Катька жалобно скривила мордочку, но на поцелуй ответила, моментально забывая об окружении, потому что Соколов, черт бы его побрал, был лучше.
Вопросы Егорова не задавала, потому что ее спутник неизменно отвечал загадками, а то и вообще игнорировал, переключаясь на другие темы. Однако, не видеть, что гостю пытаются всячески угодить, мог бы только слепой.
Яхта бросила якорь в тихой бухте с прозрачной лазурной водой. Катька не отлипала от леера пока смотрела как опускается тяжелая конструкция, что удерживает морскую красавицу на месте. На корме опустили специальное приспособление, — названия, естественно, Егорова не знала, — с которого удобно было спускаться в море.
Потрясающий отдых. О таком Катя не смела грезить. Они много купались, валялись на лежаках, читая забавные паблики и посты и Интернет. Смеялись. Ели фрукты, морепродукты и мясо. Надо заметить, шикарное мясо. Катя чуть о столешницу лбом не приложилось, когда первый кусок в рот засунула. Мягкое, сочное, с чумовыми приправами, не перебивающими вкус. Пару часов они провели в не менее роскошной каюте. Солнце сильно жарило, хотя дело было не в этом. Они попросту хотели друг друга. Катюха еще пока плавали завела Эдика не на шутку. И все бы ничего, но вода настолько чистая, что их неприличные игрища увидела бы вся команда.
Катя познакомилась с капитаном, задала кучу вопросов, но все названия у нее сразу вылетели из головы. Осело только, что самая необычная яхта в мире построена по типу города Монако. О, как! Егорова даже в сеть залезла, посмотреть. На город, разумеется.
На берег они сошли поздно вечером. Уснули в скромном отеле Егоровой, тесно прижавшись друг к другу на узкой кровати. Обоим нужен был отдых. Ладно Катя дорвалась до сладкого, но почему Эдик со всем, что прилагалось к красивому лицу, оказался неутомимым — загадка. Хотелось бы думать, что из-за природной харизмы Егоровой…
Глава 29
Катя проснулась раньше Эдика. Быстро сходила в душ, привела себя в порядок и юркнула под бок к буржую. Она же не дурочка отказываться от утреннего десерта. Лежала и смотрела, как подрагивают ресницы красавчика во сне. Его лицо выглядело расслабленным, а черты стали немного мягче, чем обычно.
— Не смотри на меня так, мамба, — не открывая глаз, улыбнулся он.
— Как? — она очертила пальчиком его скулу, подбородок, губы…
Эдик поймал зубами тонкую фалангу и коснулся языком подушечки. Прижал Катю к себе сильнее, а потом вовсе подмял под себя, глядя еще сонно, но уже с конкретным желанием.
— Попалась? — прошептал и коснулся ее губ своими.
— Разве? — игриво вскинула бровь Егорова, закинув руки ему на шею и перебирая волосы на затылке. — Не боишься, что ты попался, Соколов?
— Меня пугает только высота, — целовал он ее шею. — К остальному у меня иммунитет.
— Надо же, ты не лишен человеческого, — мурлыкала Катя, подставляясь под ласки.
— И у Богов есть слабости, — Эдик спустился ниже и обхватил губами ее сосок. Втянул в себя и поиграл языком, сжимая другую грудь в теплой ладони.
— Вот это самомнение, — она прогнулась, перебирая жесткие пряди на его макушке.
Губами Соколов опускался ниже, дразня легкими покусываниями, которые чередовал с мягкими поцелуями.
— Лишь адекватная оценка.
Его щетина добавляла дополнительных ощущений и Катя не знала, что ее сильнее заводит. Будто он включил в ней все органы чувств.
Едва умелые губы опустились на лоно, Егорова потеряла все связные мысли, кроме одной: “О, Боже!” И спорить стало бессмысленно.
Эдик с упоением вылизывал нежные лепестки, рисуя языком мучительно сладкие узоры, всасывая, зажимая губами, доводя Катю до громких стонов. Двумя пальцами двигался в ней в ритме своих ласк, задевая чувствительные точки.
— Эдик… пожалуйста, — очередной раз простонала Катя, выпрашивая больше. — Хочу тебя…
Проложив дорожку из поцелуев снизу вверх по ее телу, Соколов устроился между ног и вошел невозможно медленно, заставляя Егорову в нетерпении двигаться навстречу. Она жалась к нему, обвив ногами и руками, впивалась в желанные губы, хранившие ее вкус.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ка-а-атюша, — шептал он, толкаясь бедрами в нужном ритме. — Сладкая девочка… Моя мамба…
Поступательные движения Эдика становились мощнее, резче, глубже. Он порабощал Катю своей энергетикой и напором. Она чувствовала внутри бурю, которая вот-вот наберет обороты и обрушится, сметая все на своем пути.
— Хочу с тобой… вместе, — захлебываясь ощущениями, выдохнула между поцелуями.
— Тогда… сейчас, мамба, — делая особо жесткие толчки, приказал Эдик, зафиксировав ее лицо в ладонях. — Покажи мне свой космос, девочка…
Толчок… и Катя запрокинув голову, пустила через себя ослепительный оргазм, сильнее сжимая Эдика руками. Соколов напрягся всем телом и с хриплым стоном кончил в нее, явно потеряв контроль над ситуацией.
Егорова смотрела на него без возможности сдержать переполняющие эмоции. Любовь плескалась в глазах, а душа тянулась к мужчине рядом до ноющего ощущения. Он был невозможно красив. Темные пряди прилипли к мокрому лбу, на висках бисеринки пота, глаза с поволокой полученного наслаждения, губы яркие, зацелованные.
— Я тебя… — моментально поняв, что может все испортить, Катя прикусила язык и опустила взгляд.
“Молодец, Егорова, палишься с усердием”, — чертыхнулась про себя.
— Говори, — Эдик поцеловал ее в край губ, провел носом по щеке. — Ну же, мамба. Что ты хотела сказать?
— Ничего, — улыбнулась она, разглядывая его грудь. — Просто… с тобой хорошо.
— Трусиха.
Эдик поднялся и потянул змею в ванную.
Через час, после завтрака, они уже сидели на берегу, разглядывая резвящихся в море туристов. Тело Кати еще вибрировало после утреннего секса, а взгляд то и дело возвращался к Эдику. Хорошо, что на ней солнцезащитные очки. Не хватало прослыть озабоченной. Правды ради, Егоровой хотелось лишь его тепла, нежности и ответного чувства. Все остальное — сказочное приложение, от которого она, естественно, никогда бы не отказалась.
“Еще чего! За таким десертом очередь надо с ночи занимать”, — рассудила про себя Егорова.
Прикрыв глаза, она мысленно рисовала картины непередаваемого счастья, где они с Соколовым вместе. И это было так прекрасно, что улыбка трогала губы, а морской воздух опьянял.
— Здарова, Эд! — раздалось рядом и Егорова вздрогнула, повернувшись на звук. — Тебя хер поймаешь.
— Серый, — красавчик пожал руку другу. — Думал ты на экскурсии.
— Завтра собираемся. А ты все еще с пострадавшей тусишь? — качок кивнул в сторону Кати, а ей стало неуютно.
— Схожу до бара, — она поднялась, боясь услышать ответ Эдика, и пошла в сторону отеля.
— Кать! — окликнул Соколов и она обернулась, изображая веселость, а по факту пребывая в замешательстве. — Не туда направилась. Бар сразу за нами.
Он внимательно смотрел на нее, словно был готов сорваться следом, если заартачится. По понятной причине она собралась на территорию своего отеля: браслета лайнера у нее не было.
— Я сейчас, — бросила неоднозначный ответ и ускорила шаг.
Крепкий захват на локте заставил ее обернуться.
— Мамба, в чем дело? — Эдик глядел настороженно, заправляя ей за ухо непослушные локоны, выбившиеся из пучка на макушке.
— Соколов, я всего лишь собралась до бара, — широко улыбнулась Катя, отлично играя партию спокойствия и радости.
— Иди в наш. Тебе слова не скажут. Приготовят все, что пожелаешь.
Его настойчивость граничила с приказом. Это льстило Егоровой и стирало возникшее напряжение.
— Ладно-ладно, — сдалась и побрела в указанном направлении.
Взяв себе безалкогольный “Мохито”, Катя потянула через трубочку прохладный напиток и зажмурилась от удовольствия. Мяту любила с детства. Коктейль освежал, и беззаботные краски возвращались. У барной стойки она наблюдала на Эдиком и его другом, которые о чем-то оживленно беседовали. Спустя пару минут к ним присоединилась та самая красавица, что была на представлении под руку с Соколовым. Подружка Сергея.