добу Талайхан-Ата, которая собирала дождевую воду с расположенного рядом такыра. Водоём имел большую глубину, но со временем сильно заилился. И эта сардоба лежала на караванной дороге. Здесь был и караван-сарай.
Мне приходилось встречать перевод названия «сардоба» — «купеческая, торговая вода». Но вероятнее всего, слово «сардоба» проще перевести как «холодная вода» («сард» по-таджикски — «холодный»). В подземном хранилище даже в самое знойное лето вода всегда холодная. Сооружение, подобное сардобе, я видел только один раз. Это дашхак — монументальное сооружение на Унгузе в Туркменских Каракумах. «Дашхак» по-туркменски — «каменное водохранилище». Идеально круглой формы, метров 25 в диаметре, оно производило впечатление глухой крепости. Дашхак не имел крыши, поэтому его полностью нельзя считать сардобой.
В Афганистане и Иране есть ещё один тип водохранилища — обамбар. Это водяной подвал, подземный крытый водоём, который наполняется или дождевой водой, или временно действующими ручьями, речками. Обамбар хорошо сохраняет воду, если его стены и дно сделаны из водонепроницаемого материала. Происхождение названия «обамбар» очень интересно. На многих иранских языках «об» означает — «вода», «амбар» — слово, хорошо нам известное, — «склад», «кладовка», «хранилище». Но в старину оно имело другой смысл. На старославянском языке «омбор» — сосуд для воды (сравним греческое «амфора»).
Во время путешествий мне не пришлось видеть обамбаров, но я много слышал о них от своих друзей-географов, путешествовавших в Иране и Афганистане. Один из них видел в Иране своеобразный обамбар, питание которого осуществлялось не поверхностными водами, как у хака, сардобы или обыкновенного обамбара, а подземным грунтовым потоком. В принципе это был колодец, прорытый до уровня грунтовых вод, но имевший громадный диаметр и крышу. В такой обамбар спускаются по аккуратно сделанной широкой каменной лестнице.