Из книги «Журавли» («Болака»)
1916
Всеуничтожение
Везде царит последняя беда.Весь мир она наполнила рыданьем,Все затопила, как водой, страданьем.И молния средь туч – как борозда.
На дальнем бреге смолкнуть гром не хочет,Безумец дикий вновь и вновь хохочет,Безудержно, не ведая стыда.Везде царит последняя беда.
Разгулом смерти жизнь пьяна теперь,Миг наступил – и ты себя проверь.Дари ей все, отдай ей все подряд,И не смотри в отчаянье назад,И ничего уж больше не таи,Склоняясь головою до земли.Покоя не осталось и следа.Везде царит последняя беда.
Дорогу должно выбрать нам сейчас:У ложа твоего огонь погас,В кромешном мраке затерялся дом,Ворвалась буря внутрь, бушует в нем,Строенье потрясает до основ.Неужто ты не слышишь громкий зовТвоей страны, плывущей в никуда?Везде царит последняя беда.
Стыдись! И прекрати ненужный плач!От ужаса лицо свое не прячь!Не надвигай край сари на глаза.Из-за чего в душе твоей гроза?Еще твои ворота на запоре?Ломай замок! Уйди! Исчезнут вскореИ радости и скорби навсегда.Везде царит последняя беда.
Ужель твой голос скроет ликованье?Неужто в пляске, в грозном колыханьеБраслетам на ногах не зазвучать?Игра, которой носишь ты печать, —Сама судьба. Забудь, что было прежде!В кроваво-красной приходи одежде[37],Как ты пришла невестою тогда.Везде, везде – последняя беда.
Труба
Твоя труба лежит в пыли, И не поднять мне глаз.Стих ветер, свет погас вдали. Пришел несчастья час!Зовет борьба борцов на бой,Певцам приказывает – пой!Путь выбирай быстрее свой! Повсюду ждет судьба.Валяется в пыли густой Бесстрашия труба.
Под вечер шел в молельню я, Прижав цветы к груди.Хотел от бури бытия Надежный кров найти.От ран на сердце – изнемог.И думал, что настанет срок —И смоет грязь с меня поток, И стану чистым я…Но поперек моих дорог Легла труба твоя.
Свет вспыхнул, озарив алтарь, Алтарь и темноту.Гирлянду тубероз, как встарь, Сейчас богам сплету.Отныне давнюю войнуОкончу, встречу тишину.Быть может, небу долг верну… Но вновь зовет (в рабаВ минуту превратив одну) Безмолвная труба.
Волшебным камнем юных лет Коснись меня скорей!Пускай, ликуя, льет свой свет Восторг души моей!Грудь мрака черного пронзив,Бросая в небеса призыв,Бездонный ужас пробудив В краю, что тьмой одет,Пусть ратный пропоет мотив Труба твоих побед!
И знаю, знаю я, что сон От глаз моих уйдет.В груди – как в месяце срабон[38] — Ревут потоки вод.На зов мой кто-то прибежит,Заплачет кто-нибудь навзрыд,Ночное ложе задрожит — Ужасная судьба!Сегодня в радости звучит Великая труба.
Покоя я хотел просить, Нашел один позор.Надень, чтоб тело все закрыть, Доспехи с этих пор.Пусть новый день грозит бедой,Останусь я самим собой.Пусть горя, данного тобой, Наступит торжество.И буду я навек с трубой Бесстрашья твоего!
Шах Джахан[39]
О повелитель Шах Джахан, прославивший Восток,Ты знал, что золото и жизнь уносит времени поток,И захотел запечатлеть печаль своей утраты. Твои желания – закон, веленья святы…И власть разящая, как гром, исчезнет все равно,Пускай померкнет блеск ее с закатом заодно,Но безутешная печаль переживет века.Она на ясный небосвод навеет облака.Ее не может поглотить забвения река. Алмазов и рубинов красота, Как семицветной радуги цвета, Исчезнет, расточится во вселенной, Зато останется нетленной На лике времени, как ты мечтал, Слеза твоя – сияющий кристалл — Твой Тадж-Махал. О сердце! Неустанно бьешься ты; Ни на мгновенье Не остановишься, всегда в смятеньеИ не оглянешься средь вечной суеты, О, нет!В потоке времени теряется твой след.Плывешь от берега до берега другого,Ты груз берешь, а там сгружаешь снова. В дыханье южных ветерков Колеблется цветущий кров,
Полураспущены бутоны, Весь сад колышется зеленый. Как сари шелковый подол.Но вянут мадхоби – прощанья час пришел. Нет времени, лишь миг один,
Так пусть распустится жасмин Для новой радости твоей Среди прозрачных, ясных дней. О сердце, тайные мечты, Все то, что накопило ты, Все бросишь у немой черты Необоримой темноты. Нет времени. Летит оно. Таишь, Владыка, ты желание одно:Похитить сердце времени, украсть, Насытив восхищеньем всласть, Пленить нетленной красотой… Обвив гирляндой роз густой,Безликой смерти подарить прекрасный лик. Нет, нет Досуга для печали. Вся жизнь твоя – короткий миг. И сетью оплело молчанье Твои рыданья, стоны, крик. Но лунной ночью, в белом храме Назвал ты с горькими слезами Любимой имя. Этот зов Звенит еще в ушах веков. Любви тоскующая нежность Раскрылась в красоте цветов, И мраморная белоснежность Навек таит ее, без слов.
О Шах Джахан, какое волшебство —Ты создал слепок сердца своего! Оно, как новый Облак-Вестник[40],В невиданных доселе ритмах песниС тобою разлученною любимой, —Там, где ее земная красотаРаспалась на лучи и на цвета,Смешалась с бледным золотом рассвета,С игрой бесплотного жасмина в полнолунье,С закатом утомленным, знойным летом,На берегу, безмолвием воспетом,Где белый мрамор излучает свет, — Посланец твой сквозь сотни летНесет любви неугасимый пыл: Любимая, я не забыл!
Давно ушел ты, Шах Джахан, за небосклон,Исчезла власть твоя, как смутный сон, Повержен трон —Перешагнул ты, Шах Джахан, черту времен! Войска твои грозою были, Они вздымали клубы пыли, А нынче и следы их ног Затеряны в пыли дорог. Смолк нообот[41], ночью лунной Не зазвучит он над Джамуной.
Давно благоговейно тут Хвалебных гимнов не поют. Браслеты больше не звенят В углах разрушенных дворцов, И только голосом цикад, Тоскуя, плачет ночь, без слов. Но беломраморный твой Вестник, Как музыка безмолвной песни, Презрев крушенье, возвышенье И жизни вечное движенье, Из века в век, из года в год Одну и ту же весть несет: Любимая, я не забыл!
Лжец говорит, что не забудет никогда,Что не рассеют мрак отчаянья года,Что дверца памяти закрыта, как вначале, И что незыблем храм печали. Незыблем Тадж-Махал,
Останется стоять он, как стоял, В земной пыли останется, как был, — Покровом памяти он смерть укрыл. Но кто удержит жизнь? Ее зовет Сияньем звезд далеких небосвод, Ее зовут миры, и, разрывая Оковы памяти, уносится живая Та жизнь, уже не помнящая тлена, И – вольная – кружит по всей вселенной. О Шах Джахан, бессилен царский трон, Тебя вовеки не удержит он; И мир безбрежный, словно океан, Мал для тебя, великий Шах Джахан! Поэтому, кончая пир земной, Жизнь оттолкни, ты в мир идешь иной, Отбрось ее, как глиняный сосуд, Ты превзошел свои деянья тут! Ты на земле оставил славный след, Остался след, но Шах Джахана нет! И Тадж-Махал, который ты воздвиг, Тебя не удержал бы и на миг. Земной любви великолепный трон Тобой забыт, покрылся пылью он И только запылил твои ступни, Пыль отряхни и праху – прах верни!
Вот на следы твоих усталых ног, На те следы, что сохранило время, Однажды, в неизвестный людям срок, Упало из гирлянды жизни семя. Далек ты, но поднялся из него Заветный стебель – жизни торжество. Он тянется в родное поднебесье И жалуется нам в печальной песне: Как далеко я ни гляжу, Но странника не нахожу. Любовь его не удержала, Не удержал и трон,Сквозь океаны и моря идет все дальше он. Бессмертной жизни колесница По зову ночи дальше, дальше мчится Под звездный звон… Ее манит рассвет. Меня терзает боль воспоминаний: Его, великого, здесь нет, И плачу я о Шах Джахане.
Беспокойная