— При одном условии.
— Каком?
— Если я назову имя этой дамы, вы во всем признаетесь.
— Вы неверно толкуете мои намерения, — воспротивился я. — Я никогда не осмелился бы разговаривать с дамой в таком тоне, какой вы мне приписываете.
— Ну что ж, не буду настаивать. Условие изменяется: если я назову имя этой особы, вы признаете, что я права.
— Я должен пообещать вам это?
— Ни в коем случае, никакого принуждения. Но без вашего обещания я больше не буду с вами разговаривать.
Я заколебался; но откуда ей знать имя моей возлюбленной? Сама графиня вряд ли придала значение пылким взглядам случайного встречного; а дама в костюме Ла Вальер наверняка не знала моего имени — для нее я был всего лишь незнакомцем в домино и маске.
— Согласен, — произнеся. — Обещаю.
— Поклянитесь честью джентльмена.
— Что ж, клянусь честью джентльмена.
— Эта дама — графиня де Сен-Алир.
От удивления я лишился дара речи. Я смутился, но, памятуя свое обещание, подтвердил:
— Да, я действительно надеялся сегодня вечером быть представленным графине де Сен-Алир; но, клянусь опять же честью джентльмена, вы не должны питать ни малейших подозрений о том, что я намеревался завоевать ее сердце или даже что она знает о моем существовании. Мне посчастливилось оказать ей и графу небольшую любезность, столь незначительную; что, право, не стоит о ней вспоминать.
— Уверяю вас, мир не настолько исполнен черной неблагодарности, как вы полагаете. На свете немало людей, умеющих платить добром за добро. Надеюсь, графиня де Сен-Алир простит, если я отвечу за нее: она не из тех, что забывают об услуге. Графиня не выказывает своих чувств, однако я-то знаю, что она глубоко несчастна.
— Несчастна! Этого-то я и боялся. Однако что касается остальных ваших предположений, это всего лишь мечты, льстящие моему тщеславию.
— Как я уже говорила, я подруга графини и поэтому хорошо знаю ее характер. Отношения между нами самые доверительные, и не исключено, что мне известно о той незначительной услуге куда больше, чем вы полагаете.
Незнакомка заинтриговывала меня все сильнее и сильнее. Испорченный, как и все молодые люди, я не замечал всей гнусности таких расспросов. Во мне взыграло себялюбие и прочие страсти, сопутствующие Любви.
Образ прекрасной графини заслонил собой всю красоту моей прелестной собеседницы в костюме Ла Вальер. Я готов был жизнь отдать за то, чтобы услышать, что графиня не забыла безвестного юношу, вставшего на ее защиту с одной лишь тросточкой в руке против разъяренного драгуна с саблей и вышедшего победителем.
— Вы сказали, что графиня несчастна, — напомнил я. — Что ее тревожит?
— Многое. Муж ее — старый тиран, он груб и ревнив. Разве этого недостаточно? Даже когда он не обременяет ее своим присутствием, она одинока.
— Но ведь у нее есть подруга — это вы.
— А по-вашему, одной подруги достаточно? — ответила она. — Только мне бедняжка может открыть свое сердце.
— Могу ли я тоже стать ей другом?
— Попытайтесь.
— Каким образом?
— Она поможет вам.
— Как?
Она ответила вопросом на вопрос:
— Вам удалось снять комнату в каком-либо из версальских отелей?
— Нет. Я остановился в «Парящем Драконе», на границе владений, прилегающих к замку Шато-де-ла-Карк.
— Это еще лучше. Я не сомневаюсь, что у вас хватит мужества для опасного предприятия. Не сомневаюсь и в том, что вы человек чести. Любая дама может без опаски довериться вам. Такие люди встречаются нечасто. Я устрою вам свидание с графиней. Вы увидитесь с ней в два часа пополуночи в парке замка Шато-де-ла-Карк. Какую комнату в гостинице «Парящий Дракон» вы занимаете?
Отвага и решительность незнакомки удивили меня. Что, если она, как говорится, водит меня за нос?
— Я могу точно описать ее, — ответил я. — Моя комната находится в тыльной половине здания. Если смотреть из окон, она угловая, крайняя справа, один лестничный пролет вверх.
— Отлично; если вы дали себе труд выглянуть в парк, то наверняка заметили две-три куртины лип и каштанов, сливающихся в небольшую рощу. Вернитесь в гостиницу и переоденьтесь, затем выйдите из комнаты и незаметно перелезьте через стену парка. Соблюдайте строжайшую тайну, не говорите никому, куда и зачем вы направляетесь. Оказавшись в парке, вы сразу заметите ту самую рощицу. Там вы и встретитесь с графиней; она уделит вам несколько минут и вкратце объяснит очень серьезное дело, о котором я не могу распространяться. Помните, графиня рассчитывает на вашу скромность!
Не могу описать, какая буря чувств нахлынула на меня при этих словах.
Я был поражен, но затем меня охватило сомнение. Не шутит ли надо мной прелестная незнакомка?
— Мадемуазель, я не осмеливаюсь поверить, что графиня в самом деле удостаивает меня такого счастья. Будь это истиной, благодарность моя не знала бы границ. Но, мадемуазель, разрешите предположить, что вами движут скорее доброта и сочувствие к несчастному влюбленному, чем искренняя уверенность в том, что графиня готова оказать мне такую честь.
— Сударь, вы, видимо, полагаете, что я лишь делаю вид, будто посвящена в тайну, о которой не знает никто, кроме графини и вас, или же вам кажется, что я бессовестно вас разыгрываю. Клянусь всем, что вам дорого, что графиня полностью мне доверяет. Клянусь увядшим собратом этого цветка! — Она извлекла из букета белую розу. — Клянусь моей путеводной звездой, клянусь ее… может быть, лучше сказать — Нашей «Прекрасной Звездой»? Разве мало доказательств я вам представила?
— Мало? — переспросил я. — Более чем достаточно! Тысячу раз благодарю!
— Видите, раз графиня так доверяет мне, значит, я в самом деле ее подруга; а разве по-дружески было бы затевать от ее имени такие жестокие игры? И для чего — чтобы подшутить над вами, несчастным чужестранцем?
— Простите меня, мадемуазель. Не забывайте, сколь много для меня значит надежда увидеть графиню и поговорить с ней. Что же удивительного в том, что я не сразу поверил вам? Однако вы меня убедили и, надеюсь, простите мои сомнения.
— Значит, вы придете на указанное мною место в два часа пополуночи?
— Без сомнения, — ответил я.
— Надеюсь, сударь, страх не остановит вас. Нет, не стоит меня разуверять; вы уже доказали свое мужество.
— Я преодолею любые преграды!
— А теперь, сударь, вам, по-видимому, пора идти, пока друзья не хватились вас.
— Я обещал дождаться друзей здесь. Граф де Сен-Алир собирался представить меня графине.
— А у вас, сударь, хватило наивности поверить ему?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});