Читать интересную книгу Мощи Распутина. Проклятие Старца - Валтос Уильям М

— Даже лучшие из нас, случается, теряют бдительность, — сказал Росток.

— Ладно, допустим, избавляются от одного — это можно объяснить. Ну, пусть даже от двоих. Но чтобы сняли всех троих? Да еще при том, что они знали об этой охоте? Что-то мне слабо верится.

— Однако же это случилось, — напомнил ему Росток. — Кто-то справился со всеми тремя.

Керенский долго раздумывал перед тем, как ответить:

— Выходит, этот кто-то умеет убивать лучше, чем это делали они. Таких людей в мире немного.

— Профессионал?

— При том очень опытный, — добавил Керенский.

Было трудно не согласиться с логикой историка. Но у Ростка оставался вопрос:

Они были пожилыми людьми, — сказал он, продолжая собирать головоломку. — У них вряд ли имелся тайник с деньгами. Зачем профессиональному убийце за ними охотиться?

— Говорю же вам: сам никак не пойму.

Керенский глотнул пива и, облизав губы, задал вопрос, который его беспокоил:

— Как думаете, могло быть так, что Иван на самом деле не сходил с ума? — спросил он. — Я имею в виду, кроме болезни Альцгеймера?

— Его посадили в палату с обитыми стенами. Обычно с нормальными людьми такого не делают.

— Вот именно, — согласился Керенский. — Он добился, чтобы его поместили в охраняемую палату, защищенную решетчатыми дверьми.

— Не пойму, к чему вы клоните.

— Видите ли, я сравнил дату звонка Флориана и число, когда Ивана доставили в клинику. Это так называемое психическое расстройство случилось с ним через два дня после разговора. А что, если это не совпадение?

— Звонок мог стать решающим фактором. Может быть, с Иваном случился приступ паники.

— Мне все-таки кажется, что его действия были четко спланированы. Не забывайте: ведь вы имеете дело с человеком, которому часами приходилось отражать атаки фашистов. Когда я служил в армии, то познакомился с тактикой под названием «стратегическое отступление». Ее суть в следующем: если вы застигнуты врасплох на открытой местности и не можете ответить точечным огнем по той причине, что не видите врага, то нужно отступать на более защищенную позицию.

— Вы хотите сказать, Иван сымитировал приступ, чтобы его доставили в клинику округа Лакавонна?

— Поразмыслите сами, Росток. Восьмидесяти летний старик узнает, что у него на хвосте убийца. Он слишком стар, чтобы дать отпор. А что может быть безопаснее, чем палата строгого режима с круглосуточной охраной под дверью? Я хочу сказать, с его стороны это был весьма разумный ход.

— Есть одно «но»: он не сработал, — заметил Росток.

15

Агент из отделения государственных доходов Пенсильвании прибыл только в двадцать минут шестого. Рабочий день банка к тому времени закончился. Все сотрудники, кроме Зимана, Сони Ярош и охранника, ушли. Кондиционеры выключились автоматически ровно в пять часов. Очень скоро в банке стало душно — бетонные стены отдавали тепло, накопленное за день.

— Они стоят на таймере, — объяснил Зиман. — Когда банк закрыт, в кондиционерах нет нужды. Вроде бы мелочь, а на деле — экономия четырех тысяч долларов в год, а сейчас, когда летние месяцы каждый год все жарче, может, и больше.

Налоговый агент покрылся потом, не успев зайти в банк. Уэнделл Франклин оказался низеньким человеком, живот которого перестал влезать в жилетку от костюма-тройки много лет назад. Слой жира на шее мягко выкатывался из-за верхней пуговицы рубашки. Его лицо с пухлыми губами и щеками напоминало лягушат чью голову. Глаза, и без того навыкате, были увеличены толстыми линзами очков.

Первым делом он извинился за то, что дорога из регионального офиса в Скрантоне заняла у него так много времени. Франклин сказал что-то про ремонтные работы на 81-м шоссе и про то, что движение возле университета сузили до одной полосы.

— Хотя вы и сами могли бы сообщить пораньше, — сразу же добавил он, будто сама идея извиняться ему претила. — Вы звоните мне в полчетвертого и думаете, что я примчусь, словно у меня дел больше нет.

— Вам вообще не обязательно было приезжать, — парировал Зиман. — Вы могли дать мне право на проведение описи. В правилах не указано, что агент обязан присутствовать лично, когда из отделения банка сообщают о вскрытии ячейки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Франклин повернулся к Николь — его взгляд бесстыдно ощупывал ее тело.

— Эта девушка хочет открыть сейф? — спросил он.

Николь выдавила из себя улыбку. Ей не нравился этот человек.

— Познакомьтесь: миссис Данилович, — сказал Зиман. — Ее муж умер, и теперь ключ от ячейки в ее владении.

— У вас есть свидетельство о смерти? — спросил Франклин.

— Я ручаюсь за тот факт, что ее муж мертв, — сказал Зиман. — Похороны проходили сегодня утром.

— Ваша секретарша сказала мне по телефону, что на сейфе указано не его имя.

— Да, там имя первого арендатора, покойного свекра миссис Данилович. Он скончался два месяца тому назад, и тогда же мы опечатали сейф. Технически, само собой, содержимое ячейки — часть имущества мужа миссис Данилович, но она предоставила нам завещание, согласно которому является единственной наследницей и имеет право на владение этим имуществом.

— Подлинность завещания еще не была подтверждена судом, — сказал Франклин. — Что, если найдутся другие наследники, которые могут оспорить документ? Дети, например? Или бывшая жена? Или мать?

— Нет, у него не осталось живых родственников, — ответил Зиман. — Первого владельца ячейки звали Иван Данилович, и он был единственным сыном Петра и Галины Данилович. Их семья приехала сюда из России в 1918 году. Жена Ивана Даниловича умерла в 1955 году. Насколько мне известно, у Пола не было ни двоюродных, ни сводных братьев или сестер, а также теток или дядей. Ключом и нотариально заверенным завещанием владеет миссис Данилович, Поэтому она единственный человек, который имеет право требовать имущество.

— Похоже, вам все про своих клиентов известно, — сказал Франклин.

Гарольд Зиман вздернул подбородок и сощурил глаза, в которых явно читалась неприязнь к человеку, подставившему под сомнение его порядочность.

— Семья Зиманов владеет Государственным банком Миддл-Вэлли сто два года, — проговорил он. — Мои предки вели здесь дела до приезда ирландцев, до приезда поляков и до приезда русских. В этом городе мало что происходит без моего ведома.

— Хорошо, хорошо, — Франклин поднял руку. — Поверю вам на слово, — достав из дипломата какой-то документ, он отдал его Николь. — Поставьте здесь подпись, после этого вы сможете открыть сейф. Полную подпись, включая девичью фамилию и номер социальной страховки.

У Николь в руках оказался бланк, распечатанный на дешевой бумаге.

Она колебалась.

— Это просто формальность, — объяснил Зиман. — Поставив подпись, вы признаете, что ничего не доставали из сейфа своего мужа до его смерти, и что вы не избавитесь от содержимого ячейки без предварительного извещения налоговой службы либо суда.

— Но ведь я даже не знала о существовании сейфа, — запротестовала Николь.

— Вы были его женой, и он ничего вам не говорил? — любопытство Франклина возросло.

— По-моему, муж тоже ничего не знал.

— Вы хотите сказать, что это своего рода тайный депозитарий?

— Знала она о ячейке или нет, неважно, — заметил Зиман. — Как наследница, миссис Данилович имеет законное право открыть сейф.

— Отлично, вы поручились за свои слова, и дело, надо думать, улажено, — саркастически признал Франклин. — В чем дело, миссис Данилович? Подписывайте, наконец, эту бумагу, и давайте покончим с этим.

— А если не подпишу? — спросила Николь. Она злобно глядела в выпученные глаза за толстыми линзами очков.

Франклин смотрел на нее, не моргая. Очевидно, он привык иметь дело с разозленными людьми.

— Тогда я получу ордер и открою сейф сам, — сказал он. — Содержимое будет конфисковано и выставлено на аукцион, мы взыщем все необходимые налоги, а вам отдадим все, что останется. Это, конечно, в том случае, если суд подтвердит ваше право на собственность. К такой стандартной процедуре мы прибегаем, когда люди пытаются помешать нам выполнять свою работу.