Он залпом опрокидывает в себя кружку, и я с нежностью понимаю, что не надо масок. Не бояться показать собеседнику настоящее лицо бесценно.
Я тоже ставлю себе кружку и замираю с бутылкой в руке. Бокалов у меня нет. Мама не пила и мне запрещала. После тех дебошей, которые устраивал отец, у нее «аллергия» на алкоголь. А вот я, когда рассталась в Димой, стала время от времени приносить домой бутылочку и пила в одиночестве, когда мне становилось совсем хреново — просто чтобы забыться.
Я вздрагиваю. А если бы так и дальше пошло? Куда бы я прикатилась? Невольно передергиваю плечами и мне вспоминается таксист, протягивающий «счастливый билетик». Что если все это не случайно? Ведь до корпоратива мне казалось, что вся моя жизнь катится под откос и я мысленно обращалась к высшим силам: «Если ничего не изменится в новом году, я просто прыгну под поезд».
Я очарованно смотрю на генерального.
Даниил тем временем выхватывает у меня из рук бутылку. Похоже, так резко принятая на душу кружка вина уже разошлась по его венам. В газах у генерального плещутся лукавые искорки.
— Твоя очередь! — он выливает остатки спиртного мне в кружку. — Давай кто кого перепьет?!
Глава 13
Весь вечер мы болтаем о жизни, как старые друзья: о привычках, о детстве, о всяких забавных мелочах. Оказывается, Даниил притащил с собой еще одну бутылку. На что он рассчитывал, когда опасался найти в моей квартире бездыханное тело? Не собирался же он меня сразу тут и помянуть…
Алкоголь уже ударил в голову. Мне весело, когда я представляю себе обалдевшего Даниила, срывающего с бутылки пробку и пьющего из горла над моим трупом.
— Чего смеешься? — щурится он.
Генеральный выпил гораздо больше. Я все еще цежу свое вино, а он конкретно заливает глаза. Может, после того как он облегчил душу, ему нужно немного притупить боль?
— Ты красивый, — вдруг говорю я, — если бы я выбирала генетический материал…
Касаюсь его пальцев.
— То выбрала бы такого как ты.
Во мне вновь просыпается желание, но я понимаю, что ег сейчас скорее его потянет спать, когда мы закончим с пьянкой. Спать в моей постели с ним — эта мысль приятно согревает. Только бы он не собрался домой на такси!
Одной рукой я выкручиваю регулировку громкости на радио и прибавляю звук. Мне хочется, чтобы в нашем вечере стало чуть больше романтики. Играет хорошая песня.
— Хочешь я тебе спою?
Он улыбается, складывает руки на груди.
— Давай.
Я встаю из-за стола, хватаю расческу и притворяюсь будто это микрофон. Люблю эту песню. Незатейливая и приятная. Я забываю обо всем. Как же это приятно расслабиться рядом с ним!
Голос певицы тонет в моем. Я представляю себя на сцене. Обожаю петь, но я никогда и никому раньше этого не демонстрировала. На музыке учителя говорили, что у меня есть талант, но матери мной заниматься было некогда.
Когда я заканчиваю, Даниил встает.
Я огорошена. Что это значит? Я вела себя слишком глупо? Это было так плохо?
— Я заметил у тебя в гостиной пианино.
— Да это бабушкино… Она была учителем музыки.
Он быстрым шагом идет в комнату, я в недоумении спешу за ним. Скидывает с инструмента вязанную крючком салфетку и открывает клавиши. Я парализована этим зрелищем. Да что с ним?
Даниил движением ноги подвигает себе табуретку и садится за пианино. Касается клавиш и одобрительно кивает головой.
— Удивлен, что настроено.
— Мама… иногда играла…
И тут я понимаю, к чему все это действо. Я слышу первые аккорды песни.
— «City of stars». Так будет как-то получше, — я понимаю, что он сейчас играет вступление, — Ну чего молчишь? Мне тоже она нравится.
Кладу руки ему на плечи, у меня вырывается:
— Ты реальный?
Даниил усмехается.
— Вполне.
— Умеешь на пианино играть?
Он опускает руки на колени и оборачивается ко мне.
— Вообще-то на гитаре. Но у меня пять классов серьезной музыкалки. Там фортепьяно обязательный для всех инструмент. Сейчас.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он достает из кармана брюк мобильный и открывает профиль вконтакте.
— Только, пожалуйста, никому не говори. Опозоришь на всю фирму, — холодными руками принимаю телефон. — А я взамен молчу про наши отношения.
— Ты был панком? — в профиле старые темные фотографии из клуба, где он обнимается с парнями в косухах. У генерального крашенный алым ирокез.
— Пятнадцать лет тому назад, — он смеется, — лидером группы. Думал, стану известным рокером, но потом столкнулся с реальностью. Деньги и связи решают все. Вот я обломал рога-то юношеские свои и поперся на тв за связями. Был там звуковиком. Так мы с Аней познакомились. Она была восемнадцатилетняя актриса с очень красивой задницей, дочь богатого папика. Втрескался как мальчишка и добился ее. Ее отец орал как бешеный.
Даниил растирает лицо рукой.
— Мы были как Бонни и Клайд. Тусовались по кабакам, чужим квартирам. Я сейчас понимаю, от мужиков ей всегда нужен был драйв. Так чтобы крышу начисто сносило. И я был таким, пока не Анька в реанимацию с пневмонией не залетела после очередной нашей тусовки. На квартире окно парни в угаре выставили, а мы там пьяные на полу спали. Пришел к ее отцу.
Он хмыкает.
— И мы слегка помяли друг другу бока. Он мужик-то хороший был. Дочь сразу же из клиники забрал, но и мне шанс оставил. Сказал, докажу, что не дебил — позволит нам снова увидеться. Отдал мне в управление одну из своих моек. Потом все больше и больше. Помог образование нужное получить. Я с бабушкой рос, а в девятнадцать остался без родственников вообще. Он меня взял под крыло и в итоге на дочери женил. Сказал, только мне готов доверить главное сокровище. Только я Ане нужен стал как кошелек, с тех пор как превратился в бизнесмена. А я ж мечту свою ради нее закопал в землю…
Улыбка на его губах сейчас больше напоминает оскал. Я сильнее сжимаю его плечо. Мне нечего сказать кроме:
— Давай споем, Дань!
Он молча касается клавиш. Мне кажется, ему трудно играть первые аккорды, но потом генеральный делает над собой усилие, и я слышу его бархатный баритон. А он отлично поет!
Даниил кивает, когда приходит черед женской партии и я вступаю.
Я чувствую, как улыбаюсь, когда мы оба заканчиваем. Это было почти так же хорошо, как и наш секс.
— У тебя отличный голос. Я хотел проверить, что мне не показалось, — говорит он. — Те синглы, которые записывает Аня, если бы в твоем исполнении…
Мы встречаемся взглядами, и я понимаю, что все внутри замирает. Я даже боялась мечтать о чем-то подобном!
— А так то, что выходит у нее — просто баловство, — он смотрит в сторону, видимо, тоже возвращаясь к реальности.
Генеральный поднимается с табурета, и я опять буквально кончиками пальцев чувствую, как рушится волшебство.
Обхватываю спину Даниила руками, чтобы не упустить. Смотрю в глаза.
— Давай… посмотрим кино!
Только бы он остался со мной!
Мы ложимся на кровать, и я не могу поверить в свое счастье. Он рядом. Добрый, понимающий, сильный, честный.
Телевизор что-то бормочет, а я глажу руку Даниила, понимая, что сегодня он предпочел меня Ане.
Прижимаюсь ближе к его телу генерального и согреваюсь теплом. Я хочу его всего: не только тело, но и то, что обычно называют душой. Тут есть лишь одно «но»: насильно на себе женить невозможно, а я не уверена, что мне смогу выдержать конкуренцию с интаграмной дивой, ради которой этот мужчина превратился из беспечного панка в главу солидной компании.
Ночью мне снится как я снимаюсь для блога в инстаграм и когда я просыпаюсь, нахожу это странным. Я слишком заморочилась на Ане!
Вдруг я ощущаю как рука Даниила скользит по моему бедру. Это очень приятно и на миг я представляю то, что он мог бы со мной сделать, но потом вспоминаю о том, как ведет себя хорошая жена: надо же сделать завтрак!