– Зараза! – И просит: – Еще сыграй!
Впервые она видит его глаза так близко. И замечает, что они меняют цвет от его настроения. В гневе они серые, почти стальные, а сейчас, в расслаблении, – серо-зеленые. Ресницы, длинные и пушистые, как у девушки, придают его глазам особую выразительность.
Нос Толяна, как гребень бойцового петуха, носит следы воинственности хозяина – он искривлен, а ближе к переносице на нем виден шрам.
Шрам у него и на правой брови. Она как бы взъерошена и придает лицу вопросительное выражение. На его губы Евгения старается не смотреть – жесткие и сухие, они будто опаляют огнем…
Толян забирает у нее из рук гитару, берет ее за плечи и приближает к себе:
– Между нами, почему вдруг ты решилась на развод? Она пытается вырваться:
– Не твое дело!
– Черт! И слова-то подберешь не сразу… Он импотент?
– Нет. Просто он равнодушен ко всему.
– Понятно.
– Что тебе понятно? – вдруг взрывается Евгения. – Ты тоже считаешь, что я сексуально озабоченная? Прожить с женой чуть ли не два десятка лет и не поинтересоваться, что у нее в голове? А на душе? Я же не манекен!..
– И незачем так орать! – говорит он словами Кролика из мультфильма. – Я и в первый раз хорошо слышал!.. Похоже, у нас с тобой одинаковые проблемы.
– У меня уже нет проблем!
– Интересно, и кто же он?
– Почему сразу – он? Просто я добилась того, чего хотела!
– Одиночество – хорошая вещь, как сказал классик, но нужно, чтобы рядом был кто-то, кому можно сказать, что одиночество – хорошая вещь… Выпьем?
– Я больше не хочу.
– А мне не хочется уходить!
– Толян, вали отсюда! У меня свои планы, и ты мне мешаешь. В коридоре на полке твоя книга – бери и уходи.
– Ой, как грубо! А еще архитектор!
– Поторопись.
– Я уйду, если ты согласишься подарить мне несколько мгновений…
– И не мечтай!
– Вот как, никто и не ожидал!.. Тебе эта рубашка маловата, – говорит он и пальцем поддевает пуговицу.
Рубашка распахивается, обнажая грудь. Евгения собиралась красить окна, сняла лифчик… Вовсе не для того, чтобы ее раздевали прямо на кухне! Она пытается руками стянуть ворот сорочки. В спешке это ей плохо удается, и она чуть не плачет:
– Уйди, Аристов, я тебя умоляю!
И в это время, как избавление, раздается звонок в дверь. Алексей! Она и забыла о нем.
– Кто это? – темнеет лицом Толян.
– Алеша. Мой друг! – Она неприкрыто радуется.
– Да, недолго мучилась старушка… Сиди, доченька, я сам открою.
И действительно идет открывать.
– Заходите, заходите! – слышен из коридора его голос, прямо-таки лучащийся гостеприимством. – Женя мне о вас рассказывала. Очень рад! Толян!
– Алексей, – слышит она и, приведя себя в порядок, выходит из кухни.
– Заходи, Алеша, – приглашает она. – Толя забежал на минутку. Он торопится.
– Ах, как это мило! Цветы! – продолжает «косить под дурачка» Толян. – Женя, неси вазу, их нужно немедленно поставить в воду!
Алексей стоит в растерянности: он никак не может понять, какую роль играет Толян. Но не сопротивляется, когда Аристов своей энергией вытесняет его в кухню.
– Что это у вас в пакете?
– Редиска, огурцы, консервы.
– Отлично. Жёка, быстренько сделай салатик. Я, вы, наверное, не в курсе, знаю эту гражданку много лет. И вдруг сегодня мне сообщают, что она разошлась с Аркадием. Моя жена когда-то с ним вместе работала, тогда мы и познакомились… Вы, надеюсь, не ревнуете?
– Что вы! – Алексею ничего не остается, как поддерживать его игру.
Евгения не понимает, что нужно Толяну. Любой другой мужчина, почувствовав себя лишним, давно бы попрощался и ушел, а этот делает вид, что ничего не происходит.
– Женюра, хватит тебе суетиться, – почти интимно говорит он. – До чего хозяйственная, спасу нет! Представьте, Алексей, она собиралась красить окна. Кстати, Женечка, эмаль ПФ никуда не годится. Краска начнет трескаться, не дожидаясь зимы… А мы здесь бренди балуемся. У вас что, коньяк? – Толян бесцеремонно лезет в пакет. – Шампанское – для Жеки. Водка… Давайте сначала бренди допьем, а потом уж за водку примемся!
Что? Примемся! Так он не собирается уходить?! И она говорит сквозь зубы:
– Аристов, ты нам мешаешь!
– Опять скандалишь! – машет он рукой. – Ничего я не мешаю. Вы же сразу в постель не завалитесь? Сначала посидите, попьете. А втроем пить, как известно, намного интересней!
Она яростно вскакивает с табурета, подбоченивается, но, к своему удивлению, слышит примиряющий голос Алексея:
– Что ты, Женя, нервничаешь? И правда, пусть человек посидит с нами, поговорит, выпьет. Нехорошо его выгонять, он нам ничего плохого не сделал!
«Глупец! – мысленно иронизирует Евгения. – Ты же не знаешь этого обалдуя! Он компостирует тебе мозги, а ты и уши развесил! Решил справиться с ним силой своего интеллекта? Хочу посмотреть!»
«Обалдуй» между тем, явственно радуясь, приобнял Алексея:
– Молодец! Любят эти женщины все усложнять, а мужик мужика всегда поймет! Наша дама, заметил, пьет сегодня по чуть-чуть. Говорит, на днях перебрала. Вы, случайно, при этом не присутствовали?
– Присутствовал, – растерянно признается Алексей. «Как он тебя подловил! То ли еще будет!» – злорадствует Евгения. Она больше ни во что не вмешивается. Сидит, как мышь под метлой, и только наблюдает, как Толян снимает с ее… любовника одну обертку за другой. Чем-то терапевт ему не глянулся.
Мужчины с места в карьер берут такой темп пития, что она начинает опасаться, как бы оба не полегли прямо здесь, в кухне. Но потом вспоминает, что за все годы, проведенные в одних компаниях, она ни разу не видела Аристова перепившим. Наверное, споить Толяна мудрено.
Алексей вполне освоился и уже хлопает Толяна по плечу, а тот ему пьяно кивает. Но Евгения видит, что глаза у него трезвые, изучающие.
– Что, мужик, нравится тебе наша Жека? – обнимает его за плечи Толян.
– Нравится, – кивает Алексей, и глаза у него не в пример собутыльнику хмельные.
– Скажу тебе по секрету, мне тоже, – признается Толян. – Но у меня жена, двое детей… У тебя есть жена?
– Есть, – слышит Евгения и не верит своим ушам – он же делал ей предложение! – Но мы с ней решили развестись.
– Развод – дело житейское, – соглашается Толян. – А кто подаст на развод: ты или она?
– Мы еще не решили.
Евгения готова провалиться сквозь землю: что подумает о ней Толян?!
– А Жеке ты об этом не говорил?
– Она умная, все поймет! – Он с любовью смотрит на Евгению, а она думает: чем бы его треснуть по башке? Может, бутылкой шампанского?
– Ну, мужик, – добродушно улыбается ему Толян, – я думал, ты свободен. А раз мы оба женаты, то извини подвинься: я, как говорится, первый пришел!