за угол сначала пистолет, а уж потом появляться самому, ему точно не следовало. И пусть делал он это быстро, но тут и обычный человек успел бы схватить руки противника. Я же, когда появился пистолет, тупо выхватил его из рук парня. Если противник неопытен и не ожидает этого, а «хватальщик» проворачивает подобное со знанием дела, шансов удержать оружие маловато. Случается всякое, конечно… но не со мной.
Буквально выстрелив рукой в сторону оружия и схватив за «дуло», резко дергаю, поднимая вверх. Мгновенье, и удивленный парень стоит передо мной безоружным. А у меня впервые за весь бой в руках пистолет. Свой я так и не вынимал из кобуры.
— Все по правилам? — обратился я к судье, который крутился рядом с нами. Точнее, к одному из судей, раставленных по всей арене. — Я даже пальцем его не коснулся.
— Продолжаем бой, — ответил тот в ответ.
— Но… — начал Кайю. — Какой бой? У меня ведь оружия нет?
— В реальном бою ты так же скажешь? — все же произнес судья.
— В реальном бою такого произойти не может!
— Здесь, казалось бы, тоже, — был ему ответ.
— Вы… — чуть ли не прорычал Кайю. — Что еще ожидать от… — замолчал он, повернувшись ко мне.
А все потому, что я попробовал пальнуть в него из его же пистолета.
— Надо же, — удивился я напоказ, — получилось. Хорош ныть, иди и отбери его у меня.
Кстати, отнял я всего двадцать пять очков. Жаль — было бы прикольно, стреляй я из его пистолета как Ветеран. Хотя тогда, наверное, бой точно остановили бы.
Задачу моего горе-противника усложняло и то, что бахир применять нельзя. У него и так-то шансов было маловато, а если взять в расчет все правила турнира, то уж с ними его попытки выглядели и вовсе жалко. Не забывал я и комментировать эти самые попытки. Ничего такого, все в пределах приличий, но парень злился все больше и больше. А уж как это со стороны выглядело! И плевать на последствия — этот ушлепок просто не оставил мне иных вариантов, прилюдно оскорбив. Дать слабину сейчас, спрятавшись за статусом простолюдина, это значит отодвинуть получение герба на неопределенный срок. Не знаю, на какой, вряд ли долгий, но аристократы этот случай точно запомнят. А теперь-то уж надолго.
А проблемы… от них можно бегать, но если уж они тебя догнали, будь любезен встретить их лицом.
Бой не продлился долго даже с учетом попыток парня спрятаться в какой-то момент. В принципе, нормальный ход — не можешь поймать врага, подмани его поближе. Только со мной такое не проходит. Я его даже из виду ни разу не выпустил.
Подойдя к противнику, снял шлем.
— Видишь, — бросил я к его ногам пистолет после снятия всех «жизней», — как помогает культура речи. Знал бы ты значение этого слова, не попал бы в такое положение.
— Ты заплатишь за это унижение, — прорычал он, тоже стаскивая шлем и забыв, что нас снимают. Без звука, насколько я знаю, но если кто захочет, тот и по губам прочтет.
— Я готов к войне с кем угодно и когда угодно. Если твой род считает себя высшей инстанцией в этой стране, я готов всех вас убедить в обратном, — черт, жестковато. На эмоциях выдал. Всегда агрился на угрозы в той или иной степени. — Но думаю, твои родители несомненно более достойные и умные люди, а без них ты… — решил я не завершать фразы. Просто развернулся и пафосно удалился с арены.
Надеюсь, когда он подрастет и реально сможет мне как-то навредить, этот малолетний придурок поумнеет. А если нет… Одним трупом больше, одним меньше.
Наверняка можно было решить дело не так «агрессивно», но характер, сформированный осознанием, что ты один из сильнейших в мире, просто так не поменять. И что самое главное — я не хочу его менять.
На променаде по парку Дакисюро меня выцепил старик, представившийся как Хамагури Окахито, и предложил пройтись. Учитывая, что я находился среди знакомых, это был просто повод поговорить наедине.
— Мой внук сказал, что ты бросил вызов нашему роду, — произнес глава клана Хамагури.
— Прямая ложь, — ответил я спокойно. — Я сказал, что готов принять вызов от кого угодно, в том числе и от вас. Не более. Но и не менее.
— Мы проверим, — произнес он размеренно. — Ты так уверен, что Кояма помогут тебе?
— Они не станут этого делать, — пожал я плечами. — Несмотря на ваше мнение, я не их… выкормыш.
— Мы так не считаем, — поморщился старик. — И я приношу извинения за своего внука. Он был несдержан. Советую и тебе гонор поуменьшить.
— Прошу простить, если где-то перегнул палку, Хамагури-сан.
Я гордый, конечно, но не дурак. Похоже, старик не собирается начинать вражду. Во всяком случае, не рассмотрев все нюансы дела.
— Если когда-нибудь Кояма разочаруют тебя, можешь обратиться к нам, — произнес он неожиданно. — К достойным людям у нас соответствующее отношение.
Ага, как же, разбежался. Такой толстый развод как бы намекает, что всерьез он меня не воспринимает. Хотя думаю, он и в подобное развитие ситуации не сильно верит — просто закидывает удочку в возможное и далекое будущее. Так, на всякий случай. Может, вражды он и не хочет, но любви к себе я тоже ему не добавил, а значит, кроме плевка клану Кояма, если я перебегу к ним, он сможет еще и надо мной поизгаляться. Это если у меня реальная причина будет. Если нет, то сначала станет умасливать, дабы с крючка не сорвался, а уж потом…
— Учту, Хамагури-сан, — тихонько усмехнулся я на это.
Если бы не усмехнулся, он бы подумал, что я и правда принадлежу Кояма. Если бы начал объяснять, выглядел бы как школьник-максималист, и все равно не убедил бы его ни в чем. После моей усмешки старик все же изволил бросить на меня взгляд, хотя с тех пор, как мы отошли от Анеко и Райдона, ни разу не посмотрел в мою сторону.
— Смех далеко не всегда продлевает жизнь, — произнес он, остановившись.
Опять? Старик явно намекает еще и на произошедшее с внуком. Я ведь фактически посмеялся над ним.
— Угрозы продлевают жизнь еще меньше, — остановился я рядом с ним.
— В тебе слишком много наглости, юноша.
— А в вас негатива. Улыбайтесь, Хамагури-сан, поверьте — хуже от этого не будет.
— Учту, Сакурай-кун, — произнес он, усмехнувшись.
Дома… ну, у Кояма дома я узнал о забавном моменте, связанном с турниром. Оказывается, за всю его историю только Акено умудрился победить и среди рукопашников, и среди