Когда-то они обращались друг к другу на ты и по имени. А теперь:
– Евгения Андреевна!
– Валентин Дмитриевич!
И надо же! Вышеназванный президент почтил своим присутствием скромный уголок, где трудится старший специалист Лопухина.
– Евгения Андреевна! Вы расцвели вместе с природой! Я даже не ожидал, что из скромного бутона может проклюнуться такая роскошная орхидея!
Однако как быстро эти новоиспеченные президенты учатся галантности!
И что странно, комплимент она принимает как должное. Даже зеркало, с которым она прежде лишь сверялась, правильно ли накрашены губы, утверждает: Евгения изменилась! Неужели для того, чтобы осознать свою женскую привлекательность, надо развестись? Отказаться от многолетнего благополучного брака… Лучше сказать: благополучного в глазах других. И ведь внешняя перемена далась без особых усилий: новая прическа, другая помада, туфли на каблуках…
– Я к вам, любезная Евгения Андреевна, не из праздного интереса подошел. Мне нужен референт. Лучше вашей кандидатуры трудно найти: специалист первоклассный, со знанием английского.
Что есть, то есть! Мать Жени всю жизнь английский язык в институте преподает. Ну и дочка маленько спикает!
– Понадобится, пошлем вас на курсы компьютерные, за счет фирмы, – журчит над ухом змей-искуситель. – А оклад для начала, так сказать, на период обучения…
И называет цифру, в четыре раза превышающую ее теперешнюю зарплату…
– А подумать я могу?
– Ради Бога! – всплескивает руками президент и достает из кейса украшенную золотом визитку. – Звоните, как только надумаете!
– Юрист вам, случайно, не нужен? – вроде между прочим спрашивает Евгения; если она надумает, хорошо бы и Надю под боком иметь!
– Этот вопрос решается, – с интересом смотрит на нее президент. – У вас есть подходящая кандидатура?
– Есть!
– Тогда при встрече и поговорим!
Ох уж эти фирмачи! Поговорим! То есть посмотрим. И не согласился, и не отказал… Если честно, Евгения переходить из института боится. Она привыкла доверять государственному учреждению. Как и многие из ее коллег. И хотя именно в госучреждениях месяцами не платят зарплату, у граждан привычка – доверять государству и не доверять частным фирмам.
Она старается пока не думать о предложенной работе, но цифра в миллионах рублей продолжает упорно маячить перед глазами. Может, рискнуть? В конце концов, что она теряет?!
«Постоянную работу! – поднимает голову второе „я“. – И все виды социальной защиты. А здесь? Полное бесправие! Не угодишь начальству – выпрут без выходного пособия!.. Или, как говорят в Одессе, кто не рискует, тот в тюрьме не сидит!»
Евгения не выдерживает перепалки с самой собой и идет искать третейского судью – Надю.
– Рискни! – говорит та. – Если фирма надежная, ты сразу перестанешь ощущать на себе скачки инфляции и выбирать колбасу по цене, а не по вкусу. Или думаешь от Аркадия больших алиментов дождаться?
– Не думаю.
– Тогда – вперед! А я за тобой следом. Как знать, не указывает ли тебе судьба новую жизненную дорогу?
Надя – фаталистка. Она верит, что в жизни ничего не происходит просто так. Если что-то удается – значит, судьба! Не удается – значит, не судьба!
Незаметно заканчивается рабочий день. Зато не заканчиваются сюрпризы. На ступеньках у «парадного подъезда» стоит Алексей. «Он ждет Светлану», – успокаивает себя Евгения, но тот выхватывает ее из толпы, ненавязчиво оттесняя к стоянке машин.
– Прошу! – показывает он на сиреневую «шестерку».
– Но я с подругой, – протестует Евгения; она сразу ухватилась за Надину руку и не собирается ее отпускать.
Боковым зрением она замечает, как остановилась на ступеньках лестницы Светлана, и чувствует себя весьма неуютно. Чего нельзя сказать об Алексее. Он закрыл их с Надей своей широкой спиной, не обращая внимания на бывшую подружку.
– Подвезем и подругу! – Алексей распахивает заднюю дверцу для Нади, а Евгению за локоток провожает к переднему сиденью.
– Захват объекта прошел без сучка без задоринки! – с уважением говорит Надя.
– А у меня не было другого выхода, – говорит Алексей, выводя машину на шоссе. – Двери мне не открывают, вот и приходится искать другие пути… Кстати, Женя, ты нас не познакомила!
– Надежда… Алексей… – тусклым голосом говорит она, хотя внутри от возмущения все «скворчит»! Он ведет себя так, будто знает Евгению сто лет и вынужден мириться с ее капризным, вздорным характером.
Надю, похоже, ситуация веселит. Она кусает губы, чтобы не смеяться. Что здесь смешного? Но Евгения терпит, пока подругу не высаживают у ее дома.
– Злишься, – понимающе покачивает головой Алексей. – А что ты хотела? Взять и отмахнуться от меня, как от надоедливой мошки? Такие дела, дорогая, решают оба, а не кто-то один! Конечно, закрыть двери проще, чем объясниться. Чего ты испугалась? Мести Светланы или ее слов?.. Легко тебе, видно, жилось! – Он останавливает машину возле магазина. – Вылезай! Купим продуктов на ужин. Если ты решила со мной порвать, давай сделаем это цивилизованно.
Евгения ходит за Алексеем по магазину, и на душе у нее скребут кошки: конечно, он прав! Не хочешь продолжать отношения – объяснись! А то закрыла дверь, будто ничего не произошло. Она усмехается своим мыслям.
– Анекдот вспомнила? – угадывает Алексей, передавая ей пакеты и открывая машину. – Там вроде женщина говорила: не считайте половой акт поводом для знакомства!
Она ежится от его прямолинейности. Сама виновата! Привыкла, что в интимных отношениях с ней не очень считаются, и тоже чуткости лишилась! Наверное, не всем нравится, когда после ночи любви их избегают…
– Прости меня! – Она легонько касается пальцами его щеки, а он приникает губами к ее ладони.
Евгения вздрагивает от охватившего ее раскаяния. Погубит вас, Лопухина, ваше мягкое сердце!
– Скажи, Алеша, – осторожно спрашивает она, – почему ты так… тянешься ко мне?
Он бросает на нее мимолетный взгляд и заводит машину.
– Ты не поверишь, но встречу с тобой я предчувствовал… В тот день у меня с утра внутри все пело: сегодня, сегодня! Но ничего не происходило, и я подумал: это авитаминоз! Нехватка витаминов вызвала нездоровую эйфорию…
– Ты что, врач?
– Терапевт.
– И что случилось потом?
– Потом, когда я уже перестал надеяться, Светлана обмолвилась о тебе. Между прочим. Но я ухватился за эту мысль…
– А я подумала, ты обычный любитель перемен.
– И испугалась?
– Разочаровалась. Мне не хотелось тратить душевные силы просто на приятное приключение.
– Ты не показалась мне такой уж… практичной.
– Ты прав. Но я вдруг обнаружила, что уже растранжирила уйму своего времени, и все зря! В то время как другие люди мечтали о любви, искали ее, я жила в равнодушном холодном мире и делала вид, что у меня все хорошо.