Читать интересную книгу Предположение - Аврора Роуз Рейнольдс

мы втроем бежим по коридору, чтобы подготовить травматологическое отделение до прибытия пациента.

Подъезжает скорая, и происходит то, чего я меньше всего ожидала. Парень в сознании, смеется и шутит с медиками, как будто это для него обычное дело. Он не потерял столько крови, чтобы нуждаться в переливании, и не похоже, что пуля задела артерию; это было сквозное ранение. Все, что потребуется — наложить парочку швов и провести ночь в больнице.

— Вы уверены, что не хотите помыть меня губкой? — спрашивает Финн, наш пациент с пулевым ранением.

Я смеюсь, качая головой, но Тара, кажется, не так уж уверена, что откажет ему. Он высокий, худощавый, с приятной внешностью соседского мальчика и легкой улыбкой — что определенно делает его достойным зрелищем, от которого можно упасть в обморок.

— Не сегодня, красавчик, — говорит ему Тара, хлопая ресницами.

Он прижимает руку к сердцу, плюхается обратно на кровать и морщится.

— Ты ранила меня, блондиночка.

— Я уверена, что с твоим эго все будет в порядке, — улыбается она.

Тара действительно прекрасна. Она настоящая южная красавица — длинные светлые волосы, большие голубые глаза и приятный характер. На самом деле, глядя на них, мне представляются Кен и Барби.

— Ты должен быть осторожен с плечом, — ругаю Финна, когда он садится, вздрагивая.

— Можешь взять меня к себе домой и присмотреть за мной, — он ухмыляется, и я закатываю глаза.

— Извини, но я обещала своему соседу, что не буду брать работу на дом, — я посмеиваюсь, представляя, как поведет себя Кентон, если я появлюсь с парнем, у которого огнестрельное ранение.

— Отстойный у тебя сосед, — бормочет Финн.

— И не говори, — отвечаю я с улыбкой.

Секундой позже я каменею, когда голос позади меня бьёт по ушам:

— Что, черт возьми, происходит, Отэм?

Я медленно закрываю глаза, надеясь, что ошибаюсь. Когда поворачиваюсь, вижу четверых здоровенных парней, стоящих у двери, и в центре стоит никто иной, как Кентон.

— Отэм? — говорит один из парней. Я смотрю на него, и он улыбается. — Черт, босс. Та Отэм, которая работает в «Вандерс бэлт»? — он громко смеется, переводя взгляд с Кентона на меня и обратно.

Мой взгляд возвращается к Кентону, и я вижу, как ходят желваки на его скулах.

— Хм, — бормочу я, делая шаг назад.

— Вандербильт, — произносит Кентон низким рокочущим голосом. Гнев в одном произнесенном слове словно прокатывается по моей коже, вызывая мурашки. — Не двигайся, мать твою, — требует он, когда я делаю еще один шаг назад.

Я застываю, глядя, как он приближается, его взгляд впивается в меня. Чувствую себя прикованной к месту под этим пристальным взглядом.

Оказавшись на расстоянии вытянутой руки, он обхватывает мой бицепс, а губы приближает к моему уху.

— Хватит, черт возьми, меня игнорировать, — рычит он.

Если судить по влажности моих трусиков, мне нравится его агрессивность. Я смотрю на доктора Ди, который пялится на Кентона с открытым ртом, и когда его взгляд встречаются с моим, он прикусывает губу. Судя по всему, от него я помощи не дождусь.

Кентон тянет меня из комнаты по коридору. Останавливается у первой же двери, мимо которой мы проходим, и его рука, которая не держит меня, тянется к ручке. Обнаружив, что дверь не заперта, он заглядывает в комнату, потом затаскивает меня следом за собой.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, оправившись от шока, что он здесь.

— Ты сказала, что работаешь в гребаном стрип-клубе, — говорит он, отпуская меня.

— Я никогда такого не говорила, — качаю я головой, скрестив руки на груди и наблюдая, как он расхаживает взад-вперед, словно зверь в клетке.

— Ты медсестра? — он останавливается в другом конце комнаты, глядя на меня. Взгляд перемещается с моей макушки до ног, обутых в кеды.

— Да, но это ничего не меняет, — шиплю я, наклоняясь вперед.

Он бросается ко мне, и я отступаю, пока не упираюсь спиной в стену. Не успеваю я осознать это движение, как его губы оказываются на моих, пальцы зарываются в волосы у меня на затылке, и я задыхаюсь. Он использует эту возможность, чтобы проникнуть языком мне в рот. Я пытаюсь сопротивляться, разорвать поцелуй, но он крепче сжимает мои волосы. Когда он прикусывает мне язык, я пропадаю.

Я целую его в ответ, и весь гнев, который чувствовала на его счет, уходит в этот поцелуй. Я кусаю его губы, нижнюю, потом верхнюю, и провожу ногтями по его волосам. Он рычит мне в горло, его большое тело сильнее прижимает меня к стене. Каждый из нас борется за доминирование, но он побеждает, придавливая меня к месту, его тело обездвиживает мое.

Оторвавшись друг от друга, мы тяжело дышим, оба все еще стоя вплотную друг к другу. Я чувствую, как каждый твердый дюйм его тела прижимается к каждому мягкому дюйму моего тела. Он прислоняется своим лбом к моему, и мне требуется несколько секунд, чтобы прийти в себя. Глаза распахиваются и смотрят в его глаза.

— Это ничего не меняет, — тихо говорю я, губы все еще покалывает от его поцелуя.

— Ты совершенно права, — он делает глубокий вдох, его губы приближаются к моим. — Это ты, мать твою, все изменила.

— Отстань, — я толкаю его в грудь только для того, чтобы он сильнее прильнул ко мне.

— Ты не можешь отталкивать меня. Ты не имеешь права лгать мне, даже если ложь состоит в том, что ты умалчиваешь детали.

— Я никогда не лгала тебе, — бормочу я, отворачиваясь от него.

— «Вандерс бэлт» — это не чертова ложь? — Его ладонь поднимается к моей щеке, заставляя повернуть голову и снова посмотреть на него.

Ладно, может, я и соврала, но это была не ложь.

— Ты придурок, — говорю я, снова толкая его в грудь.

— Называй меня как хочешь, но я знаю, что ты тоже чувствуешь притяжение между нами. Не лги себе, черт возьми.

— Единственное, что я чувствую к тебе — это гнев, — рычу я.

Затем его рот снова опускается на мой, крадя мое дыхание. Этот поцелуй ещё мучительнее, чем предыдущий, и я всхлипываю, когда он отстраняется. Мои руки, которые пытались оттолкнуть его, теперь сжимают его футболку.

Он приближает губы к моему уху.

— Уверен, если засуну руку тебе в трусики, они окажутся мокрыми.

Я зажмуриваюсь, пытаясь избавиться от этого образа. Глаза распахиваются, когда его рука обхватывает тонкую ткань моей одежды.

— Такая горячая, — его пальцы сжимаются сильнее, и я встаю на цыпочки, пытаясь уйти от того, что он заставляет меня чувствовать.

Часть меня хочет вскочить, обхватить ногами его бедра и вжаться в него всем телом.