Но все равно, ей показалось, что все гости блистают, словно шампанское, которое они пили за обедом, — и только лорд Юстес сидел, плотно сжав губы, и не пытался даже быть просто вежливым.
«Он специально отделяется от остальных!» — решила Беттина.
Беттина хотела не пропустить ни единой минуты из своего необычайного путешествия и поэтому проснулась сразу же, как поезд плавно тронулся в путь к Саутгемптону. Раздвинув занавески на окне, она увидела, что на улице все еще темно. Девушка заставила себя снова лечь в постель, но, когда начался рассвет, не выдержала и встала.
Она умылась и оделась. Орхидеи, которые Беттина накануне приколола к платью, она поставила в стакан с водой на умывальнике. Они оставались настолько свежими и выглядели так привлекательно, что она отделила один цветок и приколола к вырезу утреннего платья.
— Может, у меня больше никогда не будет возможности выглядеть так шикарно! — с улыбкой сказала Беттина своему отражению в зеркале.
Войдя в гостиную, она увидела, что слуги убрали карточные столы и разложили утренние газеты для тех, кто пожелает их прочесть. В тяжелых стаканах, закрепленных в специальных подставках, чтобы они не опрокидывались от движения поезда, стояли свежие цветы. В удобных креслах и на обтянутых дамасским шелком диванах были разложены атласные подушки. На стенах висели картины, украшавшие окна занавески из ярко-красного бархата были необычайно нарядными.
Беттина осмотрелась.
«До чего приятно быть настолько богатым! — подумала она. — Тогда можно иметь все, что только пожелаешь!»
Был в гостиной и письменный стол. Беттина подошла к нему, чтобы посмотреть на массу вещей, приготовленных для тех, кому может вздуматься написать письмо. Пресс-папье, ручки, нож для бумаги, увеличительное стекло, коробочка с марками и все другие принадлежности были украшены гербом Элвестонов. Здесь же стояла сафьяновая шкатулка с бумагой и конвертами, на которых был выгравирован тот же герб: грифон со снопом пшеницы в одной лапе и короной на голове.
«Кто-то заботливо продумал каждую мелочь!» — сказала себе Беттина.
Позади нее раздался стук закрываемой двери, и она обернулась. Секунду она могла только молча смотреть на мужчину, который вошел в гостиную. Если она считала внешность отца внушительной, то теперь поняла, что та меркнет по сравнению с великолепием незнакомца.
Он был высок — выше всех остальных джентльменов, ехавших в поезде, и плечи у него были необычайно широкими. А его лицо показалось ей просто потрясающим — настолько удивительного лица ей еще не приходилось видеть.
В нем ощущалось нечто, внушавшее почти благоговейный трепет.
Он держался с таким достоинством, так уверенно и величественно, что его окружала особая атмосфера власти и аристократизма. Даже если бы в комнате находилось множество других мужчин, он все равно привлекал бы к себе взгляды.
Беттине показалось, что в первую секунду мужчина удивился, увидев ее, но потом он сказал;
— По-моему, вы — Беттина Чарлвуд. Беттина чуть запоздало присела в реверансе. — Да… ваша светлость.
Она ни на секунду не усомнилась в том, кто именно появился в гостиной.
— Тогда разрешите мне поблагодарить вас за то, что вы приняли приглашение присоединиться к моим гостям, — сказал герцог. — Наверное, я догадался бы, что вы — дочь вашего отца, даже если бы не встречался с вашей матерью и не восхищался ею,
— Спасибо, — ответила Беттина.
— Вы очень рано встали. Я не ожидал, что в этот час увижу здесь кого-то из моих гостей.
— Я была слишком взволнована, чтобы спать, — объяснила Беттина. — Я восхищалась обстановкой. Вчера, когда здесь было так много народу, я не смогла как следует все рассмотреть и оценить по достоинству.
— Несомненно, люди были более интересны, — проговорил герцог.
Он говорил немного суховато, с оттенком иронии и цинизма. Беттина вопросительно посмотрела на него.
— Насколько я понимаю, это — ваше первое появление в обществе после выхода из пансиона, — сказал он.
— Я хочу поблагодарить вас за то, что вы меня пригласили, — отозвалась Беттина. — Я даже не мечтала, не могла надеяться, что буду иметь счастье присутствовать при открытии Суэцкого канала.
— Неужели это вас интересует? — осведомился герцог.
— Я ведь жила во Франции, ваша светлость.
— О, конечно! — сказал он. — Надо полагать, они очень гордятся своим достижением.
— Да, они очень горды — и торжествуют особенно потому, что при этом им удалось доказать, что англичане ошибались! — ответила Беттина.
Герцог рассмеялся.
— Мы можем только признать, что в данном случае мы ошиблись, — сказал он, — целиком и полностью. Но лично я всегда полагал, что Суэцкий канал может быть построен.
— А вы отважились сказать это лорду Пальмерстону? — спросила Беттина.
Герцог пристально посмотрел на нее, словно его удивило то, что эта юная девушка знает, как прежний премьер-министр противился созданию канала. Потом он сказал:
— По правде говоря, я года четыре тому назад, или даже пять, произнес в палате лордов речь в защиту планов строительства. Не приходится удивляться, что никто не стал меня слушать.
Беттина подумала, что, наоборот, приходится удивляться, как это никто не стал слушать столь значительного человека — но не решилась высказать это вслух.
Герцог выбрал себе газету, и она поняла, что он пришел в гостиную именно за ней. Решив, что не должна мешать человеку, когда ему хочется прочесть новости, она решительно уселась за письменный стол.
Единственным человеком, которому она могла написать и кому интересно было бы услышать о том, что ей предстоит побывать па открытии канала, была мадам Везари. Приняв решение написать владелице пансиона, Беттина взяла листок бумаги и ручку, но, даже пока писала, она не могла забыть о мужчине, который был рядом.
Удобно устроившись в кресле, герцог читал «Таймс».
«До чего приятно на него смотреть!» — подумала Беттина, решив про себя, что, возможно, лорд Юстес отчасти недолюбливал своего сводного брата потому, что тот так легко затмевал его не только своим положением и богатством, но и внешностью.
Беттина как раз закончила письмо, когда в вагон вошел лорд Юстес.
— Доброе утро, Вэриен! — сказал он, и в голове его звучал нескрываемый холод.
— Доброе утро, Юстес, — ответил герцог. — Надеюсь, вы хорошо спали.
— Очень хорошо, спасибо. Это заставило меня вспомнить об одном из дел, которое я хотел бы обсудить с вами, когда у вас найдется немного свободного времени.
— Если вы намерены досаждать мне вашими душераздирающими историями об «обездоленных» или о сброде, который спит под пролетами мостов, то можете не трудиться, — резко ответил герцог. — Я даю деньги благотворительным организациям по моему собственному выбору, и сейчас лишних средств у меня нет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});