Флана осталась в задумчивости. Она продолжала глядеть на воду, едва ли думая о замысле Мелиадуса. Она скорее грезила о красавце д'Аверке и о том времени, когда они смогут встретиться вновь. Графиня мечтала о том, как д'Аверк унесет ее куда-нибудь далеко от Лондры и от всех гнусных дворцовых интриг. Может быть, они отправятся во Францию, где находятся поместья, когда-то ему принадлежавшие, и которые она, став королевой, сможет ему вернуть…
Она подумала, что для нее все же будет выгодно стать королевой-императрицей. Тогда она сможет выбрать себе мужа, и им обязательно станет д'Аверк. Она простит ему все его преступления против Гранбретании и, наверное, помилует его друзей – Хоукмуна и остальных.
Но, судя по всему, Мелиадус не пощадит всех, если даже и согласится отменить смертный приговор д'Аверку.
Наверное, ее замысел не отличался мудростью. Она вздохнула, подумав о том, что все это ей абсолютно безразлично. Глупо надеяться на то, что д'Аверк до сих пор еще жив. В то же время Флана не видела никакой причины, мешающей ей принять хотя бы пассивное участие в заговоре Мелиадуса.
Графине Флане трудно было себе представить степень его отчаяния, если барон решился на такое. Ведь за две тысячи лет правления Хеона ни один гранбретанец не смел даже подумать о свержении короля.
ГЛАВА 2
МЫСЛИТЕЛЬНАЯ МАШИНА
Калан Витальский медленно провел бледными старческими пальцами по маске Змеи, скрывавшей его лицо. На дрожащих руках его проступили вены, похожие на голубых змеек. Он находился в просторном зале с высокими сводчатыми потолками, где была расположена главная лаборатория. Повсюду здесь проводили эксперименты люди, затянутые в доспехи, в масках Ордена Змеи, возглавляемого бароном Каланом. Загадочные устройства издавали странные звуки, источали резкие запахи, а вокруг вспыхивали и сверкали крохотные разноцветные молнии.
Для непосвященного взгляда зал этот как нельзя более напоминал преисподнюю. Ученые производили здесь эксперименты над человеческим разумом и телом. Они присоединяли людей к машинам. Некоторые из подопытных рабов дергались, стонали и кричали, будто умалишенные. Эти крики раздражали экспериментаторов, и они запихивали во рты особо буйных кляпы или вообще удаляли голосовые связки, добиваясь таким образом тишины.
Калан опустил руку на плечо Мелиадуса и показал на бездействующую машину:
– Вы помните ее? Это машина ментальности. Мы ее использовали для проверки разума Хоукмуна.
– Да, – пробурчал Мелиадус. – Именно это и заставило нас поверить, что он будет нам предан.
– Мы исходили лишь из известных нам факторов, не учитывая тех, которые не могли предвидеть, – отозвался Калан, защищая себя и свое изобретение. – Но я не потому упомянул о ней. Сегодня утром меня попросили использовать машину…
– Кто?
– Сам король-император. Он вызвал меня в тронный зал и сообщил, что желает проверить одного из придворных.
– И кого же?
– А как вы думаете, милорд?
– Меня?! – возмутился Мелиадус.
– Да, именно вас. Я думаю, что он усомнился в вашей преданности, барон.
– Как вы думаете, это серьезно?
– Не очень. Похоже, Хеона беспокоит то, что вы чересчур сосредоточены на своих личных замыслах и мало внимания уделяете интересам престола. Ему, скорее всего, хотелось бы узнать, насколько сильна ваша преданность и не оставили ли вы свои помыслы…
– И ты намерен подчиниться его приказу?
– А что, ты предлагаешь игнорировать его? – поинтересовался Калан.
– Нет… Но что же нам делать?
– Придется поместить тебя в машину ментальности. Но я думаю, что сумею получить нужные нам результаты, – Калан тихо засмеялся. – Ну как, Мелиадус, начнем?
Мелиадус медленно, с явной неохотой двинулся вперед, напряженно глядя на блестящую машину из красно-синего металла с различными выступами, тяжелыми членистыми суставами и приборами неизвестного назначения. Единственной округлой частью в ее конструкции был огромный колокол, подвешенный с помощью специальной системы, чем-то напоминающей гильотину.
Калан включил рубильник и сделал жест рукой, как бы извиняясь:
– Раньше мы держали машину в специальном зале. Но в последнее время стало катастрофически не хватать места для наших опытов. Это и есть одна из моих претензий. Как же можно от нас чего-то требовать, не создав соответствующих условий?
Из машины послышался звук, похожий на дыхание какого-то гигантского зверя. Мелиадус отступил на шаг. Калан снова тихо засмеялся и сделал служителям в змеиных масках знак, чтобы те подошли и помогли ему в работе с машиной.
– Будь добр, Мелиадус, встань под этот колокол, а мы опустим его.
Мелиадус окинул их подозрительным взглядом и занял место под колоколом. Колокол начал медленно опускаться, пока полностью не закрыл барона. Мягкие, похожие на плоть стенки изогнулись, заключая в себя его тело. Затем у барона появилось ощущение, будто в его мозг всадили раскаленную иглу, проникающую все глубже и глубже. Он попробовал было закричать, но голос его не слушался… У него начались галлюцинации, перемежающиеся с воспоминаниями о прошлом. Перед глазами проплывали битвы и казни, то и дело появлялось ненавистное лицо Дориана Хоукмуна, повторяясь в миллионах искаженных образов. И возникало прекрасное лицо Иссельды Брасс – женщины, которую он желал больше всех других женщин мира. Постепенно перед ним прошла вся его жизнь. Он вспомнил все, что с ним происходило, о чем он когда-либо думал и мечтал. Все… Но не в хронологическом порядке, а в порядке важности событий. И надо всем довлела его страсть к Иссельде, ненависть к Хоукмуну и замыслы о свержении короля Хеона.
Затем колокол поднялся, и Мелиадус снова увидел маску Калана. Как ни странно, но барон ощутил вдруг себя душевно очистившимся и испытывал теперь небывалый подъем духа.
– Ну, Калан, что ты обнаружил?
– Пока что ничего нового. Для получения окончательных результатов потребуется час-другой, – он хихикнул. – Император, увидев их, здорово бы позабавился!
– Надеюсь, он их не увидит.
– Он увидит несколько другое. Что твоя ненависть к Хоукмуну становится меньше, а любовь к императору – постоянна и глубока. Не зря говорят, что любовь и ненависть идут рука об руку! Так что твоя ненависть к Хеону, при незначительном вмешательстве с моей стороны, превратится в любовь.
– Хорошо. Давай теперь обсудим наши планы. Во-первых, мы должны найти способ вернуть замок Брасс в нашу плоскость или же найти путь туда. Во-вторых, нужно каким-то образом вдохнуть жизнь в Черный Камень, что находится во лбу у Хоукмуна. И тогда он вновь окажется в нашей власти. И, наконец, необходимо изобрести оружие, которое поможет нам победить Хеона.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});