словно метель.
Ярик выпалил как на духу:
— Холодными ночами в полном одиночестве вспоминал тебя, и твоё теплое… радушие, как и всю ганзу славную, врать не стану. Тянуло меня к вам горлорезы, что твой пень, только вот все никак дойти не мог. Что уж прошлое тревожить, как сложилось, так сложилось. Главное я рад все ваши кривые рожи видеть вновь, последнее конечно не относиться к твоему божественному лику, манящая своим величием Регина.
На столе невесть откуда появился запеченный в углях и яблоках гусь. Никто из гостей не заметил из какой такой печи его достал Рогалик, но пах надо было сказать он отменно. Царица сорвала с пояса позолоченный кинжал и резко вонзила его в тушку, отрезая добротный кусок грудинки.
— Если я захочу, чтобы твой язык оказался у меня меж ног, мы отправимся за одну из этих дверей.
Последние слова прозвучали с явной ноткой угрозы. Злить еще одного царя, Балдуру хотелось так же, как и иметь третью ногу.
— Извини меня, Регина, я и забыл какая ты…
В тот момент чуть не случилось не поправимого. Видят боги еще одной стычки с существом высшего порядка они не переживут, тем более в таком состоянии. Лиса клацнула челюстью так сильно и быстро, что на нижней губе выступила тоненькая струйка крови. Дэйна прижала Сырника к бедрам, Мира следила за реакцией, а Балдур. Балдур сидел абсолютно спокойно и ровно, все еще с той самой дурацкой ухмылкой на лице.
— Бойкая, — докончил рыжеволосый.
Многие женщины не любили подобного слова в обращении. Высокородные знатные дамы, награждали придворной пощечиной, не терпя подобной вульгарщины. Сельские же поначалу миленько розовели, однако местные мужчины используя это слово часто сравнивали то с кобылой ездовой, то с кабанчиком диким.
Регина не являлась ни той, ни другой, и не относила себя ни к обоим мирам. Как отреагирует своенравная царица, оставалось только гадать. Она прошлась большим пальцем по губам, утирая кровь и рана тут же затянулась, словно и не было её вовсе. Внезапно её гневный взгляд сменился на безразличный, и она, вернувшись к еде и напиткам, холодно произнесла.
— Будь рад, Стервятник, твоему рыжему спутнику всё же удалось испортить мне настроение. Голоса его до конца нашего разговора слышать не хочу, а ты излагай скорее зачем явился, и сам ступай прочь.
Балдура разбудило словно пощечиной. Он звонко шмыгнул носом и широко раскрыв глаза быстро заморгал. Лиса краем глаза взглянула на человека, и ухмыльнувшись, поставила рядом с ним стакан с огненным напитком и кусочек медового мяса.
— Выпей и зажуй, легче станет. Стервятник на своем же товаре, а ты низко пал Балдур, хотя, учитывая компанию, в которой ты ходишь, я не удивлена.
Мужчина, словно выживший в пустыне, жадно вцепился пальцами в кружку и усердно глотал напиток. Средство Ярика сработало, но только не совсем как он предполагал. Боли Балдур не чувствовал, разум больше не бился в агонии, только как оказалось с дозировкой рыжеволосый по доброте своей душевней слегка переборщил. После резкого удара в голову и дикой эйфории избавления оков мук, разум Стервятника постепенно затухал и переходил в долгую спячку.
Горлорезы смотрели на человека, однако никто не посмел произнести и слова. Лиса, медленно покачивая головой из стороны в сторону, нарезала на маленькие кусочки гуся. Рогалик щенячьими глазами смотрел на Лису и её реакцию. Седоволосый смачно чавкал и ковырялся в зубах ножом. МидСхвалька все же привела себя в порядок к столу и с удовольствием уплетала славянские щи. Остальные пили, ели и о чём-то шептались.
Мира не была уверена, что Балдур придет в себя в ближайшее время, а использовать дух в чужом доме без позволения, было равносильно неуважению к хозяину. Она подсела поближе к Балдуру, обращая на себя внимание Лисы, и только после того, как та взглядом разрешила ей говорить, Мира начала.
— Много зим с нашей прошлой встречи, однако если позволишь я пропущу все формальности и перейду сразу к делу.
Регина вновь моргнула.
— Чуть больше пары не недель назад, нам посчастливилось наткнуться на одного из твоих братьев, который был не настолько гостеприимным как ты.
— То-то чую псиной несет, — сказала царица с едва заметной тенью улыбки в уголке губ, на что ее спутники громко засмеялись.
Мира выждала паузу, убедившись, что Лиса закончила, продолжила:
— Ситуация, к сожалению, сложилась так, что всем нам грозила смерть, причем речь шла не о быстрой и избавительной, а о долгой и мучительной. Твой брат известен тем, что любит играть и охотиться на своих жертв, прежде чем их убить и пожрать.
Седовласый резко перестал чавкать, понимая к чему идет разговор. Остальные тоже затихли, и перестали есть, даже иноземка поставила стакан на стол и насторожилась. Тот факт, что они избежали кары Серого, означало две вещи. Первое, по воле богов им удалось его убить или второе. О втором никто не хотел даже и думать.
Балдур сидел на стуле и слегка покачивался из стороны в сторону смотря перед собой в пустоту. Мира схватила за его рубаху и заголила до груди.
Горлорезы подскочили со стульев и панически мыча принялись крутиться три раза вокруг оси и плевать через левое плечо. Лиса положила нож с вилкой и c интересом повернулась к человеку. Она схватила все еще торчащий в гусе нож и поднеся к животу стервятника слегка надавила. Балдур частично пришел в себя и посмотрел ей в глаза, настолько серьезно, насколько мог.
— А ну сели и успокоились, — приказала она своим. — Не холерный он, не заразитесь. Интересно, последний раз я слышала и уж тем более видела, что Серый клеймит кого-то Личьей печатью договора было более двух сотен лет назад.
Она провела кончиком ножа по старым рунам, на языке котором говорили всего лишь несколько живых созданий. От холодного прикосновения и серьезного взгляда Регины, Балдура словно окатили ледяной водой и надавали пощечин докрасна. Он инстинктивно втянул живот и подался назад. Лиса засмеялась.
— Да не бойся, я просто смотрю. Как бы мне хотелось признать, но рыжий правильно сделал что накачал тебя наркотиком, почти все сигили проявились, а значит и твое время пришло. На такой стадии ты бы сейчас зубами и ногтями драл пол, выблевывая свои внутренности.
Балдур ощутил, как внутри заскребло. Паршиво заскребло и до тошноты знакомо. Лиса только достала его душу и крутила в руках пристально рассматривая. Он не мог сдвинуться