Могу предложить такой сценарий: мы заменяем госпожу Острогову моей сотрудницей, которая продолжит изображать заключённую. Острогову же я передам в ваши руки, и вы не обязаны говорить мне, где будете её содержать. Достаточный жест доверия?
Неплохо, как минимум Катя будет в безопасности.
— А вы в это время?
— Найду организаторов, — уверенно заявил Филипп, а затем, будто смутившись, поправился. — Как минимум тех, что находятся здесь, в Москве.
— Слышу неуверенность в голосе, — констатирую.
Статский советник разводит руками.
— Издержки работы. Чтобы переловить всех, надо разматывать цепочку. Здесь, в Москве, да и в других городах только сеть распространения. Изготовление вещества, о котором идёт речь, не скрыть просто так. Это делают где-то в колониях, а вот где именно — загадка.
— То есть, когда вы схватите распространителей…
— Уничтожу, барон. Мы не ловим распространителей, а разу их уничтожаем при обнаружении и идентификации. Если их ловить и заводить дела… — Ржанов развёл руками, намекая на толстые обстоятельства.
Там если не каждый второй, то каждый третий — дворянин. Дорогие наркотики, недоступные простым смертным. И распространяют их не какие-нибудь маргинальные личности с улицы.
— Допустим. Вы уничтожаете распространителей, а через какое-то время появятся новые?
— Конечно. Сами должны понимать, для ритуалов требуются различные вещества. В том числе ограниченные к распространению, да и формально запрещённые, не без этого.
Ага, даже доводилось пользоваться.
— Есть проверенные поставщики, занимающиеся продажей веществ именно с целью использования в алхимии и ритуалистике. Мы не смотрим в их сторону, а они не позволяют себе лишнего.
Естественный механизм регулирования. Запрещённые вещества и ингредиенты запрещены не просто так. В неопытных руках они смертельно опасны, причём не только для непосредственного пользователя, но и для окружающих. Закон писан для слабых и небольших родов. Для князей, бояр и просто богатых дворян (то есть тех, кто-либо сам знает, как правильно обращаться с подобными вещами, либо может позволить себе нанять специалиста) это ограничение — фикция. Механизм не самый надёжный, но в целом рабочий.
— Однако, поскольку эта сфера остаётся вне закона, в ней постоянно происходят перестановки и… убыль по естественным причинам. Места освобождаются, занимаются другими людьми. И торговцы наркотиками постоянно проникают на рынок и нередко продают их под видом ингредиентов для ритуалов. Я и мои коллеги убирают мусор, тех, кто работает не по правилам.
— Какой смысл подставлять Острогову?
Филипп пожал плечами:
— Пока не знаю. Ложный след, возможно. Или хотят похоронить засветившихся продавцов. Когда кто-то слишком примелькался — его убирают либо сдают нам. Часть сети закрывается, открывается новая.
Нда, клоака, ничего не скажешь. Правда, я вообще не помню ничего на эту тему. То есть наркотики были, видал я всякое, но там были безобидные штучки, что могли унести в страну расслабления и спокойствия, снять стресс, помочь забыться, чтобы пережить боль потерь. Ничего из ряда вон. С войной всё разрушилось? Сомнительно, наоборот, этой дряни должно было стать только больше. Тогда что?
— А эта дрянь, что я вычистил из Жанны? Это ведь не просто наркотик, раз имеет такое действие?
Ржанок погрустнел.
— Да, это относительная новинка, появилась почти год назад, но до недавнего времени никаких критических ситуаций не было. Наркотики и вещества вообще, что облегчают связь с потусторонним планом, появлялись и раньше. Однако там был совершенно иной эффект. Магия иного плана вызывала сильные эмоции и ощущения, если вы когда-нибудь…
Статский советник многозначительно промолчал. Я кивнул, подтверждая, что с иными планами взаимодействовал и понимаю, о чём идёт речь.
— Так вот, это вещи, пусть и опасные, но в рамках обыденного. Однако касательно нашей сегодняшней темы, несколько раз вещество вызвало одержимость. И зависимый никак не может на это повлиять, не может остановить процесс. А это, согласитесь, совсем другой разговор.
— Почему за это дело ещё не взялись другие органы?
Статский советник отрицательно покачал головой.
— Секретная информация.
— Филипп. Вам не нравится, что эта дрянь получила распространение?
Ржанов признал.
— Да, не нравится.
А мне пришла в голову интересная мысль, с наркотиком вообще не связанная.
— Мне тоже. Возможно, мы совместными усилиями сможет повлиять на ситуацию. Не только убрать распространителей, например.
Мой собеседник удивился.
— А вам это зачем, барон? Тратить время, ресурсы?
Наркотик, который может вызвать одержимость. Я не видел этого в будущем. Этого там не было, как не было и методики продления жизни. Веществ, что помогают настроиться на другие планы — сколько угодно. Однако всегда у мага остаётся выбор. Одержимость, когда магу не оставляют выбора, — это высшая магия. Магия, ломающая волю и сущность, очень непростая штука, требующая подготовки, навыков и серьёзного доминирования над жертвой.
— Я кое-что понимаю в таких вещах. Вы осознаёте, насколько подобный наркотик может быть опасен? В масштабе всей страны.
Филипп нахмурился.
— Случаи одержимости единичны. Более того, наши эксперты считают, что под влиянием наркотика жертвы сами отдавались демонам. И…
— Я могу изучить одного из одержимых?
Ржанов заинтересовался.
— Вы способны установить, было ли согласие добровольным?
Киваю. Статский советник задумался. Глубоко так задумался. Видимо, там тоже толстые обстоятельства подтягиваются. Неужели среди самой золотой молодёжи есть поклонники этой штуки?
— Вещество называют — бальзам прелюдия, — решился Филипп. — При соблюдении… рекомендованной дозировки даёт чувство эйфории, раскованности и работает, как афродизиак. Пользуется определённой популярностью в узких кругах, из-за чего всерьёз взяться за распространителей я не могу. Случаи одержимости списывают на передозировки, во время которой маги сами давали согласие демонам. То есть дело не в бальзаме, средство не более опасно, чем любой другой сопоставимый наркотик. Официальная версия.
Как банально.
— Предлагаю в этом убедиться, — ответил я. — И, если подозрения не окажутся беспочвенными — мы с вами подумаем, что делать дальше.
— Идите за мной, барон.
Одержимого, естественно, держали не здесь, в главном управлении. Пришлось прокатиться за город. В непримечательном особнячке, где нас уже на входе встретили хорошо вооружённые оперативники, имелся защищённый подвальчик с надёжными камерами. В одной из таких меня ждал парень лет двадцати двух, живой, истощённый и не особо воспринимающий реальность. Уже не одержимый, конечно, его очистили, но ещё держали под наблюдением. Ничего, следы вмешательства демона не исчезают очень долго. Мне потребовалось ровно три диагностических заклинания, чтобы разобраться. Если знать — что искать, очень просто найти требуемые признаки. Для этого, правда, надо повоевать, в том числе против одержимых, но это, право, мелочи.