Читать интересную книгу Дети Дракона. Изгои - И. Пермяков

«Податель сей бумаги выполняет важную государственную миссию во благо империи и во славу императора.

Первый канцлер Его Императорского Величия

Герцог Мариньик.»

– Да, я знаю, что это такое графиня, хотя, не скрою, держу такую вещь в руках впервые. Сильная бумага, графиня, я не совсем понимаю, почему еще в этом городе есть люди, которые не валяются у Ваших ног.

– Вы хотите сказать, почему я взаперти? Сама хотела бы это узнать, но это потом.

Действительно, чтобы немного разъяснить смысл этой бумаги, хочу напомнить, что герцог Мариньик был первым лордом империи и самым важным сановником в иерархии Андрии. Несмотря на интриги, доносы, а иногда и просто покушения на жизнь, герцог Мариньик уже на протяжении двадцати лет оставался первым канцлером и советником императора. Несмотря на враждебно настроенную к нему военную аристократию, во главе которой стоял герцог Валенштайн, генерал армии и военный советник императора, герцог умело лавировал во всех этих интригах, доставляя немалое удовольствие императору, свысока наблюдавшему на эти политические перипетии.

Поэтому, конечно же, велико было изумление лейтенанта, который далек был от дворцовых интриг, в отношении капитана к графини. Но памятуя, что в данный момент времени капитан был его начальником, а начальник, к сожалению, всегда прав, Истре не стал развивать эту тему, а просто спросил, что же хочет от него графиня, и чем он может быть ей полезен.

– Милый лейтенант, я хочу, что бы Вы были рядом со мной и Ваше везенье помогло моей удаче в моем деле. Самое главное, нам как можно скорее выехать из города, ну об этом я еще потолкую с капитаном… А теперь займемся фолиантом, – произнесла она, забирая из рук бумагу и водворяя ее на место.

– Графиня, если можно, один маленький вопрос, – проговорил Истре и на кивок графини продолжил, – как Вы освободились от держащего Вас рыцаря?

– Я его зацеловала, лейтенант, – засмеялась она. Внимательно посмотрев на Истре, она пожала плечами. – Отвернитесь сударь.

После того как он выполнил ее просьбу и по ее приказу повернулся обратно, он увидел в ее руке маленький тонкий кинжал.

– Я называю его «последний поцелуй», настоящая гномья работа, что бы Вы ни думали по поводу их существования. Пробивает любой доспех, если конечно хватит сил. А теперь будьте любезны еще раз отвернуться…

День пролетел незаметно, после второго завтрака графиня прилегла отдохнуть, а лейтенант остался стоять на балконе, охраняя ее сон и раздумывая, что же принесет ему знакомство со столь удивительным человеком, в которого он влюбился с первого взгляда и с каждым часом увязал в этой любви все глубже, словно в трясине.

Перед обедом графиня отпустила Истре привести себя в порядок. Вернее, она решила привести в порядок себя и заодно разобрать сундук с вещами, потому лейтенант бесцеремонно был выставлен из комнаты.

Молодой человек улегся на кровать в своей комнате, с удовольствием отметив, что легко может себе позволить такое отступление от устава, за которое ему неминуемо бы влетело, находись он сейчас в казармах. Время пролетело в думах и мечтах, а значит, мгновенно, и то, что день практически уже почти прошел к концу, лейтенант понял только когда его пригласили к обеду. В столовой на этот раз было немноголюдно, помимо капитана, в ней присутствовал только лейтенант Алисандре.

Капитан предложил присесть лейтенанту, и за столом воцарилась пауза. Потом пошли малозначительные вопросы о том, как лейтенант провел день, на что Истре принялся хвалить богатую коллекцию книг в библиотеке капитана и хотел было развить тему по необходимости завести нечто подобное в гарнизоне, но тут капитан встал, и, обернувшись, Истре увидел входящую графиню. Она была в обворожительном сиреневом платье и с драгоценностями на шее и руках. Даже волосы на голове были уложены невероятным образом.

– Никогда не сидите спиной к двери, Истре, – приветливо кивая, произнесла графиня.

– Вы великолепны, мадам, – рассыпался в любезностях капитан, – надеюсь, все Ваши вещи в целости и сохранности.

– Да, капитан, надеюсь, что да.

– К сожалению, мадам Лемарн с дочерьми обедают сегодня у знакомых, но это и к лучшему. Обговорим за обедом Ваш отъезд.

Обед прошел в деловом разговоре, словно на совете. Порешали выехать после рассвета. Сопровождать карету графини будет лейтенант Алисандре с восемью всадниками, не считая Истре. Кучером капитан предложил своего лакея. Заночевать предполагалось в Шаринске, куда капитан направил усиленный караул. А утром от Шаринска до замка останется около восьмидесяти миль.

Обсудив все детали, капитан предложил разойтись всем на отдых, задержав Истре.

– Молодой человек, я позволил себе дать указания подобрать Вам новую броню. Думаю, в данных условиях лучше перестраховаться. Дело серьезнее, чем Вам кажется, я очень надеюсь, что Вы без происшествий доберетесь до цели.

После чего отпустил преисполненного благодарности лейтенанта.

Незадолго до полночи, лейтенант услышал стук в стену из комнаты графини и, захватив мечи, перебрался через балкон к ней.

– Я хочу пару часов поспать, мой милый лейтенант, надеюсь, Вы посторожите мой сон.

– Я к Вашим услугам, графиня.

Через несколько минут в комнате повисла тишина, и только тени от огня показывали замысловатый танец на стенах и потолке.

– Лейтенант, мне холодно, – прошептала графиня

– Подкинуть дров в камин?

– Нет, идите ко мне.

Через несколько часов, проснувшись на мгновение, Истре заметил таинственные глаза графини, внимательно рассматривающей его.

– Спи, мой милый лейтенант, я посторожу твой сон. Кто знает, что нас ждет завтра. Спи.

И лейтенант бессовестно проспал до утра, видя, наверное, самый упоительный сон за всю свою недолгую жизнь. Он все-таки догнал свою беглянку, как ни странно, это была графиня, которая протянула во сне свои руки и сомкнула их в объятьях, шепча ему на ухо слова любви. Проснувшись утром, он увидел одетую в дорожное серое платье графиню, завтракающую у камина.

– Идите, одевайтесь, лейтенант. Да выходите через дверь, от кого нам скрываться, Вы, в конце концов, мой телохранитель, – натянуто улыбнувшись, графиня показала на ухо, потом на камин.

Истре, все поняв, поклонился и вышел.

Засада

День обещал быть замечательным. С утра легкий туман покрыл тракт, обрывками цепляясь за ветки деревьев и создавая немыслимые композиции, затем он отступил, открыв взору почти уходящий к горизонту тракт, прорезающий смешанные лесочки с проплешинами огромных полей. Молодая трава щедро откликнулась на выглянувшее и довольно приятно припекавшее солнце, отзываясь зеленью на каждый лучик. В такт ей и деревья охотно выпустили листочки, обещая в будущем бурную зелень на родивших их ветвях.

Десять всадников на великолепных гнедых лошадях, чуть вытянутым ромбом, трое спереди, трое сзади, по двое с боков, окружали бирюзовую карету. В нее были запряжены не менее великолепные андалийские буланые жеребцы, знаменитые тем, что могут совершать переходы на расстояние сто-сто пятьдесят миль в день, даже неся на себе закованных в броню всадников. В чем мы вынуждены были удостовериться, когда лейтенант и графиня проделали примерно такой путь от Маушино до Карна. Покрыты эти замечательные лошади были бирюзовыми накидками, а правил ими кучер капитана Карна – честь, которую он не оказывал доселе никому. По всей вероятности, этим он хотел загладить холодность приема, который он оказал графине.

Что же до лейтенанта, то он находился у правой стороны кареты, недалеко от дверцы, и периодически переговаривался со своей спутницей. Одет был в новую броню, которую от своих щедрот выделил капитан, принимая во внимание возможную опасность экспедиции. Впрочем, броня лейтенанта почти ничем ни отличалась от брони его спутников, разве что казалась чуть новее.

До заставы Шаринск, где они должны были сделать ночевку, было около 100 миль, поэтому по пути было решено сделать две остановки на заставах в Мирном и Поле, а весь путь должен был занять около одиннадцати часов.

После первой остановки, когда лошади отдохнули, а люди позавтракали у лейтенанта заставы, графиня попросила Истре сесть с ней в карету поболтать, что он и сделал, получив разрешение лейтенанта Алисандре, командовавшего экспедицией.

– Меня несколько напрягает наше неспешное продвижение по тракту, мой милый лейтенант. Я отлично понимаю, что это все, что могут позволить Ваши лошади. Но тем не менее капитану стоило прислушаться к моему мнению и позволить мне самой решать, как и с кем я буду добираться до Аурелии.

– Мне почему-то кажется, графиня, что ему было важнее чтобы Вы добрались до замка, а без конвоя Вы, наверняка, не стали бы это делать. Ведь, как я понял, Вы не особо горите желанием встретиться с герцогом.