Читать интересную книгу Ящик Пандоры - Александр Ольбик

…Пандора явилась домой без двадцати шесть. Свежая, без следов усталости, хотя пятью минутами позже расскажет, сколько помещений ей пришлось убрать, протереть, проветрить, освежить… и все это «за какие-то жалкие копейки»… Дарий, заранее решив про себя, что не будет донимать ее расспросами, все же поинтересовался: «А как тебя встретил дон Хуан?»

– О чем ты? Я его даже не видела, меня на работу принимали другие.

Но Дарий, хорошо зная Пандору, тут же насторожился. А зацепило его внимание слово «другие». Если бы речь шла о женщине, она так бы и сказала, но, употребив слово «другие», видимо, не хотела давать ему повод для ревности. Позже Дарий вспомнит эту недоговорку, что, впрочем, уже не будет иметь никакого значения, как не имеет никакого значения для расписания опаздывающий поезд.

Вечер, посвященный началу трудовой деятельности Пандоры, прошел так, как и планировал Дарий: в «атмосфере дружбы и взаимопонимания» – со свечами, вином, добрыми пожеланиями и антисексуальными поцелуями в щеку, куда-то в уголки губ, глаз, без чего Дарий спокойно сосуществовать рядом с Пандорой просто не может. Ее лицо для него магнит… манит (магнит) и нет никаких сил, чтобы удержаться и не дотронуться. В такие моменты он бывает наверху блаженства. И, судя по розовосветости ее лица, она тоже в тот вечер была в приподнятом настроении, что выражалось в ее просветленной улыбке, лучезарных взглядах и даже в походке, когда она убегала на кухню, чтобы добавить что-нибудь к столу.

Она рассказала, какой европредставительный офис фирмы, какая приятная («молодая длинноногая блондинка») у президента секретарша, какие дорогие и красивые иномарки стоят у подъезда и сколько за день народу туда приходит. А вот подсобные помещения ее разочаровали, сплошной бардак, особенно на производственных участках – грязно, сыро и полно крыс. «Когда я это увидела, хотела сбежать, – пожаловалась Пандора, и Дарию стало ее жаль. И вместе с тем ему хотелось от ее рассказов зевать, поскольку в них не было зацепки, за что его воображение могло ухватиться. – И представь себе, в каких антисанитарных условиях они делают пищевые полуфабрикаты… Какие? Все: начиная с копченостей, дорогих колбас, сосисок для детей и кончая овощными полуфабрикатами…»

Он на мгновение представил свою Пандору со щеткой, половой тряпкой, моющей заскорузлые, сальные, обгаженные крысами полы, вытирающей подоконники и столы, за которыми сидят расфуфыренные любовницы дона Хуана, и от этих мыслей ему стало противно все. Но ведь одна мысль тянет за собой целую череду других, не более жизнерадостных. Например, ассоциацию, связанную с ее юбочкой-распашонкой. Что же, выходит, она в этой юбочке внаклонку (а как же иначе?) мыла полы, демонстрируя всему миру свои ноги (от щиколотки до ляжек), которые выглядят особенно аппетитно, когда находятся в лодочках с двенадцатисантиметровыми каблуками. И он тут же перепасовал свои сомнения Пандоре:

– Тебе, наверное, выдали рабочую спецодежду, или ты…

– Да, да, я работала на каблуках в твоей любимой юбке и с голыми лытками. Доволен? – она вскочила с кресла и бросила на стол надкушенный нектарин. – Идиот, безмозглая скотина, и дня не может прожить без своих заморочек. – И, уперев указательный палец ему в лоб и крутя им, словно завинчивая шуруп, добавила: – Лечись, если больной…

Дарий понял, что свалял дурака, и попытался подлизаться:

– Ну будет, слова сказать нельзя, – он подошел к дивану, где устроилась рассерженная Пандора, и взял ее за руку.

Пальчики длинные и тоненькие. Правда, длинные за счет, накрашенных перламутровым лаком искусственно нарощенных ногтей. И зачем уборщице такой маникюр? И ногти на ногах в лаке. Но тему педикюра он не стал тормошить, разумно рассудив, что впереди ночь, когда особенно бушуют в нем тестостероновые бури. – Прости, ей-богу, не хотел тебя обижать. Прости… – Он вышел в прихожую, вернулся с кошельком. – За свое хамство плачу штраф, – и положил ей на колени две десятилатовые купюры.

Но Пандору так просто не купишь. Она царским жестом смахнула деньги на пол, а сама, уткнувшись в подушку, горько, а главное, тихонечко (что для его слуха уж совсем невыносимо), по-щенячьи, заскулила. И ему показалось, что комнату заполнили тяжелые сизые сумерки, огоньки трех свечей застыли одинокими желтыми язычками, а его картина, висевшая над диваном, на которой были изображены две октябрьские рябины, превратилась в холодный костерок, у которого, как ни старайся, не отогреешься. Он поднял неприкаянно лежащие на полу деньги и положил их на стол рядом с надкушенным нектарином. Потом он предпринял дипломатический демарш: подсев к Пандоре, он взял ее руку и стал в ладони «варить кашку». Она это очень любит и может часами заниматься таким кашеварением. И понемногу атмосфера в доме потеплела, Дарий это почувствовал всеми своими членами, один из которых особенно был чувствителен к изменившимся климатическим условиям. Он перевернул Пандору к себе лицом и стал углом наволочки вытирать расплывшуюся по ее щекам тушь.

Ночь… Пандора ему отомстила: когда они уже оба были в постели и он попытался проиграть увертюру, она самым решительным образом отвергла все его поползновения. «Ты – свинья, испортил мне настроение», – и, резко перевернувшись со спины на живот, не проронив больше ни слова, перестала для него существовать. И он не стал настаивать: видимо, дневная мастурбация давала еще о себе знать, да и физическое состояние сдерживало его порывы – какая-то незнакомая боль в левом паху отвлекала и беспокоила.

Ночью он дважды вставал по-маленькому, и каждый раз ловил себя на том, что промахивается, – струя была слабая, и приходилось проводить корректировку нижней частью тела, чтобы не промахнуться мимо унитаза.

Утром, когда Пандора уже ушла на работу, Дарий не мог оторваться от приснившегося сна: он пытался перейти реку по каким-то деревянным узким мосткам, находящимся под темной, неприветливой водой… Где-то впереди него шла Пандора; она уже была почти на середине реки, и он, не желая отставать, тоже ступил на подводную переправу, но в тот же момент заметил под водой огромный плавник. Во всяком случае, так это представлялось во сне. Он в страхе повернул назад и, преодолевая грудью сопротивление воды, сделал несколько шагов к берегу, но в ту же минуту откуда-то взялся еще один человек, который мешал ему, загораживал дорогу к спасению. Но, кажется, все обошлось, он все-таки выбрался на берег…

Проснувшись и ощущая одиночество, он долго смотрел на зелень, буйно разросшуюся на подоконнике и на придвинутом к окну столике: куст домашней розы, столетники в горшках, длинный, почти до потолка, покривившийся кактус, чем-то напоминающий его Артефакт, и уже подвянувшие цветы со смешным названием «мокрые ваньки»… бальзамины… Это хозяйство Пандоры, за которым она ухаживает с завидным постоянством: подкармливает минеральными присыпками, поливает из крошечной лейки и иногда приносит с улицы небольшие окатыши, а с моря ракушки и обкладывает ими стебельки растений. Пользы от камушков никакой – так, оформительская деталь. И что случается очень редко – Пандора разговаривает с цветами, даже гладит и целует листочки.

Дарий бросил взгляд на стол: денег, которые он накануне ей дал, там уже не было. Ну что ж, капризы капризами, а денежки любят счет.

«Так кто же мне заступает дорогу? – думал о своем сне Дарий. – Она ушла вперед, а я, как жалкий трус, повернул назад, вместо того чтобы поспешить за ней, оборонить от акул… Но этот странный человек, который мне мешал и которого я видел только со спины, мне не нравится…»

После завтрака, вместо того чтобы пойти на пленэр, он отправился на маршрутном такси в Майори. Это деловой район Юрмалы, где расположены многочисленные кафе, французского типа бистро, национальные кухни (украинская забегаловка «Спотыкач», армянский и индийский рестораны), офисы фирм и масса игральных салонов. Фирма «Гермес», где работала Пандора, тоже была расположена на главной улице города – Йомас, не переводимой на русский язык.

Когда он проходил мимо «Гермеса», ему нестерпимо захотелось зайти туда и убедиться, что его дражайшей Пандоре ничего не грозит. В смысле донхуановской интервенции. Он даже подошел к крыльцу, который сторожили два каменных льва, больше похожих на голодных котов, нежели на грозных царей саванны. Позади послышался шелест тормозящих шин, и Дарий, обернувшись, увидел подкативший к бровке тротуара роскошный шестидверный лимузин с золотистой крышей. На художнический вкус Дария это было настоящее произведение искусства: металлик в обличье современного дизайна. И люди, вышедшие из него, тоже были под стать этой технике: рослые, молодые, в темных костюмах, под полами пиджаков которых наверняка спали пистолеты, ибо оба вышедших из машины парня, по мнению Дария, были охранники. Один из них зыркнул в сторону Дария и в его взгляде как бы возник вопрос: кто ты и что ты тут, шпана, делаешь?