Именно четыре. Не три и не пять, — посмеялся строитель. — Даже спрашивать не буду, почему ты так решил.
— И не нужно. У нас большие производственные и строительные планы.
— Опять?
— Снова, — я посмотрел на темнеющий на юге лес.
— Кажется, идея новых деревень тебя всерьез захватила, — догадался он.
Я ничего не стал отвечать. Чтобы понять, сколько мне нужно строить, надо понять масштабы «безработицы» в Рассвете.
Глава 9
Все хотят Бавлера
Первым был Орек. Он опередил Баризона, к которому я шел. И хотя нормированность моих визитов начала подбешивать даже меня самого, выбора не оставалось — время нужно было делить между всеми плюс-минус ровно.
— Бавлер, — кузнец словно сам был горном. От него тянуло металлом и жаром. — Тебе ведь уже показали телегу с металлом?
— Естественно.
— Мне понадобится ученик, — поспешил сказать Орек.
— Многим понадобятся ученики, поэтому сделать это надо сейчас, — сказал я сам себе.
— О чем ты?
— Писать умеешь? — спросил я.
— Да, немного.
— Отлично.
На стройке мы взяли обрезки досок, нашли буквально пару гвоздей. Я красноречиво показал Ореку, что его ученику предстоит колошматить гвозди, как дятлу. Кузнец обреченно вздохнул:
— Тогда двоих. Отолью еще пару наковален.
— С тебя еще формы для стекол, — напомнил я. — Но это разовое.
Мы сколотили щит и вбили его рядом со входом в таверну. Получилось пристойное дощатое основание, а чтобы дождь не заливал объявления сразу же, сверху мы сделали небольшой навес.
— Вот и объявление повесишь. Сколько надо учеников? Уже три? — спросил я. — Только смотри, у меня на людей свои планы.
— Не драться же мне с тобой из-за них, — выжал улыбку Орек. — Но мало одного кузнеца на Рассвет. Очень мало. Если бы не строились — и то работы полно было бы. Мы ведь еще ничего толком не посеяли. Инструмент…
— Кстати, ты ведь инструмент весь ковать умеешь? — спросил я.
— Косы, топоры, ножи, серпы — это можно выковать довольно быстро. С пилами чуть дольше. Лопаты и заступы тоже. Все плоское и острое делается легко.
— Отлично, — я пожал мозолистую руку кузнеца и отправился к Баризону, как и планировал.
Пакшенский дворянин по-прежнему отказывался выходить на улицу, гадил под себя в металлический горшок, но исправно выносил это дело вниз — ибо пахло, несмотря на открытые окна.
— У нас здесь прислуга не водится, — ответил я.
— Но кто-то же моет горшок, — дерзко произнес барон.
— А еще еду готовят, что ваше баронейшество с голоду не подохло, — грубо продолжил я. — Надо было зайти пораньше, раз такие дела пошли.
— Мне твоя рожа здесь даром не нужна!
— Ну, так хотя бы о здоровье позвольте справиться, — спросил я нарочито вежливо.
— Прекрасно все, — процедил барон.
— Рад слышать, — ответил я и вышел, добрался до мординских солдат, нашел Килоса и Леверопа, взял с собой и вернулся к барону: — господин желает убраться отсюда.
— Нет! — тут же заявил барон, а солдаты поcмотрели на меня: желаю ли я повторить свой приказ?
— Долой его, — махнул я. — Нахлебники и наглецы в одном лице нам не нужны.
Солдаты кивнули, подхватили Баризона под руки и скинули с кровати. Первый раз я почувствовал свой авторитет и упивался им. Барон с четверенек поднялся на ноги, отряхнулся и встал:
— Я не намерен никуда уходить.
— Это еще почему? — спросил я, жестом остановив солдат. — Я уже сказал, что места наглецам и нахлебникам здесь нет.
— То есть, наглецом быть можно? — уточнил Баризон.
— Если делать достаточно для других жителей, иногда можно. Иногда, — на всякий случай добавил я. — Боюсь, это не про вас. Или барона всерьез испугала перспектива остаться на улице?
— Нет! — по-рыцарски заявил Баризон. — Меня ничто не испугает.
— Даже работа? Мне не помешает человек на валке леса.
— Нет! — тем же тоном ответил барон.
— Долой его, — я махнул рукой и два брата выволокли Баризона на улицу. — Могу еще и ославить на весь Рассвет, — тихо шепнул я у дверей. — Пока никто не видит, могу вернуть вашу лошадь — и бегом домой. Если будете и дальше сопротивляться, нам вами будет смеяться каждый. Это моя последняя милость.
— Никак не остаться?
— Бездельничать? Нет.
— Приведите мою лошадь, — негромко, но все еще приказным тоном выдал Баризон.
Лошадь ему вернули, имущество — небольшую сумку — Килос спустил из его комнаты. Барон, не прощаясь, ускакал прочь.
— У нас здесь были свои дворяне? — спросил Левероп.
— Не свои. Для нас они чужие.
— Не враги, но чужие?
— Странная ситуация, — прокомментировал его брат.
— Совсем нет. Неделю с небольшим тому назад десяток дворян из Пакшена прискакал к нам с воплями вернуть людей на родину и прекратить удерживать их силой. Мы бы их попросту отправили восвояси, но Баризон решил, что он и один тут все порешает. И получил стрелу в спину.
— В спину? — дернул бровями Килос.
— Хотел наехать на лошади на мирных. Наши стрелки его опередили.
— Значит, все по чести разрешилось, — заключил Левероп. — Вы взяли его пленным? Или просто подлечить?
— Подлечить. Я понадеялся, что он посмотрит на происходящее, поймет, что здесь все люди чувствуют себя вполне нормально. И сам прекратит вести себя так. Но нет, он ни разу не вышел из дома и так торчал в кровати.
— Не верю, что остальные решили бросить своего, — сказал Килос. — А вообще ты мог бы за него выкуп затребовать. Как…
— Я же видел, — улыбнулся я.
— А, да, — смущенно ответил он. — Я и забыл.
— Мне нужен был мир, а не выкуп. У вас могут быть свои счеты с Пакшеном. У меня их пока что нет. Но, судя по тому, что мне пообещали сотню солдат у ворот — я жду, что эти счета появятся.
— Значит, для нас будет работа, братец, — довольно проговорил Левероп. — Знал, куда идти нужно!
— Я надеюсь, все-таки, что работы для вас не будет, — ответил я. — И пакшенские дворяне просто языком молоть любят без толку.
— Не всегда. Но они могут отправиться на выручку большего числа пленных. И, быть может, вас это минует. И, раз уж мы заговорили о делах военных…
— Бавлер! Бавлер! — спотыкаясь и вопя, по улице промчался мальчишка лет восьми, заметил меня с солдатами и остановился: — Вам срочно нужно в Валем! Срочно! Отля просит. И Вардо. Там что-то случилось.
Пришлось извиниться, оставить солдат, найти первую попавшуюся лошадь и мчать в Валем вместе с парнишкой, который жил там вместе с семьей. Ветер бил в лицо, загоняя обратно все, что хотелось спросить у мальчишки, сидящего сзади.
В поселке я сразу же обратил внимание на толпу людей, которые размежевались… солдатами?
— Что здесь происходит? — спросил я, спрыгнув с лошади и сняв с нее мальчишку.
— Анарея привезли, — сказал Вардо.
— Анарея?
— Ему совсем худо, — продолжал он. — Нужен Торн. И, вероятно, монах.
— Так его, может, в монастырь и увезти?
— Еще одну переправу он не вытянет.
Люди расступились и мне показали мертвенно-бледного Анарея. Тот едва дышал и вообще выглядел так, словно сейчас рассыплется на части.
— Его даже из Валема увозить нельзя. Почему позвали меня, но не позвали Торна? — сердился я.
— Так Торн не нужен, — вперед вышел Латон. — У нас есть лекарь.
— Лекарь? И где он? — спросил я.
— Он должен быть где-то здесь, — пожал плечами здоровяк.
— А Отшельник у вас был?
— Тоже где-то бегает.
— Так. Значит лекаря найти. Торна привести. Кто-то из них двоих поможет, — распорядился я. Потом посмотрел на толпу и заметил, что из форта с капитаном прибыло не меньше двадцати солдат: слишком уж они выделялись на фоне всех остальных жителей. Это не могло не вызвать новых вопросов: — А вы в качестве охраны переправились?
— Мы с капитаном, — вышел один из бойцов вперед. — И с ним до конца. Горон нам не командир. Если вы позволите нам остаться здесь.
— Позволяю, если ничего дурного в мыслях у вас нет, — предупредил я.
— Ничего такого.
— Оставайтесь, — ответил я. — Отля распорядится насчет всего остального.
— Бавлер, — главный в Валеме отвел меня в сторонку. — У меня здесь — слишком много людей уже. Что делать?
— Строй для них жилье. Отшельник заберет у тебя часть на время.
— Заберет?
— Я хочу расширить вырубки и мне потребуется не меньше сотни человек: на перевозки и вырубку.
— Не все так ужасно, как я себе представил, — улыбнулся Отля. — Вовремя же твоя помощь подоспела!