Читать интересную книгу Фабрика уродов - Шимун Обедин

Сумасброд и романтик.

Поддаться зову плоти, для него значит предать себя, проявить непозволительную слабость, дать фальшь в игре. А отступиться и уйти в сторону попросту не хватает сил.

Лота, женщина близкая, желанная и доступная – мотив Ришье Малигана в погоне за Диким Талантом. Сводя вместе эту парочку вместе для поисков носителя, его треклятое семейство все правильно рассчитало. Ришье будет делать все, как скажет Лота. Чтобы быть рядом с ней, и в то же время как бы не из-за нее.

Самообман, одновременно горький и сладкий, как отравленный мед.

Знание того, что она использует его, придаст ему силы для того, чтобы сопротивляться зову плоти. Про зов сердца я говорить не буду, потому что не уверен, что у Выродков есть сердца, – ну, в том смысле, в котором мы думаем об этой качающей кровь мышце.

- И какой же это мотив?

В голосе Ришье появился интерес. На то и расчет. Рыбак рыбака…

Я глазами делаю хозяину знак приблизиться и шепчу в ухо фразу, которую за последние два дня несколько раз ясно читал в глазах.

- Что ты со мной делаешь, женщина?

Ришье отдергивается, точно ошпаренный. Не сомневаюсь, он никогда не произносил эту фразу вслух. Но я – Паук, и мое искусство не только плести нити, но и чувствовать малейшее колебание, которое по ним передается. Еще я умею читать узоры, сотканные из самых тонких, невидимых глазу паутинок. А густые, душные тенета же натянутые между Лотой и Ришье не заметил бы только слепой.

Хрясь!

Рука у моего хозяина – та, что настоящая, а не из оживленной магией глины – полегче, чем у Корта. Но он-то и бьет с душой.

Аккуратно сплевываю под ноги Лоты зуб. Все, дошатался.

- В моей комнате под подушкой вы найдете заколку Клариссы. Она искала ее этой ночью перед тем, как уйти, но не нашла. Вы знаете, почему, милорд, - (достаточно графа!) – Такой уж у нее Талант…

Жаркий шепот, щекочущий шею:

- Я и правда могу отыскать, что угодно, если это спрятали намеренно. А вот если что-то потеряю сама, то могу ворошить вещи до умопомрачения, но ни за что не найду. Ты терял что-нибудь по-настоящему ценное, мой варвар? Мне все понравилось, и я добра этой ночью. Я могу отыскать это для тебя. Только попроси. Хорошо, попроси меня…да, вот так, так, та-ак…

На самом деле я просил ее не искать. Руками и губами, как мог истово. Просил даже не начинать.

Потому что испугался, что она действительно может отыскать ниточку к моему прошлому, к памяти и оборванным нитям, которые остались там, где появился Тотем. Не уверен, что хочу, чтобы за них кто-то мог дернуть…

- Плевать!

По щеке хозяина ползет капля пота. Корт ничего не понял, а Лота изображает, что не почувствовала на себе короткий быстрый взгляд, который на нее бросил Ришье. Молодой Малиган делает огромное усилие, чтобы справиться с собой и своими чувствами. У него получается.

- Что с того? Кларисса – нимфоманка. Он спит с любым, у кого заподозрит приличный размер в штанах. И в твою внезапно вспыхнувшую к ней страсть я не верю.

- А мне плевать, во что веришь ты, Ришье Малиган, - резко бросаю я. – Если останусь жив, мне нужна Кларисса. Больше чем всем вам! Я могу быть только с ней!

- Он, пожалуй, говорит правду, Ришье.

Шаркающая походка, стоптанные туфли с поцарапанными пряжками. Уникальная осанка, сочетающая в себе прямую спину и сутулые плечи. И унылая лошадиная физиономия. В поле зрения появился лорд Феррин. Он же лорд Фер. Мозги Малиганов.

- Ну, почти правду. Только думаю, для него сойдет не только Кларисса, но и любая другая женщина Древней Крови. А вот с простыми смертными возникнут определенные… гм-гм… трудности. – Фер сделал паузу и сально хихикнул. – Любая сойдет, да не каждая снизойдет. Вот он и вцепился в нашу соблазнительницу.

- О чем ты говоришь, дядя?

Это Лота Малиган.

- Он же Тотем. Несовершенное творение Сагаразат-Каддаха.

- И что с того?

В голосе Корта Малигана звучит раздражение.

- У каждого Тотема есть не только плюсы, но и минусы. Скажем так, эффект отдачи. Прямо как в ситуации с Диким Талантом… Хе-хе! Хе!

- Хватит шарад, Фер!

Не выдерживает и Ришье.

И почему все умники – зануды с ярко выраженным самолюбованием?

- Наш Дакота – паук. (Кстати, все знают, что само слово «Дакота» на языке южных раугов обозначает большого черного паука?). Благодаря Тотему он быстр, ловок, силен. Подозреваю, что умеет хорошо разбираться в самых разных хитросплетениях и интригах – не столько благодаря уму, сколько благодаря наитию. Он опасен и хорош – как инструмент, созданный для тайных грязных дел. Но у пауков, знаете ли, есть определенные сложности с половой жизнью. Их самки сжирают самцов сразу после спаривания. По всей видимости, с женщинами, вступившими с ним в связь, происходит что-то подобное. Я имею в виду – с простыми смертными женщинами. Но Древняя Кровь выше жалкой друидической магии Сагаразат-Каддаха. Исходя из того, что тут только что нес наш разрисованный друг, я делаю вывод: он трахнул, - это слово Фер произнес с нескрываемым удовольствием. - Клариссу, а она взяла и не оторвала ему голову…

- Скорее Кларисса трахнула его, - вставил Корт.

- … что произвело на неокрепший ум нашего варвара самое сокрушительное воздействие. Так сказать, поразило его до глубины души, – закончил Фер.

Ага. Заложенной-перезаложенной души.

- И…?

Теперь Ришье набычен – совсем как Корт.

- И он чувствует себя, как влюбившийся мальчишка, - негромко сказала Лота. – Представь, что твой варвар впервые в жизни…

- В той ее части, что он помнит. Я слышал, Мастера Тотемов забирают память и личность у своих рабов, - заметил Фер.

В этом семейства просто мания какая-то перебивать друг друга.

Лота бросила на дядю раздраженный взгляд и повторила:

- Представь, что впервые в жизни твой варвар смог прижать к себе женщину, с которой ему было хорошо. Смог погладить ее волосы и положить ее голову себе на грудь. Смог просто закрыть глаза, лежа рядом с ней. Наверное это… много…

- Ты не знаешь, насколько, Лота Малиган. – с трудом проговорил я. - В течение последних двенадцати лет, отлюбив женщину, я бью ее кулаком по голове. Чтобы вырубить напрочь. Потом связываю по рукам и ногам и бегу прочь – как можно дальше. Иначе она может освободиться и найти меня. Тогда ее придется убить. Двенадцать лет, баронесса. Ни одна женщина не могла дать мне тишину и покой после того, как они нужны больше всего. Всегда все заканчивалось насилием… У меня никогда не будет жены, семьи, любовницы или хотя бы любимой шлюхи в борделе. Зато есть шрамы на шее. Меня дважды хватали зубами за горло, когда я позволял себе забыться на одну лишнюю секунду дольше, чем следовало… Ты можешь представить себе, что это такое?

Я могу. Я многое могу представить.

Я смотрел на Лоту и говорил с ней, но последние мои слова адресовались также и Ришье. Человеку, который уже черт знает сколько лет (у Выродков свой счет годам) заглядывает в лица женщин, пытаясь разглядеть в них черты той, которую запретил себе желать.

Клянусь когтями Бегемота, ты можешь не желать заключать со мной сделку, Ришье, но ты поверишь в мой мотив. Ты сам пляшешь под такой же. И ты меня поймешь, потому что знаешь, насколько крепок такой поводок.

Момент истины.

Ришье долго молчит. Потом поворачивается и бросает Корту:

- Развяжи его.

- Спасибо, милорд. Я снова готов вам служить.

Я слегка напрягаюсь, чтобы на лице не отразилась гримаса боли, когда лента Тотема отделяется от кожи и рвет веревки, точно паутину. Обрывки сыплются на пол, а я встаю со стула, аккуратно поднимаю руки и начинаю демонстративно разминать затекшие кисти.

Корт выпучил глаза и открыл рот, на какой-то момент утратив всю свою воинственность. Надо же, он может быть почти забавным – слишком коренастый и коротконогий. Фер хмыкнул. Лота смотрела на меня так, словно увидела только сейчас. Ришье же словно и не обратил внимания на случившееся. Он хмур и прислушивается к чему-то внутри себя.

- Теперь мы можем поговорить о том, как добраться до Жабы и вытащить мою Клариссу, - говорю я.

- Не зарывайся, - пренебрежительно кривит губы Фер Малиган. – Ты по-прежнему всего лишь смертный. И даже более чем смертный, потому что влез в дела Древней Крови. А с этим, - тычет в татуировки. – я намерен кое-что сделать. Так что сюрпризов как с веревками больше не будет.

- Буду только рад, милорд. Через Тотем Мастера могут добраться до меня. Если у них возникнут подозрения, ничем хорошим это не закончится.

Я слегка кланяюсь.

Интересно, что они решат на мой счет, когда – и если – мы вернем Клариссу?

- Не обольщайся, варвар. Интерес тёт… Клариссы к тебе не продлится долго, - говорит Лота. – Она всегда была ветреной натурой.

- В любом случае, это большее, на что я могу рассчитывать.

- Хорошо. Пока мы вместе. – Ришье, наконец, усилием воли возвращает себя в нашу грешную реальность.

Он говорит медленно, тщательно расставляя слова.