– А я и не знал, что ты здесь работаешь.
– Уже три месяца.
Когда Инди год назад поступил в штат Лондонского университета, Бренда служила секретарем на кафедре археологии. Ему вспомнилось, как она однажды дотошно расспрашивала его о жизни в Америке, особенно в Нью-Йорке. После разговора она ушла с каким-то мечтательным выражением на лице, а через пару месяцев уволилась. Впоследствии Инди слыхал, что она перебралась в Нью-Йорк.
– Как тебе понравился город?
– О, я его обожаю! Тут все такое… такое американское!
– Можно сказать и так. Рад, что тебе здесь нравится. И что ты работаешь у замечательного человека. Он у себя?
– Разумеется. Я скажу, что вы здесь, – сказала она, отодвигая стул от стола.
Броуди встретил Инди в дверях кабинета.
– Входи же, входи! Добро пожаловать. Прости за беспорядок.
Письменный стол был завален книгами, журналами и стопками бумаг. Пол загромождали каменные и керамические изделия; приходилось внимательно смотреть, куда ставишь ногу. Здесь стояли горшки и вазы, урны и статуи всевозможных размеров – от пары дюймов до полного человеческого роста. Этот кабинет вечно отчасти напоминал склад; Инди изумился бы, застав здесь порядок.
– Признаться, встреча с Брендой у вас в приемной была для меня сюрпризом, – заметил он, усаживаясь в предложенное Броуди кресло.
– Она пришла с великолепными рекомендациями, а ты же знаешь, что я питаю слабость к лондонцам.
Инди обратил внимание, что на столе лежит “Таймс”, раскрытый на статье о выставке, а под ним – еще несколько газет. Броуди перехватил его взгляд.
– Что ж, по-моему, открытие прошло весьма удачно. Собралась блестящая публика, а все газеты осветили это событие.
– Знаю. Я прочел пару заметок. Они оказались… – Инди замялся, подыскивая выражение поделикатнее, -… любопытными.
Броуди присел на угол стола.
– О, я знаю, что не все проявили благосклонность, но и такие статьи пробуждают любопытство и вызывают дискуссии. Более того, эта выставка привлечет людей в музей. Чересчур часто мы служим чересчур узкой аудитории. Я хочу распахнуть двери музея для людей, ни разу тут не бывавших.
– Вероятно, вы правы, но следует вам знать, Маркус, что Виктор Бернард входит в какой-то комитет, собравшийся…
Броуди взмахом руки отмел его признание.
– Мне все известно об этом комитете. Это группа ученых, собравшихся в прошлом году, после осуждения Джона Скопса за учение об эволюции. Разумеется, я их поддерживал, но теперь они стали фанатиками на свой лад.
– А вы-то им чем не угодили? Что они имеют против новых идей о доисторическом прошлом Америки?
– Конечно, ничего! Но они заявляют, будто на моей выставке собраны липовые находки, и говорят с такой уверенностью, словно неопровержимо доказали это.
– Кое-какие из этих надписей на камнях действительно спорны, – развел Инди руками. – Но куда как легко назвать липой то, чего сам не понимаешь или не хочешь понимать!
– Точь-в-точь мое мнение! – Броуди нацелил на Инди указательный палец. – К несчастью, комитет в штыки встречает идеи, расходящиеся с декларированной им евангельской правдой науки. Они так же уверены в собственной непогрешимости, как антиэволюционисты. Это уже не наука, а религия получается, что совершенно недопустимо!
– Участие Бернарда наводит меня на мысль, что тут замешано его противодействие теории диффузии.
– Разумеется! И притом самым непосредственным образом. Репутация Бернарда держится лишь на концепции, что американская цивилизация развивалась независимо от внешних влияний. Много лет он весьма убедительно оспаривает теорию диффузии, но категорически отказывается рассматривать доказательства обратного.
Инди утвердительно кивнул. Уж репутацию-то Бернарда он знает прекрасно.
– А как ваш совет директоров относится к подобной критике?
– Пока что весьма спокойно. Совет поддерживает меня на сто процентов. Но на него оказывают сильное давление.
– Могу представить!
Броуди обошел стол и уселся в свое кресло.
– Ладно, хватит о музее. Я пригласил тебя не за этим. – Выдвинув ящик стола, он извлек несколько скрепленных между собой потрепанных листков. – Тут у меня имеется весьма увлекательный и в то же время тревожный документ. Это фрагмент из дневника Джека.
– Кого-кого? – переспросил Инди.
– Фосетта, разумеется.
– А я и не знал, что полковник уже вернулся с Амазонки.
– В том-то и дело! Он не вернулся. Посмотри-ка сам, – Броуди протянул Инди листки.
Инди было известно, что Фосетт старый приятель Броуди со времен учебы в лондонском колледже, и что они с тех времен поддерживают связь. В Англии Фосетт довольно знаменит. За последний год в прессе устроили большую шумиху по поводу поисков затерянного города, который Фосетт окрестил городом Z. Исследователь слышал рассказы о племени рыжеволосых голубоглазых людей, потомков переселенцев, прибывших из земли к востоку от Южной Америки и привезших с собой письменность наподобие огамической. Они строили чудесные каменные города, окруженные высокими стенами. Но с той поры, как Фосетт год назад углубился в джунгли, вести о нем не поступать перестали. Недавно Инди попалась на глаза газета, в которой строились догадки о судьбе полковника – то ли он нашел город и остался в нем, то ли погиб.
Взяв протянутые Броуди листки, Инди обратил внимание на указанную вверху дату – 14 августа 1925 года, семь месяцев назад. В отрывке шла речь о выздоровлении Фосетта в католической миссии от ран и обезвоживания, а также о его возродившейся решимости дойти до цели. Особенно заинтриговало Инди описание его новых спутников, в первую очередь женщины – чуть ли не чересчур замечательной, чтобы существовать на самом деле. И обитательница джунглей, и проводник, и красивая женщина разом, в одной упаковке. Тут ему пришло в голову, что если Фосетт до сих пор не объявился, то появление у Броуди нескольких страниц дневника полковника – событие, мягко говоря, несколько необычное.
– Маркус, откуда у вас это?
– Прислали.
– Кто?
– Не знаю. Но ты сперва выскажи свое мнение. Читая это, я подумал, что подобный рассказ может тебя заинтриговать.
Инди пожал плечами. Хочется надеяться, что никто не пытается надуть Броуди.
– Правду сказать, все это смахивает на выдумку. Вы уверены, что это писал Фосетт?
– Уж в этом-то я уверен, – кивнул Броуди. – Я прекрасно знаю его почерк. Должно быть, эти листки вырваны из его дневника. Мне их прислали из Баии, что в Бразилии.
– А зачем их вам прислали? – нахмурился Инди.
– Ну, видишь ли, перед тем, как Джек распустил паруса, мы с ним изрядно потолковали. Я обещал ему, что если чем-нибудь смогу помочь, он волен обратиться ко мне в любое время.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});