– Тихо. Ты что такая пугливая? – приторно ласково произносит мужчина, но больно сжимает мое запястье. – Строптивая, я оценил. Все, не нужно больше ломаться.
– Вы что-то перепутали… – всхлипываю, переводя взгляд на дверь, в которую входит Демьян Ростиславович.
– Заир, отпусти девчонку, – спокойно, но очень холодно и убедительно просит мужчина. А Заир заглядывает мне в глаза и облизывает губы. Словно я его добыча и он хочет меня съесть. Дёргаю рукой со всей силы, когда хозяин идет на нас. Наконец вырываюсь, потирая запястье. – Я тебя, как дорогого гостя принимаю, а ты позарился на мое и хочешь взять без спроса. Некрасиво, – слегка усмехается Демьян Ростиславович, но больше скалится.
– Ну что ты, Демон, – разворачивается к нему гость, а я отступаю подальше. Сбежать не получится, поскольку мужчины стоят практически в дверях. – Я просто поговорил с девочкой. Сразу бы сказал, что для тебя это не просто прислуга, вопросов бы не было.
– Пойдем, Заир, воздухом подышим, – хозяин бегло меня осматривает и пропускает гостя вперед.
Мужчины выходят, и меня словно прорывает. Всхлипываю, кусая губы, пытаясь сдержать слезы.
Все, не хочу здесь больше находиться. Это слишком. Собираю грязные чашки на поднос, протираю стол, задвигаю стулья и понимаю, что уже ничего не вижу, Глаза наполняются слезами. Сажусь на стул, растираю лицо, пытаясь успокоиться.
Я домой хочу! К маме! А не вот это вот все!
– Слезы - сильное женское оружие. В кого целишься, кукла?
Поднимаю голову, быстро утираю слезы, соскакиваю с места, хватая поднос.
– Стоять!
Вздрагиваю, потому что мужчина повышает голос.
– Сядь! – приказывает таким тоном, что невозможно ослушаться. Ставлю поднос на стол и быстро сажусь на место, всхлипываю, пытаясь не плакать. Мужчина берет стул, двигает его ко мне совсем близко и садится напротив. Подается вперед, рассматривает меня своими невыносимо черными глазами. Замираю. Боюсь даже представить, о чем он сейчас думает.
– Я хочу уволиться, – первая нарушаю молчание, хотя сердце заходится. Мне кажется, даже в комнате стало холоднее от ледяного взгляда этого мужчины.
– Что в тебе такого? – руг спрашивает он, понижая голос, рассматривая меня, словно впервые видит. – Такая сладкая, что всех тянет попробовать. Что они в тебе нашли, чего не вижу Я с каждым словом его голос становится ниже, бархатнее, вибрирующий. Мужчина подается еще ближе, ив мои легкие врывается его терпкий запах, я замираю. – Маленькая, сладкая куколка, – хозяин поднимает руку и прикасается к моим щекам тыльной стороной ладони. Сглатываю, когда ощущаю поглаживания. – Кожа нежная, – его палец задевает мои губы. – Вкусная, хочется попробовать. Образ невинной, наивной малышки. Всем хочется развратить и испачкать? – в его голосе вопросительные ноты, а я не знаю, что отвечать. Я вообще плохо сейчас соображаю. Все мои ощущения сосредоточены на прикосновениях мужчины, на его запахе, голосе и черных глазах, в которых бездна. – Почему ты дрожишь? Тебе страшно?
А я дрожу?
Похоже да, мурашки по коже. Ловлю себя на том, что они не от страха.
– Ты меня слышишь, кукла?
Мне не нравится, что он зовет меня куклой. В моем понимании, кукла - это что-то неживое и размалёванное. Но я не смею возразить. Словно попала в ловушку к хищнику. Нельзя делать резких движений, иначе никто не выживет. Прикрываю глаза, глотая воздух, поскольку не могу вынести его близости. Он и правда не человек. Демон.
– Не опускай глаза перед страхом, и страх отступит, – произносит мужчина и обхватывает скулы, притягивая к себе мое лицо. Чувствую его дыхание на своих губах, и теперь мне еще страшнее открыть глаза. Самое удивительное, что прикосновения друга Марка и восточного гостя мне были отвратительны. Хотелось кричать, драться и бежать. А прикосновения хозяина парализуют волю. Я и правда кукла в его руках, он вертит мной, а я безвольно позволяю.
Распахиваю глаза, только когда мужчина меня отпускает и встает с места.
– Не спеши увольняться, – уже отстранённо произносит он. – Могу гарантировать тебе безопасность в этом доме, если, конечно, ты сама не влезешь куда не следует, – слегка усмехается.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Я не специально, я уже говорила... – выдыхаю.
– Я услышал тебя. Работай. Ты же большая девочка, не нужно бежать от трудностей, – произносит мужчина и покидает комнату.
Смотрю ему вслед и не понимаю, что вообще происходит. Зачем ему меня уговаривать остаться? Казалось, людям такого уровня вообще плевать на прислугу.
***
– Не переживай, – подбадривает меня Вася, расставляя бокалы. – Такого рода ужины бывают нечасто. Демьян Ростиславович не радушный хозяин и не любит гостей. Если всё-таки ужин состоится, значит, гости ему дорогие или нужные люди.
– Хорошо, – киваю. – Нам что делать?
– Да как всегда - подавать блюда, забирать тарелки, следить за чистотой стола.
– Хорошо.
– Все, иди в гостиную, здесь я сама, – отсылает меня.
– Почему я? Обычно ты принимаешь гостей, – теряюсь.
– Не знаю, – пожимает плечами Василиса. – Андрей Сергеевич распорядился поставить в гостиную тебя.
Свожу брови, а Вася разводит руками.
Ладно.
«Не опускай глаза перед страхом, и страх отступит», – повторяю про себя фразу, сказанную Демьяном Ростиславовичем. Глубоко вдыхаю и иду в гостиную.
Хозяин здесь, рядом с ним его женщина. Сегодня очень красивая, в шикарном белом платье, с идеальной укладкой. Она пьёт вино и усмехается, что-то рассказывая Демьяну Ростиславовичу. Марк тоже здесь, скучающе потягивает что-то из бокала, смотря в телефон. Впервые вижу Марка в костюме. Конечно, не в классическом, как у отца, но все же.
Открываю рот и тут же закусываю губы. Всегда хочется поздороваться с людьми, я еще не привыкла к тому, что должна быть просто тенью. Нет, претензий у меня нет, все логично - я прислуга. Марк замечает меня и ухмыляется, осматривая. В его глазах появляется какой-то пугающий огонь. С того момента, когда его наказывали за меня, мы практически не соприкасались.
Дверь распахивается, и в гостиную входит пара. Мужчина лет пятидесяти и женщина лет сорока. Такие же статусные, красивые и дорогие. Их богатство не выражается в брендовых нарядах или украшениях. От них просто веет большими деньгами, это чувствуется в манерах, во взглядах, в фальшивых полуулыбках.
– Добрый вечер.
Хозяин с женщиной встречают их, обмениваются любезностями, смеются, предлагают напитки, а я стою на месте, не зная, что делать. Чувствую себя неуютно, потому что на меня продолжает смотреть Марк. Его вообще не интересуют гости, он пялится на меня и периодически как-то нехорошо ухмыляется, попивая напиток.
– Дарина! – приводит меня в себя хозяин, перевожу на него взгляд. – Будь добра, принеси нашей гостье воды со льдом и лаймом. И узнай, все ли готово к ужину.
– Хорошо, – ухожу на кухню.
– Люба, воды с лаймом и льдом.
Женщина быстро кивает, наполняя стакан льдом.
– К ужину все готово?
– Да, давно, пусть уже, наконец, садятся - у меня горячее остывает, – отмахивается Люба.
Ужин проходит хорошо. Мне помогает Василиса, поэтому я не волнуюсь. Если бы у нас была доска почёта, то Вася на ней определено красовалась бы. Господа беседуют, обсуждая политику и экономику. Все раскованные, уверенные в себе, улыбаются, нахваливают еду и вино, только меня не покидает ощущение, что слова и эмоции гостей фальшивые.
– Передайте вашему повару, что рыба божественная, и я была бы признательна за рецепт соуса.
Киваю, забирая тарелку у гостьи, составляя посуду на поднос.
Прохожу мимо Марка, неожиданно спотыкаюсь и лечу с подносом на пол. Посуда разбивается вдребезги с громким звоном, морс из недопитого бокала заливает белое платье женщины хозяина, а я падаю к ногам Демьяна Ростиславовича, ударяясь головой о ножку стола. Но я четко понимаю, что сейчас дело не в моей невезучести и идиотизме. Марк поставил мне подножку. И да, я не ошиблась. Когда оборачиваюсь, он ухмыляется, отпивая вина.