Читать интересную книгу Эксперт № 07 (2013) - Эксперт Эксперт

Впрочем, всех интернетчиков под одну гребенку стричь не стоит. Между компаниями производственными либо теми, в которых силен производственный дивизион (как Apple и Google), и чисто пользовательскими интернет-ресурсами, как Groupon и Facebook, разница очевидна. Любой инвестор, незнакомый с интернет-технологиями, сразу спросит: почему вторые оцениваются при размещении гораздо выше первых, ведь просчитать доходы и оценить активы проще как раз у производственных структур?

«Я не очень хорошо понимаю и чувствую доткомовские продукты, но я считаю, что это все равно во многом дань моде. Моде, имеющей цикличность, — говорит совладелец и старший партнер инвесткомпании Garber Hannam Partners Group Марк Гарбер . — То есть на смену любому доткомовскому продукту придет новый доткомовский продукт. А вот когда мы говорим о hardware, о том, что называют железом, тут можно на уровне логики и аналитики высчитывать определенные и достаточно очевидные тренды».

К слову, Уоррен Баффет не инвестирует в интернет-бизнес по той же самой причине — его невозможно достоверно оценить.

Всё подключат к интернету

Интернет — популярная отрасль не только у широкого круга инвесторов, но и у специализированных венчурных фондов (см. «Что такое хороший стартап» ниже). Правда, две трети денег венчуристов поступает в разработки программного обеспечения, но и интернет-сервисам перепадает достаточно (самый известный пример — сайт-забава Pinterest, который был создан в 2010 году, а в 2012-м уже привлек 100 млн долларов). Стабильно растет число венчурных сделок в американском IT-секторе. Это и неудивительно: интернет как отрасль находится в стадии очень динамичного роста, который продлится еще десять, может быть, двадцать, а может, и тридцать лет, считает основатель фонда Almaz Capital Partners Александр Галицкий . По его словам, все дело в том, что сеть — это новая технология, которая дает возможность принципиально иначе работать со знаниями. «Сейчас много говорят о том, что количество пользователей, подключенных к интернету, уже не может расти, что есть определенный предел, после которого люди уже не смогут еще больше общаться и создавать трафик в интернете. Но мы забываем, что интернет, как когда-то электричество, создаст в будущем целый спектр приборов, которые будут к нему подключены, — на Западе уже есть понятие utility computing, — развивает мысль Галицкий. — Вспомните: с возникновением электричества появилась не только лампочка, появилось множество appliance, электрических приборов: холодильник, утюг, куча всяких вещей. А у нас пока только два интернет-appliance, по сути дела, — телефон и компьютер». Пройдет немного времени — и наша жизнь будет немыслима без интернет-appliance, предсказывает Галицкий: начать с того, что наш автомобиль будет подключен к интернету — для сбора данных о его техническом состоянии, об оптимальной дороге. Да что там автомобиль, вообще вся жизнь человека — правильное питание, медицина, которая нас обслуживает, транспорт, развлечения, работа — будет видоизменяться за счет новых вещей, которые условно можно назвать интернет-appliance.

Коллега Александра Галицкого по венчурному бизнесу, старший партнер-основатель Runa Capital Сергей Белоусов , тоже не видит пределов роста интернета как отрасли, но предлагает подходить к любой инвестиции с точки зрения венчурного инвестора: смотреть на команду, идею и денежный поток. «Мне очень давно не нравился и по-прежнему не нравится Groupon. Он решает какую-то непонятную задачу. А, к примеру, Twitter решает проблему эффективного и удобного общения. Это базовый инстинкт — говорить в толпу, in publiс, — рассуждает Белоусов. — Другой базовый инстинкт — это принадлежать к группе друзей и с ними общаться. Третий базовый инстинкт использует Pinterest, сайт, где можно собирать коллекции картинок и давать их посмотреть другим. Ведь это же бессмысленное действие! Просто, повторюсь, базовый инстинкт — коллекционировать и показывать свою коллекцию. Но даже часть животных коллекционирует всякую ерунду — и поэтому такая вещь может оказаться очень популярной. Говорят, что Facebook неудачно разместил свои акции. Однако Facebook — прекрасный бизнес, он может вырасти еще раз в двадцать. Просто его стоимость на публичном рынке была завышена. Сейчас она, с моей точки зрения, адекватна, хотя я не покупаю акции на публичном рынке».

Впрочем, и основанные на базовых инстинктах социальные сети не всегда становятся хорошим объект для инвестиций. Уже классический пример неудачной социальной сети — MySpace. С 2007-го по 2012 год она опустилась по популярности с 1-го на 158-е место среди социальных сетей; если в 2005 году News Corporation купила ее за 580 млн долларов, то в 2011-м с трудом продала за 35 млн. И это при том, что на пике MySpace оценивалась в 12 млрд долларов и по полмиллиона ежегодно получала в качестве выручки от продажи рекламы. «MySpace была плохим приложением. Это стало понятно, когда появилась Facebook, у которой были более правильная сфокусированная аудитория и хорошее качественное приложение, — разбирает причины неудачи MySpace Сергей Белоусов. — Это как BlackBerry. Мне очень нравится, но у меня есть iPhone, и BlackBerry умрет, к сожалению. Это не значит, что у BlackBerry невалидная бизнес-модель. Она валидная, просто iPhone их сумел обогнать». Все дело в быстром масштабировании бизнеса у интернет- и хайтек-компаний. «Как только появляется сервис, который лучше, чем у вас, потребители могут очень быстро на него перескочить», — поясняет Белоусов.

Венчурных инвесторов, впрочем, это не особенно пугает: их вложения долгосрочные и всегда предполагают большие риски, и в перспективе они считают интернет многообещающей отраслью. «В интернете все только в начале пути, бизнес-модели все время меняются. Вот акции Groupon упали, но сам по себе Groupon дал трек понимания, куда надо двигаться, — говорит Галицкий. — Точно так же было в 2000-е годы: даже те компании, которые потерпели неудачу и провалились, дали трек понимания будущего развития, и это позволило сделать следующий шаг. Возьмите автомобильную индустрию — сколько было производителей автомобилей в начале века в Америке и сколько осталось? Сколько было производителей самолетов, сколько было производителей компьютеров! Такие компании, как Tandem, DEC, Silicon Graphic, Compaq, AltaVista, Informix, Netscape, — их же уже многие и не помнят. Это естественный процесс. Без них не будет прогресса и эволюции в технике, а перегревы на рынке все равно будут. Это просто ошибка прогноза. И к этому надо относиться спокойно».

Тем же инвесторам, кому важна прибыль в обозримом будущем, стоит понимать: вложения в нынешние интернет-компании сродни инвестициям в развитие дельтапланов в надежде на то, что когда-нибудь появятся сверхзвуковые самолеты.

Мало вложил — быстро разорился

Настороженно относиться к интернету как к сфере вложения денег заставляет и тот факт, что большинство сделок с интернет-активами непубличны, плюс закрыта финансовая информация о компаниях. «Специфика инвестиций в интернет заключается в том, что если инвесторы покупают бизнес за три годовых прибыли, то продавать они его будут уже не менее чем за двадцать прибылей, — сказал “Эксперту” основатель Liveinternet.ru Герман Клименко . — Откуда берется такая капитализация? Представьте себе условные “Яндекс” и Google. Вы смотрите, сколько стоит реклама в США и в России, сравниваете и предсказываете условно “Яндексу” перспективу роста в три раза. Его стоимость умножается на три. Дальше, может ли условный “Яндекс” вырасти по охвату, скажем, вдвое? Может. Умножаем капитализацию на два. Ну и плюс премия за первое место на своем рынке».

Пока не появятся публичные истории успехов и провалов, нельзя адекватно оценивать интернет-компании. Возьмем, к примеру, лидера российского рынка интернет-знакомств «Мамбу». Когда «Финам» шесть лет назад покупал этот актив, то заявлял, что планирует выйти из него, как только годовая выручка достигнет 30–40 млн долларов. В 2011 году «Мамба» достигла сопоставимой выручки (точную цифру в «Финаме» не называют), однако продажи до сих пор не последовало. Поползли слухи о том, что теперь из «Мамбы» невозможно выйти. «“Мамба” — исключительный актив для российского рынка, и выходить из него просто так, ради выхода как такового, не имеет смысла, — сказал “Эксперту” управляющий директор фонда FINAM Global Олег Сейдак . — У нас были предложения от возможных покупателей, но мы сочли нецелесообразным продавать этот актив в настоящий момент, так как верим в его дальнейший опережающий рост». При этом Сейдак признает, что адекватные оценки таких активов возможны лишь по сопоставимым сделкам, а таких еще не было. «“Мамба” — крупнейший игрок рынка интернет-дейтинга, и впрямую оценивать ее через финансовые показатели не совсем корректно. Сажем так: этот актив мог бы стоить сейчас не меньше трех годовых выручек», — добавляет представитель «Финама».