— Шла бы ты, Фролова, со своими шуточками, — выдавил он из себя.
— Погоди! — заорала Танька и даже руку подняла, чтобы он не давал отбой. Словно этим жестом могла остановить Макса. — Дело же верное. Если это санаторий, то можно путевку и для Веселкиной купить. Там же не ходят трамваи?
— При чем тут трамвай? — простонал Тихомиров. — Фролова, ты что, издеваешься? У Ирочки кошки, она не может их бросить.
— Кошек я беру на себя, — смело предложила Танька. — У меня в аквариуме места для всех хватит.
Макс снова задумался, и Танька затаила дыхание. Если этот ход сработает, тогда…
— Ты разве любишь кошек?
Фролова чуть не расхохоталась, вспомнив старую шутку: «Как, вы не любите кошек? Вы просто не умеете их готовить!» Что делать с кошками, она не знала, но это сейчас ее волновало меньше всего.
— Если бы не сестра, — трагическим голосом произнесла Танька, — у меня был бы целый табун кошек. К тому же мама раньше не разрешала, говорила, животные отвлекают от учебы.
Про маму это она добавила зря. Училась Танька не очень хорошо, так что от уроков ее отвлечь было явно проблематично.
— Надо поговорить с Ирой, — начал сдаваться Макс.
— Хочешь, мы вместе поговорим! — Танька беззвучно скакала по комнате — подкатывающий к горлу восторг нужно было куда-то выплеснуть.
Тихомиров снова задумался, и Фролова зажала себе ладонью рот, чтобы ничем не выдать бившую через край радость.
— А как твой Музей? — с другой стороны зашел Макс. — Видения закончились?
— Ты что! — как можно беззаботней выдавила из себя Танька. — Это я тебя разыграла! Скучно было. Вот и решила пошутить!
— Шуточки у тебя… Ладно, подходи к Ирочкиному дому, я там через полчаса буду.
Фролова дала отбой и издала такой пронзительный крик, что стекла звякнули. К ее удивлению, никто не стал ломиться в дверь, выяснять, почему она вопит. Наоборот. В коридоре нарастал свой шум. Раздался грохот. Тоненько взвыла Ленка.
Танька выскочила в коридор в предвкушении хорошей ругани, но тут же споткнулась о сестру. Ленка держала ладошки ковшиком, вода из них стремительно утекала на пол. В этом импровизированном бассейне билась золотая рыбка.
— А ну, быстро в ванную!
От крика Ленка вздрогнула, открывая ладони и зажмуривая глаза.
— Дура!
Танька с трудом поймала ускользающую от нее рыбку и помчалась в ванную. С шумом полилась вода. Рыбка метнулась по раковине, подозрительно покосилась на затычку в водосливе и замерла, делая вид, что ее тут нет.
— Других тащи! — Сестра уже устроилась на бортике ванной, чтобы посмотреть, что будет дальше, так что пришлось ее грубо спихнуть с насеста, чтобы она начала шевелиться.
С ревом Ленка побежала в свою комнату. Танька пошла следом.
На дне расколоченного аквариума сидела оглушенная Глафира. Но даже в таком состоянии она умудрялась придерживать лапой трепыхающуюся добычу.
— Она сама прыгнула, — пожаловалась на хищницу Ленка, подбирая оставшихся рыбок.
Забыв про все, Фролова бросилась к кошке. Глафира была похожа на пирата — зеленые водоросли повисли у нее на голове, прикрыв один глаз наподобие повязки. Кошка попыталась освободиться от зелени и, не выдержав, чихнула.
— У, противная, — погрозила кулачком Ленка, убегая в ванную.
— Вторая вода, — прошептала Танька.
Фролова осторожно высвободила кошку из осколков.
Больше она с ней не расстанется. Третью воду пропустить ни в коем случае нельзя! Но сначала нужно уговорить Кильку с Максом поскорее уехать из города.
Наскоро высушив Глафиру, Танька сунула ее в сумку и побежала к Веселкиной.
Она примчалась вовремя, чтобы застать трогательную сцену. Макс с Иркой стояли в подъезде, нежно держась за руки, и не отрываясь глядели друг другу в глаза. В любое другое время Танька не преминула бы съязвить. Но сейчас она подавила смешок — через полтора месяца в школе она отыграется, а пока стоит потерпеть.
— Я же говорил, что она чокнутая, — нахмурился Макс. — Ты зачем Глафиру притащила? Она же тебе еще нужна!
— Нужна, — кивнула Танька, уже привычным жестом поправляя сумку. — Я ее принесла показать, что с вашей кошкой все в порядке. Вот смотрите, жива и здорова.
— Ты ее кормила? — с тревогой спросила Ирка.
Танька мысленно сплюнула. Про кормежку ей никто ничего не говорил. Да и в такой суете невозможно обо всем упомнить!
— Конечно! — убежденно произнесла Фролова. Но вредная кошка начала жалобно мяукать, опровергая ее слова.
— Все у тебя шиворот-навыворот! — Макс снова был спокоен, но и в позе, и в выражении лица читалось безграничное презрение к незадачливой однокласснице.
Конечно, такой чистенький мальчик никогда не обратит внимания на вечно лохматую девочку с исцарапанными руками и перепачканными коленями. Он выше этого! Вот за это Танька Макса и ненавидела. Ну, ничего, у нее еще будет время отомстить.
— Представляешь, Ира, — продолжал между тем Тихомиров, пока Килька открывала дверь своей квартиры, — эта сумасшедшая налетела на меня вчера и стала твердить, что ехала в трамвае с игрушками.
— Помолчал бы лучше! — взорвалась Танька. Ух, с каким удовольствием она врезала бы ему! Но Танька помнила о своем деле, поэтому ей снова и снова приходилось себя сдерживать.
— А потом она стала утверждать, что была в Музее восковых фигур и что там с нее сделали копию и теперь хотят убить. Представляешь?
— Игрушки были нарисованы на трамвае? — Килька в общем-то была нормальной девчонкой и Максову игру во всеобщее презрение не поддерживала.
— Нет! — От радости, что может такое рассказать про одноклассницу, Макс даже хлопнул в ладоши. — Они ехали вместе с ней и даже разговаривали.
— Трамвай? — Килька насыпала в плошку корм, и Глафира, жадно урча, накинулась на еду. — Я что-то такое слышала… — в задумчивости Ирка прижала к груди пакет с кормом. — Да, да! Трамвай с игрушками!
— Ну вот, и ты туда же! — обреченно всплеснул руками Тихомиров. — Я хотел тебя повеселить…
Танька забыла, как дышать. Ей показалось, что коврик у нее под ногами превратился в дребезжащий пол вагона. Еще чуть-чуть, и она услышит хриплый голос бегемотика: «Голубой вагон бежит-качается…»
— Кто-то мне про это рассказывал, — Килька рассталась с пакетом и теперь готовила для гостей чай. — Точно! Это было в лагере в прошлом году. Есть такая легенда про трамвай, который ходит без расписания. — Веселкина теперь обнималась с пакетом сахара. — Такой трамвай есть в каждом городе. Никто никогда не знает, где и когда он остановится. Он может ходить везде, по всем маршрутам. Люди стоят на остановке, приходит состав, и они садятся. Никто не замечает номера, все думают, что сели правильно. Больше их никто не видит. Говорят, в этом трамвае с людей делают копии, которые остаются вместо людей и начинают за них жить. Только они не живые, а бесчувственные и холодные, как куклы. Постепенно этот трамвай соберет всех людей во всех городах, и на земле останутся одни двойники.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});