-Поставь. Кипяток. На лавку, - отчеканил я - Иначе, уже через минуту твоя задница, по самые твои уши, окажется в нем же! Не изволь сомневаться!
Мила дрожащими руками поставила кружку на лавку и кажется, совершенно спокойно, ничуть меня не смущаясь, сложила руки на груди и спокойно сказала:
- Выйди. Не позорься. Князь ведь, а ведешь себя как мальчишка беспризорный.
От меня не укрылась, как девушка болезненно поморщилась и дернула левым плечом. Укус распухал на глазах и нехорошо наливался черно - бордовым цветом. Действовать нужно было быстро.
- Позволь, я залижу укус.
Я приблизился к Миле на шаг, она отступила на два и уперлась в лавку. В темных глазах ее разлился самый настоящий ужас.
- Ну, уж нет! Что - что, а лизать себя, я точно не позволю! - шаманка старалась говорить спокойно, но дрожь в голосе выдавала ее с головой.
- Если укус сделан без согласия самки, там может быть яд, подавляющий волю, - поспешил пояснить я.
- Ах, я еще и самка! - от возмущения девушка, кажется, готова была в меня плюнуть.
- Наша вторая сущность Волчья, Мила. На половину мы животные, нравится тебе это или нет.
- Ваша! Но не моя! - закричала Мила злясь. - О Всевышний! Да лучше бы служитель Новопришедшего меня на костре спалил! Знала бы, куда попаду, клянусь, не убегала бы!
- Тебя хотели сжечь? - услышанное прозвучало настолько дико, что мне показалось, что я ослышался. - За что?
- В нашем мире сейчас происходит смена эпох и богов. Служение новому, я не приняла. Точнее, ложиться под служителя Новопришедшего не возжелала. Как не имею его, и сейчас, ложиться под кого-нибудь из вас.
- Светозар к тебе больше не прикоснется. Обещаю. Так же, как и никто! Никто кроме меня. Запомни! Любого, кто подойдет, на куски растерзаю.
- Это хорошо, плохо то, что я и тебя не хочу князь. Уж прости ты меня привередливую, - в голосе девушки звучала явная насмешка над моей самоуверенностью.
- Хочешь, - уверенно заявил я. - Тебя возбудил даже тот невинный, легкий поцелуй. Мой зверь точно это уловил! Его нюх не обманешь. А об ощущениях, что идут за более смелыми ласками и что такое истинное наслаждение, ты пока еще и понятия не имеешь, но уверяю - тебе понравится.
Глава 14
Сердце колотилось как бешеное. Даже дышать было больно. От нервного напряжения я вся дрожала. А он не сводил с меня своих пронзительных, темно-синих глаз, полных хищного желания сожрать меня здесь и сейчас.
Я была почти уверена, что сейчас эмоциями князя руководит волкодлак. Ну не могут люди смотреть столь зверски.
Князь подошёл неспешно с уверенностью матерого, лютого волка и замер. Очевидно, перед решающим броском.
О, Творец единый и всемилостивый! Ему же сейчас не что не помешает взять меня прямо здесь! Прямо вот на этой лавке!
Очень быстро и жестко. По-звериному.
- Я не хочу так! - закричала в отчаянье и влепила князю пощечину. Вернее, замахнулась, чтобы ее влепить, но моя рука была жестко перехвачена, я вскрикнула от боли, а следом, от того, что меня опрокинули на лавку спиной.
- Не смей! Не прикасайся! Не хочу!! - заорала во все горло в отчаяние. Затрепыхалась, пытаясь, освободится, да где там. Этот кабан крепко-накрепко схватил меня за руки и придавил мое довольно хрупкое тело, своей огромной тушей. - Пусти!!
- Да не ори ты! Дуреха! - прошипел князь, схватил меня за горло, повернул голову влево и удерживая так, действительно принялся вылизывать место укуса.
Рану сразу жутко защипало и я, вздрогнув всем телом, замерла, шокированная происходящим.
Со мной никогда прежде не происходило ничего подобного. В смысле, меня впервые столь откровенно касался мужчина.
Хотя он даже и не касался, он лежал на мне и вылизывал мою укушенную его же братом шею!
О, Творец Всевышний! И чем только я могла тебя так прогневить? - сжавшись от омерзения и страха, я плаксиво хныкнула. Очень уж щипало рану, и это стало последней каплей в чаше моего терпения на сегодня.
А еще, я очень боялась, что на вылизывание шеи князь не остановится. Это действо только распалит его внутренний огонь ко мне, если я хоть что-то понимаю в мужчинах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он уже возбужден! Богумир прижимался ко мне очень плотно, и я прекрасно чувствовала, как наливаются силой его органы.
К горлу подкатил огромный ком горечи. Глаза зажгло от слез.
За что? Милостивые боги! За что?
Какой же он тяжелый, горячий и большой! Он же меня просто раздавит и изнутри разорвет!
Ко мне уже не раз по пьяни и не только, прижимались возбужденные мужики. Так вот их причиндалы, в сравнение с князевскими вообще не шли.
Бедные его женщины! Как же они выносили свои первые ночи с ним?
Об устройстве тела, как мужского, так и женского, живя со знахаркой, я знала хорошо и даже весьма подробно и тонко. Знала, что если мужчина достаточно чуток, умел и нежен, то женщине и в первый раз может быть хорошо, но Богумир, хоть убейте, не производил на меня впечатление чуткого и заботливого любовника.
Он князь, владыка, берет, что хочет и кого хочет и плевать ему на чье-то несогласие.
Вот и сейчас, не смотря на все мое сопротивление, он прикасался и прикасался. Медленно и тягуче проводил языком от низа раны до верха, от низа и до верха. Неспешно. Словно ему нравилось так пробовать меня на вкус.
Я была напряжена до предела, до немыслимой боли в каждой мышце. Замерла в ожидание ужасного, неизбежного. Я чувствовала, как невероятно быстро бьется сердце князя, чувствовала, как обжигает меня его дыхание с ароматом смородины и мяты.
Вспомнился наш утренний поцелуй. Даже его князь бессовестно украл! А я так мечтала, что сама однажды подарю его любимому. Он бы долго его добивался, а я бы не позволяла, а однажды, за что-нибудь этакое, обязательно подарила бы. А он бы воспринял это как самую высокую награду. А этот гад, просто взял и украл его! И мечту мою тоже украл!
За мечту было обиднее всего.
Я задышала глубже, чтобы справиться с накрывшей яростью и только тут заметила, что жжение-то уменьшилось. Почти прошло, а горло мое князь больше не сдавливает, а просто поглаживает. Продолжая нежно вылизывать место укуса.
Нежно?
Да! Именно нежно.
От этого понимания по спине моей пробежали мурашки, а следом по телу прошла волна расслабляющего жара.
Да что ж это со мной такое происходит то, а? Что ж за напасть то такая!
А князь все лижет и лижет нежную кожу шеи, ставшую от его прикосновений просто невероятно чувствительной. По всему моему телу разбегались стыдливые мурашки, сливаясь в тугой ком в самом низу моего тела. Я невольно задышала глубже, и вдруг почувствовала, как затвердели мои соски. Меня опалило жаром стыда, но от очередного нежного прикосновения его языка из моего горла вырвался сладкий стон. Который, совершенно точно меня шокировал больше, чем князя.
Отзываясь на мой стон, его уд тут же окаменел и уперся мне как раз в упрямо сведенные ноги.
Я вздрогнула и, всхлипнув, снова сжала ладони в кулаки, почти смирившись с участью быть поруганной здесь и сейчас. Но князь вдруг подскочил с меня словно ужаленный. Или резко проснувшийся от ужасного кошмара. Резко развернулся и не ушел, а выбежал из бани как ошпаренный, даже не оборачиваясь.
Я быстро села, и сама не знаю зачем, принялась нервно поправлять волосы. Бедное мое сердечко, так бухало о ребра, что мне стало больно дышать, и чтобы хоть как-то прийти в себя, я, не думая опрокинула на себя целое ведерко с ледяной водой.
Отчаянно взвизгнув, принялась отплевываться и протирать глаза и только потом увидела перед собой довольно улыбающуюся Лушу. Аж интересно стало, чему это так довольно старая улыбается.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Вот и поладили уже, я смотрю, - пропела она ласково. - Ни так все и страшно. Верно?
- Ничего мы не ладили! - буркнула, покраснев и отвернувшись начала мыть волосы.