В Порту тоже горели огни. Неужели празднуют?
Хект смотрел на городок и никак не мог понять, что его гложет. Еще во время сражения у него мелькнула какая-то мысль, он о чем-то хотел спросить этих людей, но теперь, хоть убей, не мог вспомнить.
Из леса донесся еще один предсмертный крик, и тут силы главнокомандующего окончательно покинули его. Чудовищная усталость обрушилась, словно скала.
– Ладно, ребята, я закончил. Теперь можно поспать.
Громыхнула пушка. Всего один выстрел.
– Может, ложная тревога.
Но когда он подошел к своей палатке, обнаружилось, что один из ее углов дымится. Кейт Рук, глядя Хекту прямо в глаза, нарочито торжественно уронил в маленький железный ларец небольшое черное яйцо. В Шивенале Драго Прозек насобирал таких с дюжину.
Все молча посмотрели на Хекта.
– Ладно, понял. Спокойной ночи всем.
Впустить телохранителей в палатку он отказался.
В ту ночь Пайперу снились жуткие сны.
Кто-то тряс Хекта за плечо.
– Мальчик, проснись.
Пайпер вскинулся, не понимая толком, где он и отпустило ли его то чудище, которое охотилось за ним во сне. Девятый Неизвестный с неожиданной для такого дряхлого старика силой прижал его к постели.
– Успокойся.
Хекту с трудом удалось взять себя в руки.
– Мне снился кошмар.
– Вряд ли это был кошмар. Они знают, что произошло. И выслеживают тебя, но не могут найти из-за амулета и кольца. Тварь, которую они посылают, подобравшись близко, забывает, что ей нужно сделать.
– Они?
– Руденс Шнайдель и то создание, которое он хочет воскресить, – Сэска.
– Охотятся за мной во сне?
– Наяву они ведь не могут к тебе подобраться – ни днем ни ночью.
– Так что же – мне теперь нельзя спать?
– Можно. Ты в безопасности. Я буду рядом. Верь в свой амулет, в кольцо и в меня. А еще в своих телохранителей. Все будет хорошо. Кстати говоря, подозрения твои верны.
– Какие подозрения?
– Тебя и твое войско послали сюда в основном для того, чтобы ты не мешался в Фиральдии.
В палатке горела лишь одна свеча – только она и освещала, и обогревала кров главнокомандующего.
– И я это подозревал?
– Это или что-то подобное. Патриарх думает, ты годами будешь выслеживать Руденса Шнайделя. Обо мне он не знает. А когда прикончишь Шнайделя, он не собирается вызывать тебя с Артесипеи. Хотя, возможно, тебя выручит король Питер.
– Зачем ему это?
– Пока мы разбирались с Коннеком, а в Броте выбирали нового патриарха, в Аль-Халамбре появился новый каиф – на этот раз не дирецийский праманин, а старомодный и ярый защитник веры родом откуда-то из-за Гибр-аль-Тара. Какой-то там Сабута что-то аль-Маргреби. Он призывает устроить священную войну и вернуть дирецийские государства. Из-за Гибр-аль-Тара уже прибыли тысячи воинов. Эти вести дошли до наших берегов Родного моря. Миролюбцу придется провозгласить настоящий священный поход, иначе Питера сметут.
– А во время большой войны в Диреции мы поймем, насколько могучий полководец Питер.
– И насколько ему преданы праманские союзники.
– И какая же роль тут уготована мне?
– Никакой. Ты останешься здесь и будешь охотиться за Руденсом Шнайделем. Но если дела у короля Питера пойдут плохо, тебе, возможно, скоро предстоит отправиться в Дирецию.
– У меня в Броте семья. И у моих солдат тоже.
– Как увидишь патриарха – поинтересуйся, есть ли ему до этого дело.
– А стоит ли спрашивать, почему он на нас ополчился?
– У тебя в руках власть – ты можешь возводить на троны королей, потому что обладаешь большой, хорошо обученной армией преданных тебе солдат. Он судит исходя из того, что сам бы сделал на твоем месте. Обычная ошибка.
– Что бы вы посоветовали?
– Отправь в Брот лазутчиков – пусть посмотрят, что к чему. На острове найдется достаточно лодок. Побыстрее разберись со Шнайделем и переправляйся на материк. Тебе ничто не угрожает: во главе городского полка все еще стоит Пинкус Горт. Полк передумали распускать и выдали им приличную сумму – ведь на патриаршем престоле оказался иноземец. Мы с Муно тоже тебя поддержим.
– Приятно слышать. Думаете, Руденс Шнайдель заявится завтра утром сдаваться?
– Нет. Придется отправиться со своим войском на Атафильский хребет и выковырять его из Арн-Беду. Но это не так сложно. Я буду рядом.
– Будете рядом. Да. Я тут давно думаю, что вы такое на самом деле, прапрадедушка?
– Он самый. И еще Девятый Неизвестный. Спи.
Хект разозлился и хотел еще что-то спросить, но сон накинулся на него, как голодная акула.
Чудовище больше его не преследовало.
После разгрома язычники усвоили урок и больше в схватку не лезли. Но и их партизанская тактика результатов не принесла. С подобным сопротивлением патриаршие войска научились справляться еще в Коннеке – любую деревню или крепость, вздумавшую сопротивляться, тут же стирали с лица земли. Там же, где сопротивления не оказывалось, захватчики не трогали никого – лишь отбирали оружие. Снова и снова Хект во всеуслышание заявлял, что нужен ему лишь волшебник Руденс Шнайдель.
Армия главнокомандующего неотвратимо подбиралась к Атафильскому хребту. К ней присоединялись прибывшие из Шивеналя солдаты.
Сопротивление было сломлено. Восстание Шнайделя – если это, конечно, можно было так назвать – потерпело сокрушительное поражение. Через две с лишним недели после высадки в Порту Пайпер Хект уже стоял на склоне и смотрел на твердыню Арн-Беду – последнее пристанище колдуна. Позади расстилались невообразимо синие просторы Родного моря. На востоке, у дальнего подножия горы, виднелся лагерь верных королю Питеру праман. Из-за Пайперовых побед им стало гораздо проще пробиться сюда.
– Чему ты так радуешься? – поинтересовался Редферн Бехтер.
– Сам посмотри. Вон там – благочестивые прамане, с ними мы не так давно сражались; а здесь – благочестивые чалдаряне. И вместе мы собираемся укокошить зарвавшегося язычника.
– Ничего смешного тут не вижу. Но мне всегда говорят, что с чувством юмора у меня туго.
– Спорить не стану. Скажи-ка брату Йокаю – я буду ему страшно признателен, если его разведчики хорошенько изучат эту гору. Да пусть будут осторожны: там не только язычники, но еще и разведчики короля Питера. Проклятие, придется объединяться с ними. Сделай как-нибудь так, чтобы вся слава и заодно героическая гибель в бою выпали на их долю.
– А вы циничный сукин сын, мой господин, – сказал подошедший Клэй Седлако.
– Точно. Судя по тому, что мы видели в тутошних деревнях и городах, там наверху грабить особенно нечего. Так почему бы не предоставить другим возможность первыми туда забраться и огрести за это все причитающееся?
– Кто-то направляется сюда из их лагеря, – махнул рукой Бехтер.
– А еще, кажется, полковник Смоленс к нам скоро присоединится, – заметил Седлако, указывая на карабкающихся по западному склону людей.
Смоленса изгнал из Шивеналя принципат де Герв.
Полковник добрался до лагеря первым:
– Простите, командир, ну не смог я пойти против принципата. А лошадей у нас не было.
Валясь с ног от усталости, Смоленс тяжело опустился на траву. Прибывший вместе с полковником Мадук рухнул в нескольких шагах от него. Хаган Брокк и прочие изгнанные из Шивеналя раненые все еще карабкались по склону.
Когда-нибудь кое-кто об этом пожалеет.
Союзники из соседнего лагеря остановились, ожидая, пока к ним выйдут навстречу для переговоров. Хект огляделся – не мелькнет ли где коричневый плащ. Но Фебруарена нигде не было.
– Прозек, мне нужен один артиллерийский расчет. И четверо телохранителей. Да, еще брат Йокай.
Йокай начал было возражать.
– Мы должны с ними объединиться, – сказал ему Хект. – Во всяком случае, на время. Вы не очень-то умеете скрываться, так что мы вас продемонстрируем во всей красе. Пусть знают, что мы настроены серьезно. Еще нужны лошади. Эй, кто-нибудь! Не можем мы идти туда пешими. Это неправильно.