— Бережливый я только когда деньги трудом заработал, — ответил слуга. — А такие деньги, которые сами приходят, счастья не принесут, ежели ими не поделиться. Так вот, эта кон... коп...
— Компенсация, — подсказал я, открывая дверь.
— Она самая, вашество, — согласился Фома. — Я ее не заработал. Оставлю себе за то, что попортили, а остальное отдам тому, кому нужнее. Мне чужого не надо.
— А не пропьет? — спросил я, проходя в дом.
Фома покачал головой:
— Я ему на всякий случай выдал немного. Как раз, чтобы купил себе хорошие ботинки в лавке у канала, и заглянул на рынок, чтобы взять себе на первое время самое необходимое.
— На рынок? — засомневался я.
— Не извольте беспокоиться, вашество. Пусть он купит себе мыльно-рыльные принадлежности, да самые простые носки для начала. Надо постепенно приучать работящего человека к большим тратам. Слишком хорошо помню, как мне было тяжко осознать, что одна сорочка теперь у меня стоит, как телега сена.
— Это много? — уточнил я.
— Много, вашество. И к такому надо привыкать медленно. Евсееву я накануне объяснил все: про честь семьи, и что герб позорить непотребным видом нельзя.
— Хитро, — оценил я. — А если он все же ослушается?
Питерский пожал плечами:
— Тогда господин некромант отдаст его призракам, которые прислуживают в доме. И те будут долгие годы высасывать из него жизненную силу. А когда он помрет, некромант Чехов поднимет его, как мертвеца ходячего, и будет бедолага дальше служить семье.
— Прямо так и сказал? — удивился я. — Хорошая у тебя фантазия!
— Кого там вы решили отдать на корм призракам? — послышался голос Виноградовой.
А через секунду, призрачная женщина просочилась через потолок и возникла перед нами.
— Никого, — ответил я. — Это Фома так над Евсеевым пошутил.
— После того как денег ему дал? — с подозрением спросила Любовь Федоровна. — Не надо отпираться, я все видела.
— Фома получил компенсацию и распорядился ей, как пожелал, — просто ответил я.
При слове «компенсация» глаза Виноградовой вспыхнули интересом.
— Вот как? Вы решили устроить подставное дорожное происшествие? — живо поинтересовалась она. — Поставили машину под удар, и заставили потерпевшего рассчитаться на месте?
Фома охнул и прижал ладонь к груди.
— Эту схему уже давно прикрыли, как и махинации со страховыми выплатами, — ответил я. — Тем более, что дворян, уличенных в разбое, воровстве или обмане, могут лишить всех чинов.
Эта информация расстроила Виноградову.
— Чудные времена, — вздохнула она. — Вариантов заработать быстро и много с каждым днем становится все меньше... Так что за компенсацию получил, Фома?
— Банк мне выплатил, — пояснил слуга. — За вред, который нанесли мне тамошние дружинники.
— На тебя посмели напасть? Если так, мы немедленно поедем в тот банк, и я его сожгу!
— У вас нет силы огня.
— А спички к чему? — осведомилась женщина.
— Не надо ничего сжигать! — поспешно замотал головой Фома. — Там же деньги наши лежат. Да и не сделали они мне ничего, только рубашку порвали. И чай на пиджак пролили, когда скрутить пытались.
Виноградова грозно насупилась:
— Как вообще они посмели напасть на слугу семьи?
— А вот это интересный вопрос, — ответил я. — Как оказалось, Фома не раз приезжал в банк, чтобы положить на счет большие деньги. Покупал ценные бумаги на предъявителя, и арендовал ячейку для драгоценностей... Поэтому приняли Питерского за вора. И решили провести задержание.
Виноградова фыркнула:
— Любопытный приказчик в этом заведении! Даже нарушил банковскую тайну, чтобы узнать, что Фома хранит в ячейках.
— За это он уже выплатил отступные, — сказал я. — А у меня возникает вопрос: каково происхождение этих ценностей?
Любовь Федоровна пожала плечами:
— В основном, старые запасы... Если помнишь, я держала здесь ломбард.
— В основном? — уточнил я.
Виноградова поджала губы. Несколько секунд она молчала, явно не собираясь отвечать, но я терпеливо ждал, и тогда она неохотно сказала:
— После моей смерти этот дом начал пользоваться дурной славой. И здесь время от времени собирались разные... личности. Сперва это были странные людишки, которые хотели организовать какой-то культ. Они были забавными, и особо мне не мешали.
— Приносили жертвы в подвале дома?
— Если бы... — вздохнула призрак. — Так, стращали людей.
— И куда они делись? — озаботился я.
— В один прекрасный день лидер культа, который собирал пожертвования, сбежал, прихватив с собой почти всю кассу.
— Почти? — прищурился я.
— Я взяла немного — просто посчитать! И не успела вернуть... — буркнула Виноградова и продолжила, — Остальные культисты разбрелись кто куда. Уж очень разочарованы были эти юноши и девушки подлостью своего предводителя... Потом стало интереснее — какое-то время тут базировались разбойники, которые успели ограбить несколько сберкасс и ювелирный магазин. В