Восточный горизонт посветлел. Скоро взойдет солнце.
Леди Котолина, все еще не выпуская из рук младенцев, бросилась наземь и принялась целовать ноги Илне. Илна попятилась в сердитом замешательстве.
— А ну, прекратите! — шипела она.
Подошел барон Робилард вместе с Хостеном. Барон положил руку жене на плечо. Она закричала, но потом подняла глаза: до нее дотронулся человек. Хостен помог ей подняться, но передать ему одного из малюток она наотрез отказалась.
Халфемос попытался преградить барону дорогу к Илне. Но девушка жестом велела ему не вмешиваться. Юноша замешкался было, но ее взгляд подействовал красноречивей любых слов. Неужели он решил, будто она нуждается в защите?
Барон Робилард же упал на колени.
— Чего вы хотите? — вопрошал он. За прошедший час он постарел на добрый десяток лет. — Все, что угодно, все, что угодно.
Прежде чем Илна заговорила, барон торопливо добавил:
— Простите меня, мне так жаль! Я не знал, клянусь Госпожой, я ничего не знал!
— Я и не предполагала, будто вы можете что-то знать! — сердито отозвалась Илна.
Девушка огляделась, собираясь с мыслями. Появилось несколько слуг, в том числе, и нянька. Она выждала момент, затем бросилась к Котолине и своим подопечным.
— Встаньте, — резко бросила Илна барону. Для Илны ос-Кенсет было невыносимо видеть человека, стоящего на коленях перед ней, даже если этот человек немногим раньше сам пытался поставить ее на колени. — Думаете, мне доставляет удовольствие разглядывать вашу макушку?
Все придворные глазели на них с бароном, правда, большинство — с солидного расстояния. Казалось, Илну они боятся не меньше, чем Старшего Роми.
Ее улыбка стала шире. Пожалуй, придворным есть чего опасаться.
Вслух же Илна произнесла:
— Мои спутники и я хотим добраться до Вэллиса, барон. Если можете снабдить нас деньгами на проезд, я буду вам благодарна. Можете не беспокоиться, долг я верну, если только…
Тут ее улыбка исчезла.
— …останусь в живых.
Робилард поднялся. Илна заметила, что колени у него дрожат. Что ж, он получил хороший урок.
— Вопрос о том, вернете ли вы долг, вообще не стоит, госпожа, — заметил он. И голос его становился увереннее с каждым словом, к тому же все следы похмелья исчезли. — Я…
Он оглянулся на придворных.
— …и все присутствующие здесь — ваши должники до конца жизни. Я не могу предложить вам пропуск на торговое судно, ибо ни одно из них не отправляется в Вэллис из-за разразившейся там беды, но…
— Какой беды? — удивилась Илна, прервав его речь на середине. Внезапный страх за Кэшела — вернее, Кэшела и остальных — вызвал этот вопрос. Она знала: лучше подождать, пока барон договорит.
— Там произошел мятеж, — объяснил Хостен. Он стоял рядом с бароном. Котолина с нянькой уселись прямо на ступени, пытаясь унять орущих младенцев. — Было колдовство и даже хуже того. У нас есть агенты на всех островах, с которыми мы ведем дела, есть и на Орнифоле, вот они и предупредили нас, что везти туда грузы опасно, пока угроза не миновала.
— Но, разумеется, это не касается вас, — поспешно добавил Робилард. — Поплывете на одном из моих военных кораблей.
И он огляделся.
— Я думаю, на «Эрне», верно, Хостен?
Тот кивнул:
— На нем — либо на «Корморанте». Для обоих у нас все равно сейчас нет экипажа, но через пару дней, думаю, наберем.
— Разумеется, я буду сопровождать вас, — проронил Робилард. — Итак, когда вы хотели бы отплыть?
Илна начала было протестовать, потом поняла, что это бессмысленно. Она хотела добраться до Вэллиса как можно скорее. Новости о бедах лишь подогрели ее намерение — а если Робилард теперь считает себя ее должником… что ж, не так уж он и неправ.
— Чем скорее, тем лучше, — молвила Илна. Она посмотрела на Халфемоса. — Когда ты будешь готов?
— Нам с Цериксом нечего собирать, госпожа, — отвечал тот. — Лишь благодаря тебе мы вообще остались живы.
— Тогда отплываем через час, — бросил барон. — Так что, Хостен, надо собирать команду.
— Команда будет, — угрюмо отвечал Хостен. — А иначе я найду достойное применение этой клетке, барон. И мы будем в Вэллисе еще до заката.
И он отправился во дворец, криками созывая конюхов и веля седлать лошадей.
Следуя за Ройясом в личные апартаменты короля, Гаррик налетел на косяк. Лиэйн окликнула его. Ройяс обернулся с озабоченным взглядом:
— Ты в порядке?
— Когда все устаканится, я намерен проспать неделю, — отозвался Гаррик. Он хихикнул и добавил: — Если до того времени не уснем вечным сном.
Лиэйн вздрогнула. Ей нелегко было привыкнуть к новым шуткам Гаррика.
— На поле битвы годится только юмор висельников, сынок, — пробасил в глубинах его сознания король Карус. — А может, он годится лишь для виселицы, не знаю, там мне не доводилось побывать.
Четверо Кровавых Орлов в приемной оставались стоять у внутренних дверей, когда Ройяс вошел. Когда Гаррик сделал было шаг внутрь следом за канцлером, они не пошевелились. Старший вахты выбросил кулак в салюте и сообщил:
— Он снова встречается со жрецами, господин. Попросил, чтобы никто не входил.
И кивнул Гаррику на дверь, мол, где находился король.
Гаррик знал: Кровавые Орлы без лишних разговоров умрут за Валенса. Они не станут выполнять его приказов, если те вступают в противоречие с волей реального правителя Вэллиса. Он постучал по деревянной обивке двери, затем откинул задвижку и вошел, прежде чем его успели остановить.
Гаррик улыбнулся. Он, именно он — истинный правитель Вэллиса и большей части Орнифола, он будет править всеми Островами, по крайней мере, если выживет в ближайшие дни.
Валенс жалобно проблеял:
— Я же велел никого… — и умолк, когда понял, что это Гаррик. Вместо шелковой туники, приличествующей лицу его ранга, на нем была власяница, раздражавшая нежную королевскую кожу, как свежесорванная крапива.
Гаррик уже имел дело с двоими священнослужителями, сидевшими у короля. Архиепископесса Иерофант Орнифолская была семидесятилетней старухой с кожей, напоминающей слоновую кость, и глазами холоднее стали. Перед своим возвышением она основала орден целителей, ныне управляющий сотней больниц по всему острову. Ее спутником был глава храма Пастыря-Вседержителя Вэллиса. Толстяк, чьи мозги никогда не были перегружены работой, а руки всегда искали чего бы урвать.
— Ваше Величество, — начал Гаррик. — У нас с вами есть, что обсудить.
Жрецы уже покидали помещение. Первое время, когда Гаррик приходил побеседовать с королем, жрецы думали, что могут остаться. Теперь они поняли, что ошибались.
Валенс в отчаянии покачал головой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});