Так того пожелали хижане,
Доличане и ратники Ретры
По обычаю древнему венов
Всех бояр и героев погибших
Положили в ряды меж князьями
И прикрыли льняным покрывалом.
А потом на костры коло смерти
Понесли остальных побратимов.
Их сплотила в единство союза
Воля к свету и воля к свободе,
Также смерть, что забрала в мир высший
К предкам добрым высоким и славным.
Наконец был получен от тренья
Чистый пламень — подарок Даждьбога.
Вот его поднесли факелами
К погребальным кострам среди поля,
И запел жрец гимн Солнцу-Даждьбогу,
Славя пращура русского рода,
Его внуков, чтоб встретил их светлый
Как героев земли Святорусской.
Жрец пел гимн, а костры полыхали,
Унося в высший мир души павших.
Войско русское кругом стояло,
Воины молча смотрели на пламя,
На звезду, что зажглась в ясном небе,
Освещая высокую Сваргу,
Куда мчались славянские души…
На твердыни Дубина седого,
Что склонил свои головы башень
Перед теми, кто жизнь свою отдал
За свободу и землю Святую,
На поля и дубравы родные,
На всё то, что зовется Руссия,
И в глазах у них слёзы дрожали,
Слёзы боли, великой утраты.
Вот князья подошли к коло смерти, –
Твердослав и Радимир с Никлотом,
И, сняв шлемы и став на колени,
Поклонились кострам восхожденья.
Вслед за ними всё войско склонилось,
Закачались знамена в прощанье,
Тихий шёпот таинственной клятвы,
Женский плач и детишек рыданье.
Ночь горели костры погребенья.
Рано утром собрали венеты
Пепел павших героев по урнам.
Эти урны на помост широкий
Принесли, поделив меж собою.
Прах погибших словен и кривичей,
Также прах их союзников чудских
Порешили князья Руси Светлой
Отвезти на Ильмень и на Волхов.
Там стоят родовые курганы
Кривичей, всех словен и карелов,
Только там место праху героев.
Чтоб не гневались древние предки,
Что нарушен закон права рода,
В свою очередь вены поморья
Стали насыпи ставить курганов,
Насыпая их выше и выше,
По заслугам погибших в сраженье.
Им в работе тяжёлой и нудной
Помогали карелы и руссы,
Также женщины, матери павших,
Старики и ребята постарше.
Вот закончены были курганы,
И туда отнесли прах погибших.
А потом по традиции древней
Стали ставить столы поминанья.
Сколотили столы из сосновых
Длинных досок, окрашенных охрой,
Их накрыли льняным покрывалом
И поставили лавки на кольях.
На столы привезли из Дубина
Бочки сбитня, напитки и пиво,
Привезли также красную рыбу,
Много птицы и дичи из бора,
Также мясо добытых оленей
И кабаньего вкусного сала.
Все продукты славянами были
Приготовлены тут же на камнях.
И уселись венеты и руссы
За столы помянуть в битве павших.
Пили суру сначала славяне,
Запивали её белым пивом,
Пили сбитни и сладкие соки,
Ели творог, отменное мясо,
Также рыбу, икру и дичину.
И погибших в сраженье кровавом
Поминали, как будто в застолье
Они рядом с живыми сидели.
Пели песни славяне о жизни,
Пели гимны богам, общим предкам,
Танцевали, вели хороводы.
А когда закатилось светило
И костры загорелись на поле,
Разделившись на группы, начали
Состязаться борьбою с оружием.
Бились воины мечами в кольчугах,
На конях со щитами сражались.
Побеждённых всем миром хвалили,
Победивших князья награждали.
Эта битва велась в честь ушедших,
И поэтому не было крови.
Судьи зорко смотрели за строем,
Чтобы правила все соблюдали.
После боя оружием острым
Стали войны в кулачные стенки.
И сходились бойцы в рукопашной
До утра, до зари Светлоокой.
Бой кулачный был люб ободритам,
Люб руянам, словенам, кривичам.
Очень сильных бойцов показали
Лютичи на ристалище света.
Только князь Латикайнен не принял
Вызов, брошенный Русью чудинам.
Он сказал, что карелы не любят
Драк потешных с друзьями по духу.
Вот в борьбе и в стрельбе по мишеням
Его воины с охотой покажут
Свою доблесть, сноровку и силу,
А пока награждают пусть руссов.
Сколько битых носов, сколько крови!
Латикайнена выслушав слово,
Порешили князья, что настало
Время честной борьбы до победы,
Ведь борцов среди воинов немало.
И сходились борцы меж собою,
И валились на землю сырую,
А потом без обид, обнимаясь,
Становились для боя из луков.
Целый день вены, руссы, карелы
Меж собою отчайно боролись,
Только к вечеру князь-воевода
Наградил лучших витязей войска.
По мишеням стрелять же из луков
Пригласили и девушек юных.
И стреляли красавицы точно,
Обходя в мастерстве своих братьев.
И за это их те поздравляли,
Говорили, что жены венетов
За себя постоять тоже могут,
Что уже доказали в дни штурма,
Когда тёмные лезли на стены
И грозили столицу святую
Превратить в груды пепла и тлена.
После тризны широкой и шумной
Отпустили славяне всех пленных,
Что работали больше недели,
Погребая тела побеждённых.
Были ими зарыты христьяне
Войска битого, воинства Нави,
Немцы, франки и жители Пада,
Все, кто шёл на венетов с войною
И нашёл свой конец у их града.
Отпустили без выкупа пленных,
Чтобы зла на славян не держали,
Напоследок их в Дубин пустили
И столицу свою показали,
Накормили, одели в дорогу,
Наказали им быть поумнее,
Не ходить воевать против венов.
Пусть приходят как гости с товаром
И торгуют — так будет надёжней.
Пленным дали продукты, лекарства,
Даже мулов для раненых дали
И за них помолились Стрибогу,
Чтобы дождик и холод осенний
Не застал их в пути одиноком.
Пусть идут восвояси христьяне
К своим семьям домой, славя Бога.
Когда Дубин покинули «гости»
И ушли восвояси на запад,
Затопили тогда ободриты
Бани русские с огненным жаром.
Наступило спокойное время,
Теперь можно и снять напряженье:
Разогреть своё тело в парилке,
Искупаться в настое целебном,
Массажом разогнать кровь по жилам,
Со стихиями слиться в единстве
И наполниться новою силой
Для дальнейших высоких свершений.
Вот к обеду все бани Дубина
Жаром огненным в небо дышали,
Пар валил из-под крыш и отдушин,
Воробьев и ворон разгоняя.
В них толпою весёлой и шумной
Шли славяне, и войны, и жёёны,
Также девушки, отроки, дети
И седые премудрые старцы.
Прихожан в банях сбитнем встречали
Знатоки разных трав и заклятий.
Были рады они дать по чарке,
Пряным мёдом помочь в исцеленье.
Вот заполнили пологи люди:
Воины в шрамах, весёлые дети,
Девы милые, отроки, старцы
И плеснули водицы с настоем
Трав лекарственных с листьями силы
На каменья горячие в печках.
Пар прозрачный пахучий и жаркий
В миг заполнил собою парные,
И со смехом скатились на лавки
Ребятишки с пологов высоких.
Воины, шапки надев и взяв травы,
Также веники с дуба, березы,
Стали ими хлестать свои спины,
Обливаясь водою студёной.
В клубах пара красавицы-девы
Растирали тела их хвоею,
Разминали ушибы руками
И маслами из трав благородных.
Любовались венедками руссы,
Русокосы, точены и ладны,
Без изъяна фигуры красавиц,
Даже речи их нежны и складны,
Что тут скажешь — богини и только!
Лады дочери Светлой Прекрасной!
Можно им, и как в поле цветами,
Любоваться безмерно в день ясный.
Только это, а мысли худые
Жечь огнём благородного сердца.
Нет продажной любви на Поморье!
Нет продажной любви на Руссии!
Также нет и предательства женщин.
Жены руссов в семье — берегини,
Их сердцами мужчины согреты.
И зовут их венеты и руссы
Словом ёмким — земные богини.
Видят женщины в мужах на полках
Только воинов, защитников Прави,
Не зверьков, не христьян с ложью в сердце,
Порождение низменной Нави.
В банях долго плескались славяне,
После жара купались в ушатах
С дождевою прохладной водою,
Пили сбитни, меды и настои,
Отдохнув, вновь в парную спешили.
Снова парились листьями дуба
И горячие сбитни вновь пили.
После тризны разгульной и бани
Собрались воеводы у князя.
Решено было пир на прощанье