Читать интересную книгу Война за "Асгард" - Кирилл Бенедиктов

— Я невероятно польщен, Ваше Величество, — с трудом выговорил Мондрагон, пытаясь понять, стоит ли протягивать королю руку или это будет воспринято как нарушение этикета. — Всегда хотел побывать в вашем прекрасном королевстве, Ваше Величество…

— Ну так приезжайте, — пожал плечами Хасан ибн-Сауд. — Мы всегда рады гостям, тем более столь именитым, как вы, господин Мондрагон. Надеюсь, вам понравится моя страна .. — Тут он покосился на пустую бутылку, которую телохранитель вернул обратно на столик, и с сомнением покачал головой.

— Не изволите ли почтить наше скромное застолье своим обществом? — спросил консул. — Мы говорим о всяких приятных пустяках: о физике, о литературе…

— Благодарю вас, мой друг, — сказал король и слегка поднял бровь. Телохранитель мгновенно придвинул ему стул, а сам встал чуть в отдалении, сложив на груди мускулистые руки и оглядывая зал обманчиво полусонным взглядом.

— Я искал вас, чтобы кое о чем посоветоваться.

— Вам достаточно было прислать мне вызов, — склонил голову де Тарди. — Уверяю, Ваше Величество, я не заставил бы себя долго ждать.

Король слабо улыбнулся. Мондрагон наблюдал за ним, от всей души надеясь, что делает это незаметно. Что-то настораживало его в облике Хасана ибн-Сауда, казалось неправильным, не соответствующим мягкой манере речи, плавным жестам, словно бы устремленному внутрь взгляду больших карих глаз. Сантьяго подумал, что человек с таким сильным и волевым лицом должен вести себя по-другому — надменно и властно, как и подобает абсолютному монарху баснословно богатого восточного королевства. Король, напротив, производил впечатление человека нерешительного и задумчивого — телохранитель, поймавший опрокинутую Мондрагоном бутылку, выглядел куда более внушительно. Красивая военная форма с лазоревыми лампасами и золотыми, украшенными бриллиантами погонами сидела на короле как влитая, но это лишь добавляло неестественности его облику. Человек, носящий такую форму, должен говорить краткими рублеными фразами, так, чтобы даже разговоры о погоде в его устах звучали докладом о положении дел на фронтах.

— Принесите, пожалуй, соку, — сказал Хасан ибн-Сауд подскочившему бармену. — У вас есть нектар дурьяна? Вот его и принесите.

— Ваше Величество, — де Тарди кольнул льдистым взглядом Сантьяго, — если вы предпочитаете поговорить наедине…

— Я, пожалуй, пойду, — с обидой проговорил Мондрагон, привстав со стула. — Не стану вам мешать… — Тут его качнуло, и он плюхнулся обратно на сиденье.

— Что вы… — Король укоризненно посмотрел на консула. — Никаких секретов от господина Мондрагона. В конце концов мы все в одной лодке, не так ли ?

— На одном “Титанике”, — пробормотал Сантьяго. Ему все еще хотелось встать и уйти, но он опасался, что с такой координацией движений вряд ли доберется до салона без посторонней помощи. — Благодарю вас, Ваше Величество, вы очень любезны…

Бармен, обнаруживший вдруг чрезвычайную гибкость поясницы, с ослепительной улыбкой поставил перед королем высокий бокал с золотистой пенящейся жидкостью. Хасан ибн-Сауд рассеянно улыбнулся ему.

— Час назад иерархи Белого Возрождения приняли решение перенести срок Большого Хэллоуина, — негромко сказал он, когда официант, пятясь, отошел.

— Информация пока держится в тайне, но необходимые приготовления уже делаются. Все произойдет через сутки — плюс-минус несколько часов. Полагаю, это как-то связано с захватом “Гавриила”.

Де Тарди побледнел.

— Вы уверены, Ваше Величество?.. Простите, я имел в виду, надежный ли источник информации вы использовали…

— Достаточно надежный, друг мой. — Король запнулся, будто решая, стоит ли говорить больше. — Пятнадцать минут назад по каналам Империума со мной связался Тарик Гафири, мой министр иностранных дел.

— Ничего себе, — сказал Сантьяго, удивленный не столько самой новостью, сколько реакцией консула Евросоюза. — А что же будет с нашей делегацией?

— По-видимому, график несколько уплотнится, — ответил ибн-Сауд. — Не исключаю даже, что мы не сможем поприсутствовать на торжественном банкете, который запланирован сегодня вечером на базе “Бакырлы”.

— Неплохой ход, — усмехнулся консул. Сантьяго заметил, что он уже взял себя в руки и снова выглядит невозмутимым и ироничным. — Я даже догадываюсь, в чью именно голову пришла эта блестящая идея.

— Возможно, мы думаем об одном и том же, — поддержал его Хасан ибн-Сауд. — Мне почему-то кажется, что столь неожиданные изменения должны быть связаны с предметом нашего последнего разговора…

Мондрагона охватило то особое одиночество, которое испытывает порой пьяный человек в очень трезвой компании. Он собрал все свои силы и поднялся.

— Простите меня, господа, я вынужден ненадолго вас оставить…

На этот раз возражений не последовало. Сантьяго, стараясь сохранять равновесие, прошел мимо проводившего его равнодушным взглядом телохранителя и направился к выходу из бара.

В туалетной кабинке он долго рассматривал свое отражение в зеркале, потом вытер лицо гигиенической салфеткой с запахом свежей фиалки и присел на край унитаза. Тихонько гудели мощные моторы огромного лайнера. Белый сверкающий пластик и хромированный металл придавали кабинке удивительно элегантный и даже уютный вид. Остаться бы здесь до самой посадки, подумал Сантьяго, укрыться в этом крошечном замкнутом пространстве, чтобы никто не смог меня побеспокоить. Запереться и диктовать Эстер главу про гениального физика, ставшего жертвой гнусного заговора. Тут он вдруг понял, что же все время смущало его в рассказе де Тарди, и почувствовал, что трезвеет.

— Ах ты сволочь! — громко произнес он, рывком поднимаясь на ноги.

Мондрагон вывалился из кабинки и решительно направился обратно в бар. У двери, ведущей в салон, он налетел на спускавшуюся по ступенькам девушку и едва не сбил ее с ног.

— Могли бы быть и поосторожнее, господин литератор, — возмущенно произнесла она, отшатываясь к стене. — Куда это вы так торопитесь, не на свидание ли?

— Дана! — воскликнул Сантьяго, неловким жестом пытаясь поддержать ее за руку. — Я не сильно вас ушиб? Простите, я не хотел…

— Не хотели напасть на меня в безлюдном коридоре? — уточнила Дана.

— Не могу сказать, что готова безоговорочно вам поверить. Что касается ущерба, который вы мне нанесли, то позже я обязательно проинспектирую все свои помятости и представлю вам полный список.

— Я все возмещу, — пообещал Мондрагон. — Честно говоря, я уж и не надеялся увидеть вас снова! Вчера вы куда-то исчезли прямо посреди приема, а сегодня ваш босс вцепился в вас такой хваткой, что и бультерьер позавидовал бы…

Янечкова приложила палец к губам.

— Тш-ш, не так громко. Я сбежала на полчаса, но не уверена, что шеф не пошлет за мной через пять минут. Говорят, где-то здесь есть бар, это правда? Вы должны знать, Сантьяго, вы же у нас специалист!

— Я мог бы обидеться, — гордо сказал Мондрагон, — но предпочту пропустить этот намек мимо ушей. Да, я знаю, где находится искомое вами место. Пойдемте.

— Славно, что я вас встретила. Как продвигается ваша книга?

— Пока собираю материал. Там будет масса всяких интересных историй, вам может понравиться. Хотя у вас же нет времени читать книги.

— А вы злопамятный. Между прочим, я прочла ваш последний роман.

— “Аллигатор” ? Ну и что вы о нем скажете?

— Неплохо, хотя я поняла, кто есть кто, уже на десятой странице. Но вот Терри мне понравился. Толково он придумал выдавать себя за проповедника. Нам сюда?

— Прошу. — Сантьяго посторонился, пропуская Дану вперед. В баре за время его отсутствия мало что изменилось. Де ТардИ с королем Аравийским продолжали беседовать о своих таинст* венных делах, смуглый телохранитель, облокотившись на стой”-ку, слушал оживленно рассказывавшего ему о чем-то бармена.

— А здесь неплохо, — вынесла свой вердикт Дана, окинув взглядом возвышающуюся за спиной бармена пирамиду разнокалиберных бутылок. — Гораздо лучше, чем наверху.

Она приблизилась к стойке легкой походкой, и Сантьяго впервые заметил во взгляде телохранителя Хасана ибн-Сауда что-то напоминающее интерес.

— Кампари с апельсиновым соком, — бросила она бармену и повернулась к Мондрагону. — Интересно, здесь сок настоящий или опять эти противные растворимые кристаллы?

— Его Величеству принесли настоящий, — пожал плечами Сантьяго. — Но он не заказывал кампари. Что тут добавляют в коктейли, я не знаю. Всегда предпочитал чистые напитки.

Глаза Даны блеснули.

— Его Величеству? Вы хотите сказать, что в этом баре пьет сам король Аравийский ?

— Ну да, вон он, за тем столиком. А вы разве с ним не знакомы?

Бармен поставил перед Янечковой неглубокий бокале розовой жидкостью и вопросительно посмотрел на Мондрагона.