Пока сам не очнулся.
— С возвращением, Хранитель!
Смотритель отфыркнулся и прокашлялся — вода таки попала в нос — открыл глаза, зажмурился от света.
— Где я?
Над ним с кувшином стоял водитель паровика.
— Все в порядке, ты в доме Ноя. Как ты себя чувствуешь?
— Голова болит…
— Пройдет. Ты, конечно, сильно ударился о мой грузовик… Ты узнал меня? Я водитель. Меня зовут Сим.
— Сим… — рассеянно произнес Смотритель. — Я ударился? Ну да, раз голова болит… Обо что?
— О грузовик. Ты не помнишь?
— Грузовик… не помню.
— Ну как же, ты шел по дороге, потом резко свернул, а там я. Ты не заметил меня и стукнулся головой. У тебя шла кровь, но мы ее остановили. Ты был без сознания, я привез тебя сюда.
— Спасибо. А куда это — сюда?
— Я же сказал — в дом Ноя, отца моего.
— Красивый дом. — Смотритель оглядел комнату с высоким сводчатым потолком и стенами, украшенными росписью, изображающей цветущий сад.
— Спасибо на добром слове.
— Но где он находится? Где я? Что за город? Почему я здесь? Я ничего не помню…
На лице Сима последовательно появились разные чувства: нетерпение, недоверие и затем — удивление:
— Как? Совсем не помнишь?
— Совсем. И еще… — Смотритель сделал паузу, потер руками лицо, внимательно взглянул на Сима.
— Что?
— Я… кажется… я не помню, кто я.
Сим на это только и сказал что «о-о!» и больше ничего не успел, так как в комнату вошел еще один человек. Спросил не без беспокойства:
— Как чувствует себя Хранитель?
— Отец, — обратился к нему Сим, — он ничего не помнит. Даже кто он сам.
— Даже так? Ну, дорогой, себя-то забывать совсем нехорошо.
Ной, мощный, мускулистый смуглый человек с короткой стрижкой и по-мужски красивым лицом, был, видимо, склонен смотреть на все сквозь цветное, радостное стеклышко иронии.
— Нельзя себя забывать, никак, — весело басил он. — Можно забыть заплатить в лавке, можно забыть поесть, можно забыть одеться. Жену иногда — тоже неплохо… Но себя! — И уже серьезней: — Что, правда?
— Нет резона вам врать, добрые люди, — печально ответствовал Смотритель, вжившийся в роль окончательно добитого амнезией.
— Дела-а… — протянул Ной.
Ирония на время спряталась. Ной явно был растерян.
— Что же делать, отец? — испуганно спросил Сим.
— Что делать, что делать? Вспоминать вместе будем — вот что делать! Надо же человеку помочь. Надо? — Последний вопрос был обращен к Смотрителю.
— Надо, — понуро кивнул он.
И скривился: голове-то больно…
К кому он попал?
Ной. Сим… Еще должны быть Хам и Иафет.
Таких совпадений просто быть не может!
За все свои выходы в прошлое Смотритель ни разу не был облагодетельствован помянутой выше Фортуной так, чтобы сразу…
(с ходу! с колес! с разбега!)…
напасть на того, кто был главным героем…
(нет — Главным Героем, как положено в Истории!)…
Мифа, который Смотритель и призван либо подтвердить, либо скорректировать, либо…
(вот уж не дай бог!)…
выстроить с нуля.
Хотя он считался в Службе везунчиком.
Но не настолько же!..
Впрочем, не станем торопиться…
И ему помогли.
Добродушный и мудрый весельчак Ной с женой Сарой, сыновья их: Сим — с так и не прошедшим испугом от недавнего происшествия, Хам и Иафет…
(так!)…
их жены — Руфь, Мара и Зелфа как-то сразу — шумно, бурно и многолюдно! — окружили несчастного путника с потерянной памятью заботой и вниманием. Вода, фрукты, хлеб, вино, зелень, сыр, молоко, влажные холодные куски белой материи, громкие слова утешения, мелькание лиц, рук, улыбок… Перебор. При том, что Смотритель и вправду погано себя ощущал.
Но разве допустимо гостю указывать хозяевам, как себя вести? Тем более что хозяева пребывали в состоянии вины.
— Никуда ты не пойдешь! — постановил Ной в ответ на робкое заявление Смотрителя о том, что он уже пришел в себя, голова болит не так сильно и стеснять своим присутствием радушных хозяев он больше не хочет. — Ты же как маленький ребенок сейчас! Уж прости, конечно, за такое сравнение. Пока не начнешь вспоминать или не узнаешь все заново — никуда не отпустим. Мы теперь за тебя в ответе. Кстати, а сколько тебе лет?
Смотритель задумался: а и в самом деле, сколько ему могло бы быть лет, живи он здесь? На сколько он выглядит? Местное понятие о возрасте не имеет совсем ничего общего со знакомым ему… Сто? Триста? Четыреста? Так или иначе…
— Не помню.
— Вот! — значительно молвил Ной, подняв указательный палец.
Похоже, это был его любимый жест, он говорил «вот» и поднимал палец всякий раз, когда хотел поставить невидимую, но очень жирную точку в предложении или подчеркнуть свою правоту.
Это было забавно и даже мило.
Но громко…
Смотритель поселился в доме у Ноя.
Для него нашлась комната — с небогатой, но достаточной обстановкой: мощная деревянная кровать, длинная лавка, табурет да крючки для одежды в стене. Большего, в принципе, и не нужно. После пещерного быта это было даже роскошно.
Предположение Смотрителя о том, что в этом городе все знакомы друг с другом, подтвердилось — в тот же день нашелся человек по имени Лим, который первый заговорил на улице со Смотрителем. Он легко вспомнил встречу, посочувствовал беде, рассказал, что мог.
Ной торжественно провозгласил за общим ужином: Сосед Лим поведал мне кое-что, что могло бы быть интересно не только тебе, уважаемый странник, но и нам всем. А именно — как тебя зовут! А то мы, знаешь ли, в некотором замешательстве пребываем — как тебя называть? Не придумывать же тебе имя, правильно?
— Пожалуй… А я даже не задумывался об этом.
— Вот! — Палец вверх. — Знакомьтесь — это Гай. Как тебе твое имечко?
— Гай… — как бы примерил на себя слово Смотритель. — Ничего. Имя как имя. Похоже на мое.
— Твое и есть. Значит, память возвращается — это хорошо.
— А что еще рассказал Лим? — Смотрителю было интересно, какое впечатление он оставил.
— Рассказал, что шел по улице, увидел тебя, Хранителя Времени, подошел спросить…
— Про что?
— Ну, про что спрашивают Хранителей?
— Про что? — повторил Гай-Смотритель.
— Ах да… ты и этого не помнишь… И кто такие Хранители Времени, тоже забыл?
Знал ли?
— Забыл.
— Хранители Времени — это… — Ной задумался. — Ну как же… Все знают, кто такие Хранители. Вот ты знаешь, кто такой плотник?
— Плотника знаю.
— А Хранителя — нет?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});