к губам. Анника слегка надавила на них, надеясь напомнить себе о мгновении их близости. Или, возможно, переживая этот момент вновь уже в своей голове.
Анника оставалась там до глубокой ночи, ее тело все еще было охвачено теплом, а голова по-прежнему кружилась.
Она ожидала, что Раньери поприветствует ее на следующее утро с мрачными требованиями или списками задач, настаивая, чтобы она выполнила их, но его нигде не было. Анника обнаружила, что персонал убрал фигурки единорогов из мест общего пользования, хотя они оставили несколько в ее комнате. Как будто были обеспокоены тем, что она действительно любит эти статуэтки так сильно, как говорила чуть ранее. Или как будто он был обеспокоен этим фактом.
Но она не могла позволить себе думать о таких вещах. Это означало бы, что Раньери не так черств, как ей показалось. Вместо этого она решила придумать что-то получше, чтобы сломить его. Потому что именно вчера вечером она осознала, что может добиться своего. Он был близок к тому, чтобы сдаться. И если он сломается, Анника победит.
Девушка не раз уверяла себя, что именно к этому она стремится и хочет сломить его больше всего на свете. Несколько ночей спустя она подумала, что у нее есть шанс.
В последние несколько дней пришла суровая осень, с ненастной погодой и ветром, который пробирал ее до костей. Марисса одела ее для вечернего благотворительного вечера, выбрав платье из глубокого блестящего бархата, дополняя ее образ мягким сиянием розового золота.
— Мы воздержимся от других драгоценностей, — бойко сказала ей стилист. — Ваша помолвка — нечто новое, и уже совсем скоро состоится ваша свадьба. Мы должны обратить все внимание на ваше кольцо. В любом случае именно на это украшение все и смотрят.
И поскольку Раньери не ждал ее в главном холле лофта, как обычно, когда она наконец была готова, у Анники появилась возможность изучить это кольцо самой.
От него невозможно куда-то деться, но в то же время украшение было безумно красивым. И как ни странно, кольцо выглядело очень гармонично. Аннике хотелось выразить свое недовольство, притвориться, что оно оттягивает руку и вызывает артрит, но это не так. Когда она изучала кольцо при свете, сложно было в него не влюбиться. Девушка смотрела на кольцо и растворялась в его гранях, поскольку складывалось ощущение, что оно затягивало глубоко и в самое сердце камня.
— Рано или поздно все подпадают под чары этого кольца, — раздался мрачный и грозный голос Раньери. — Кажется, даже ты. Осторожнее, Анника. Оно вполне может очаровать тебя.
Девушка подняла голову и увидела, что Раньери был облачен в формальный наряд, от которого у нее пересохло во рту. Он был одет во все черное, а его золотистого цвета глаза, казалось, светились. В какой-то момент Анника даже разглядела в них злобу, а может быть, и ехидство. Что бы то ни было, оно вырывалось наружу. Ей странно это признать, но именно Раньери очаровывал ее сегодня вечером.
— Мне просто интересно, сколько жизней можно улучшить на деньги, потраченные на это кольцо, — выпалила она. Ей нужно было сказать хоть что-то, поскольку его золотой взгляд обжигал ее. Даже сейчас она ощущала, какой влажной и горячей была между ног.
— Ты известна своей консервативностью, — ответил он саркастически. Девушка тут же рассердилась, но Раньери не стал дожидаться, пока она решится на очередную колкость. — И естественно, я не стал покупать тебе новое кольцо, надеясь, что ты оценишь семейную реликвию. Я думал, что это твоя специализация, разве не так?
Ее реакции он снова не дождался. Он кивнул в сторону, и тут же появился персонал, чтобы вручить им пальто, дабы закрыться и защититься от ненастной осенней погоды.
Спускаясь в лифте, девушка закипала от злости, и в этот момент она напомнила себе, что до свадьбы осталось всего несколько дней. Должен был быть способ, как заставить его передумать жениться на ней, прежде чем дело зайдет слишком далеко. Она надеялась, что сегодняшний вечер даст ей прекрасную возможность подтолкнуть его в нужном ей направлении.
Аннике не нравилось выставлять себя дурой, но почему бы не сделать это намеренно ради такой цели? Она мечтала просто… вернуться к прежней жизни. К бесконечным и легким дням в музее, а вечером возвращаться в свою квартиру, возможно, пересечься по пути с друзьями без вспышек камер, которые теперь стали ее частыми спутниками. Звучит просто прекрасно, но этой жизни она уже лишилась. Перед домом Раньери помог ей сесть в машину, затем последовал за ней. Они сидели в темноте и в абсолютной тишине.
Анника ощутила, как пульс ее участился, и складывалось такое впечатление, что еще чуть-чуть — и у нее случится сердечный приступ. Анника подумала, что неплохая передышка могла бы ей представиться, учитывая то, что с ней происходило на самом деле.
— У меня никогда не было планов оставаться верным невесте, которую я даже не выбирал и, более того, никогда не выбрал бы и вовсе, — заявил Раньери.
«Неужели?» — подумала Анника. И это было самое странное, ведь сама девушка не думала о верности в этих отношениях. В основном потому, что не воспринимала их взаимодействие как отношения, но все поменялось, когда между ними случился тот поцелуй. И когда она задумывалась о возможном браке, то надеялась на соответствующий уровень верности… Анника все еще не могла поверить до конца, что ей придется выйти замуж за этого мужчину.
«Неужели проблема в том, что тебе придется выйти за Раньери замуж? — слишком многозначительно спросил ее внутренний голос. — А что, если это повлечет за собой события похуже?!»
— Большое спасибо, что сообщил мне, — пробормотала она достаточно сурово.
— Я отвык заниматься сексом с женщинами твоей… — Он резко повернул голову, и девушка обратила внимание на его проницательный взгляд.
— Чего? Образованности? Самоуверенности? Безразличия по отношению к тебе?
— Но думаю, что я слишком поспешил.
— Я была бы рада, если бы ты был мне неверен. Тот факт, что ты гордишься тем, что являешься хозяином всего и вся, очень верный показатель твоих принципов, Раньери. Я бы не хотела, чтобы мои иллюзии были разрушены.
Его рот немного искривился, именно такой была его реакция на ее ответный удар.
— Я всегда держу свое слово. Я дал бы ясно понять, что готов и не готов пообещать. Прятаться я бы не стал. Но правда состоит в том, Анника, что, возможно, ты все же сумеешь удовлетворить мои потребности.
— Твои потребности, — повторила она. Но девушка с трудом могла расслышать свой собственный голос. Ее пульс