Читать интересную книгу Отцеубийцы - Мария Вой

со своим оруженосцем. Армия думает, что я убил их генерала. Я не смог даже подарить детей своей жене, и наш брак был расторгнут. – Рейнар расхохотался: – Ты смешон, Ян Хроуст, в своей жажде мести и власти!

– Да как ты смеешь! – закричал Латерфольт и, уже не в силах сдерживаться, бросился к Рейнару. Кирш и Петлич схватили его за плечи, но Латерфольт сбросил их с себя и стал наступать на герцога: – Смешно? Это ты смешон и жалок, шваль! Дело даже не в короне, а в чести! Редрих отнял у тебя все: убил твоих братьев, забрал твоих грифонов, украл даже герб твоего рода, оставив тебе собаку! Собака ты и есть, и неудивительно, что Редрих вытирает о тебя ноги!

Егермейстер оказался рядом с герцогом. Оружия при Латерфольте не было, но, кажется, он готов был убить Рейнара голыми руками: пальцы скрючились, как вороньи когти, и только молчание Хроуста останавливало его. Шарка вдруг заметила глаза Своры за железным креслом. Она их не звала, точнее, не заметила, как призвала, и уж точно не смогла бы себе ответить, зачем это сделала.

– Убьем его, Ян! – кричал Латерфольт. – Он бесполезен! Добудем все, что нам нужно, от других пленников. Я скорее смирюсь с Редрихом, чем присягну такому, как Рейнар!

– Впервые в жизни хинн дело говорит, гетман, – развеселился Рейнар. Но тут же пощечина, такая сильная, что Шарка почти ощутила ее на собственной щеке, заставила его замолчать.

– Заткнись, Латерфольт! – Терпение Хроуста закончилось. – Не тебе отдавать приказы! Не тебе, который все эти дни только и делал, что хныкал, как дитя, когда я в нем нуждался! Шарка!

Она вздрогнула, словно забыла о собственном существовании. Теперь на нее смотрели все: и дрожащий от ненависти и обиды Латерфольт, и Рейнар с разбитыми, но все еще ухмыляющимися губами, и Хроуст, который от гнева словно вырос, как великан, и ничего не понимающие Сиротки. Шарка обнаружила, что уже давно стоит на ногах, а вокруг нее уплотняются демоны.

– Шарка! – повторил Хроуст и сделал шаг в сторону, чтобы не загораживать пленника. – Убей герцога Рейнара!

– Что?

Он не повторил приказ, но по одному его виду она поняла, что ей не почудилось. Шарка мотнула головой, словно пытаясь сбросить с себя взгляд болотного цвета глаз Рейнара и взгляд Латерфольта, который впервые за пять дней смотрел на нее, а не сквозь нее.

Разве Хроуст не обещал, что больше ничего не попросит?

Латерфольт в два прыжка оказался прямо перед Шаркой и схватил ее за плечи:

– Давай, Шарка! Это суд, и он велит тебе казнить этого человека! Делай же!

Она слабо попыталась вырваться из его хватки, но руки, которые совсем недавно ласкали и оберегали ее, впивались все сильнее. Хроуст вмешался и разнял Латерфольта и Шарку, как отец дерущихся детей. Герцог в ошейнике снова рассмеялся неприятным сухим смехом…

Она вышла из-за спины Хроуста и встала напротив Рейнара. Тот умолк, но ухмылка так и не сошла с окровавленного рта. На мгновение она вдруг увидела лицо молодого Рейнара – того прекрасного длинноволосого вельможи с высокомерным прищуром из сна Свортека. Демоны стеклись к железному креслу, и в следующий миг оно утонуло в многорукой, многоголовой, бурлящей тьме. В ее копошении пропали очертания человека. Черный водоворот вился и вился вокруг пленника…

А затем замер и опять превратился в стаю демонов, припавших на передние лапы, как псы перед хозяином. Рейнар проступил из тьмы, бледный и испуганный, но живой и невредимый. Свора пожирала его взглядами жемчужных глаз, но ни одна лапа, ни одна пасть так и не коснулись герцога.

– Вот почему мы не убьем тебя, – произнес Хроуст, спокойный, как фокусник, который только что показал несложный трюк. – Может быть, ты сам уже давно сдался. Но у Свортека были на тебя планы, раз он передал тебе часть Дара.

– Свортек ничего мне не передавал, – выдохнул Рейнар. – Клянусь!

– Твои клятвы яйца выеденного не стоят, – выпалил Латерфольт.

– Выведите Рейнара, – распорядился Хроуст, не дожидаясь очередной перепалки. – Дайте ему новую рубашку. Никаких больше цепей и ошейников. Мы с вами увидимся на второй части суда, ваше величество.

Конвоиры отстегнули Рейнара от кресла и вывели из зала. Следом вышли, получив одобрение Хроуста, Сиротки, перешептываясь на ходу. Гетман уселся обратно на свой стул: старые ноги устали от долгого стояния. Латерфольт не спешил покидать зал, как и Шарка, которая вообще слабо представляла себе, что делать без их приказов.

– «Ваше величество»? – переспросил Латерфольт, едва двери за Сиротками захлопнулись. – Неужели это не сон, Ян? Ты правда хочешь сделать его королем?

– К нам сейчас стягиваются все, кого правление Редриха оставило ни с чем, – устало ответил Хроуст, вытирая пот из-под повязки на глазу. – Но это в основном крестьяне, отщепенцы и бывшие рабы. Нам нужны могущественные союзники. Редрих уже собирает силы…

– Рейнар однажды обманул меня ради короля, хотя в те времена еще не был таким жалким ублюдком и хотел мести! Что помешает ему обмануть тебя сейчас?

– Если Митровицы перейдут на нашу сторону, Редриху конец.

– Я всегда видел королем тебя, Ян Хроуст! Ты – Король Обездоленных… Нет, к черту королей! Ты, наверное, забыл, почему нас назвали Сиротками, когда ты якобы пал. А теперь ты готов отдать трон человеку, которого Редрих зовет своим сынком!

– Латерфольт.

Уже который раз за день имя Латерфольта было произнесено так, что тот послушно замолк.

– Даже если мы отдадим корону Рейнару после того, как свергнем Редриха, вечно он носить ее не сможет, – тихо произнес Хроуст. – И пусть Даром его не убить, он останется сломленным, слабым калекой.

Латерфольт угрюмо промолчал. Кажется, замысел гетмана ему не понравился, но он не нашел возражений. Кинув короткий взгляд Шарке, он протянул было ей руку, но тут же резко отдернул ее и выбежал из зала.

Вторая часть суда состоялась на площади, где пять дней назад Шарка и Рейнар сошлись в схватке. До сих пор Шарка старалась обходить это место стороной, боясь, что оно снова вернет ее к тем событиям. Но сейчас здесь была тьма народу, а на краю площади выстроили деревянный помост – и ей в голову вдруг пришло другое воспоминание. Она как будто перенеслась в тот день, с которого все началось: день весенней ярмарки в Тхоршице, которую она разнесла, не оставив камня на камне. Удивительно, как давно она не вспоминала, как разорвала на мелкие кусочки Пригожу и как умоляла капитана конной полиции отпустить ее с миром, еще не зная, чем обернется его отказ…

В толпе она вдруг увидела Дэйна в сопровождении Тарры. Раньше оба оставались в Таворе – Латерфольт слишком дорожил своим советником, чтобы пустить его на битву, – но теперь вместе с остальным войском Хроуста приехали в Козий Град. Статный и гордый Дэйн уже был совсем не похож на прежнего тощего заморыша, да и сама она, в новом зеленом платье, под руку с героем непокоренной Бракадии, слабо напоминала испуганную шлюху… Но пусть ей снова бросали под ноги цветы и выкрикивали ее имя, как боевой клич, гордости и счастья Шарка больше не испытывала.

Дэйн взошел на помост вслед за Хроустом и сестрой, и его первый поклон и приветствие были адресованы, конечно, гетману. Для него даже приготовили отдельное низкое кресло слева от Хроуста, чтобы мальчику было удобнее в него забраться. Позади расселись шестеро военачальников, а чуть поодаль в передней части помоста пустовало еще одно кресло – наверное, для